На первом этаже я заглянул в спальню к дочери. Сеннера тихо спала, разбросавшись по кровати. Ночник – крошечная руна в стеклянном шарике-солнышке, горел над её головой.

Я прошёл к двери, помедлил и открыл её.

Огард стоял передо мной, терпеливо ожидая. На улице тихо, даже не переступая с ноги на ногу, ждали трое конных, держа под уздцы двух свободных лошадей. В лунном свете лицо Огарда было бледным и виноватым.

– Простите меня, Грисар, – сказал Огард.

– За что? – удивился я.

– Я хотел сделать вам приятное. И велел дать на дом ту книгу… – его взгляд скользнул по моим рукам. – Эту книгу. А библиотекарь написал жалобу и…

– Думаю, он тоже не ожидал последствий, – сказал я, вручая ему альманах. – Чей-то недосмотр, что она осталась легкодоступной.

Огард молчал.

– Мне надо идти с вами? – спросил я.

– Да.

– Я вернусь?

– Не знаю, – честно ответил Огард.

– Семья?

– С ними всё будет хорошо, – твёрдо сказал Огард. – Я гарантирую. Они под моей защитой, что бы ни случилось с вами.

Я кивнул.

– Они же не читали? – мимоходом поинтересовался рунный маг.

– Нет. К счастью, нет, – ответил я. Обернулся – Мира стояла за спиной, напряжённая и собранная. – Дорогая, мне надо будет уехать на время с мастером Огардом.

– На время? – уточнила Мира.

– Да. Всё в конечном итоге сводится к нему, к времени.

Я шагнул к ней, поцеловал. От жены ещё пахло сном и чуть-чуть – игристым вином. Сладкий, мирный запах…

– Ложитесь спать, – посоветовал я. – Может быть, я вас разбужу.

«А может быть, мы тебя никогда больше не увидим», – сказали её глаза.

Я едва заметно кивнул.

Мира пробежала взглядом по Огарду, по всадникам на дороге – и как-то обмякла. Не в наших силах было противиться опытным рунным магам. Там, на перевале, мои враги не ожидали нападения. Огард был готов ко всему, от него почти воняло сырым волшебством, готовым к вливанию в руны временем…

– Я буду тебя ждать. Мы будем ждать, – сказала Мира.

– Знаю, – ответил я и вышел за порог.

Пусть я никогда не стану настоящим наездником, но всё-таки подниматься в крепость верхом куда проще. Мне, конечно, выделили самую спокойную и старую лошадь, которую смогли найти, – чтобы не было искушения пришпорить скакуна и броситься в бегство. Но я и не собирался так поступать.

Так что я просто наслаждался короткой поездкой по ночному городу, мимо редких освещённых окон, мимо горящих на перекрёстках фонарей, мимо таверны, где негромко, по-северному сдержанно, веселился народ. Мы проезжали мимо, и вышедшие освежиться гуляки нестройными голосами зазывали нас присоединиться. Огард ответил что-то вежливое и умиротворяющее. Его спутники – молодые рунные маги, может быть, не слишком опытные, но полные «магической субстанции наполнения рун», подобрались и бдительно следили за выпивохами.

– Что там, в этой книге? – спросил Огард на полпути.

– А ты не знаешь? – удивился я.

– Нет. Знаю, что там есть запретные знания и тебя велено доставить… доставить в крепость.

– Почитай, книга уже у тебя, – ответил я. – Но я бы не стал.

– Почему?

– Если я объясню, это будет всё равно как если бы ты прочёл, – сказал я. – Ты хочешь, чтобы вся твоя жизнь перевернулась? Чтобы тебя вытащили из кровати, разлучили с женой и ребёнком, потащили в крепость – чтобы убить или навечно замуровать в казематах? Решай сам. Если тебе так интересны знания, то прочитай.

Огард негромко выругался.

– Я не хотел тебе зла! Я тобой восхищался! Я хотел тебя вытащить из прозябания!

– Вытащил, – коротко сказал я.

Огард сплюнул и замолчал. Обиделся. На самом деле он ведь и впрямь ничего плохого не хотел. Так всё совпало – он пришёл именно в тот момент, когда я попросил альманах, он пристыдил и унизил библиотекаря, не пожелавшего выдать книгу на дом, библиотекарь оказался достаточно зол и упрям, чтобы написать жалобу или донос… кому?

– Огард, к кому ты меня везёшь? – спросил я.

– К главе Совета рунных мастеров, – ответил маг и больше не проронил ни слова.

Я тоже ничего больше не спрашивал. Я думал.

Рунный Дворец – не самое большое здание в крепости, но самое высокое. И меня, к сожалению, вели на самые верхние этажи. Я бы использовал руну Эваз, но мне строжайшим образом посоветовали не применять волшебство. Спутники Огарда нас во дворце оставили, но вместо них сопровождали четверо рунных магов средних лет. К тому же, эти маги были вооружены. У двоих висели на поясах короткие палаши, у их товарищей – мечи-«кошкодёры» для ближнего боя.

Опасная смесь – мечник-волшебник. Я не сомневался, что и на клинках нанесены какие-нибудь серьёзные руны.

Где-то на полпути, увидев кресло поудобнее, я остановился и поднял руку.

– Стоп! Имейте совесть, мастера. Мне тяжело! Понимаете? У меня колено не гнётся!

Совесть они имели, и я получил пять минут передышки, которые потратил сидя в кресле и массируя коленку. И даже выпил глоток ячменной воды из фляги Огарда.

– Он не преступник и не враг, – хмуро сказал Огард охранникам. – Возможно, он выйдет отсюда как полноправный член Совета рунных мастеров.

На охранников это впечатления не произвело. Наверное, они повидали всяких членов Совета рунных мастеров – и тех, кто выходил из здания разжалованным, и тех, кого они выволакивали за ноги.

Но всё же я передохнул и в зал Совета вошёл чуть бодрее, чем рассчитывал. К моему удивлению, все – и Огард и охранники – остались за порогом. Двери закрылись, и я остановился в помещении, бывшем святая святых Рунного Древа.

Как интересно тут всё было!

В центре круглого зала росло дерево. Именно росло, настоящее, живое – огромный, метров десяти высотой ясень, раскинувший ветви во все стороны, протянувшийся вершиной к стеклянному потолку. Он был одновременно диким древом и искусным творением садовника, скорее воплощением природы, чем её частью. Несколько рунных огней сияли над ним, заливая его тёплым солнечным светом. Только они и разгоняли мрак, выхватывая из темноты ясень, но всё остальное тонуло в полутьме. Я не считал, но был твёрдо уверен, что у ясеня двадцать четыре ветви – по числу рун футарка.

Вокруг ясеня кольцом стоял стол. За ним легко уместилось бы и три десятка человек, но я опять же знал, что стульев двадцать четыре.

Стены зала были покрыты гладко отполированным камнем – я узнал и гранит, и мрамор, но бо́льшая часть оказалась мне незнакома. Наверное, здесь тоже двадцать четыре сорта камня, и каждый так или иначе означает одну из рун. Маги прошлого были склонны к символизму. Вот окон, за которыми светились редкие огни города, темнел океан и блестели звёзды – их точно было двадцать четыре…