– Отведите Эдуардо в свой номер. Мы с ребятами посмотрим, что к чему.

Рейесу ничего объяснять не пришлось: в последнее время вся его жизнь была похожа на этот день. В номере Штарк спрятался от Эдуардо в туалете – думать он предпочитал в одиночестве. «Я дал телефон гостиницы Контрерасу сегодня утром, – прикидывал Иван. – Значит, люди Фалина были где-то рядом. Вряд ли у него здесь работает много групп, наверняка и Тома держат где-то в этих краях. Логично: везти человека против его воли куда-то далеко – рискованно. Значит, обмен можно устроить завтра. Теперь связаться бы с генералом и убедить его не убивать нас сейчас, а подождать денек». Особого выбора у Штарка, в общем, не было – или раздобыть телефон Фалина у Винника, или вступить в переговоры с теми, кого Гусман заметил в гостинице. Ивану больше нравился первый вариант: торговаться с убийцами старой княгини казалось не слишком разумным. Фалин, по крайней мере, выглядел договороспособным.

Эдуардо он нашел в той же позе, в которой оставил: на единственном стуле, руки сложены на коленях. Лицо его ничего не выражало: ни страха, ни удивления, ни покорности судьбе. С такими же пустыми глазами всегда ждут чего-то, сидя на корточках, кавказские мужчины, вспомнилось Штарку.

Иван снял трубку стационарного телефона и набрал номер Винника. Прятаться было уже не от кого. Винник долго не брал трубку, наконец, нетерпеливо откликнулся.

– Это Штарк, – сказал Иван.

– Не могу говорить, – произнес Винник скороговоркой и дал отбой. Иван снова набрал номер, но телефон финансиста теперь был отключен.

Штарк откинулся в кресле. Похоже, оставался только второй, ненадежный вариант. С одной стороны, такая ясность всегда нравилась Ивану: когда есть только один путь, надо просто идти по нему, и будь что будет. С другой – шансов пережить авантюру с яйцами становилось все меньше.

Но только когда в кармане у Штарка вдруг завибрировал киевский смартфон, Иван испугался по-настоящему. Если ему звонят по этому номеру, значит, что-то не так у Софьи с Алей и Иркой. Не приведи господи, сатанинский генерал – майор добрался и до них!

– Иван, ты чего молчишь? – услышал он в трубке спокойный голос Анечки Ли.

– Анечка, что случилось? – Штарк обрел дар речи: все-таки не самое страшное, кажется, а то голос был бы чужой, мужской.

– Я тебе из кабинета Юрия Геннадьевича звоню, – сказала Анечка, словно часто так делала. – Он хочет с тобой поговорить.

Иван ничего не успел ответить, потому что трубка на другом конце оказалась у Фалина.

– Иван Антонович, я хочу принести извинения за то, что наши сотрудники не сумели вас защитить, – произнес двойной генерал – майор голосом опытного психотерапевта. – Я хорошо понимаю вашу реакцию на то, что случилось. Это просто прекрасно, что ваша знакомая вышла на меня.

«Как ей это удалось? – думал Штарк, слушая нежно шелестящую речь генерала. – Ну да, конечно, старые московские связи. В разных сферах».

– Теперь-то вы понимаете, Иван Антонович, что работать с Винником вам никак нельзя? Это ведь его люди пытались вас похитить. Вообще вся эта история – какой-то дурной фарс из девяностых. Частные спецслужбы, стрельба на улице… Сейчас так уже никто не делает; признаюсь, мы даже не просчитывали такой вариант. Но все уже под контролем, наши люди сейчас недалеко от вас. Ваша знакомая, Анита… Как вас по отчеству? Нет, ну так нельзя же… Впрочем, неважно, – Анита говорит, что вы решили больше не заниматься поисками яиц. Я вас хорошо понимаю. Но вы все равно нам помогли – нашли сеньора Эдуардо Рейеса, а у нас к нему давно есть разговор. К вам, я еще в Москве говорил это, у нас никаких претензий. Возвращайтесь домой. С семьей. Обещаю, что ничего плохого больше не случится. При одном условии…

– У меня к вам есть деловое предложение, – перебил Фалина Штарк: он догадывался, о каком совершенно неприемлемом условии идет речь. – Вам нужны яйца Фаберже. Мне нужно, чтобы вы отпустили моего партнера, Тома Молинари. Я знаю, где находится еще одно яйцо. Завтра я готов обменять его на моего друга. Если он еще жив.

– Не понимаю, откуда у вас такое представление о нашем институте, – сказал Фалин глумливо. – Ваш друг, конечно, жив, и ухаживать за ним – для нас совершенно не нужная работа. Но я подозреваю, что яйцо, о котором вы говорите, – в распоряжении сеньора Рейеса, а не в вашем. С ним мы и сами договоримся. А ваша помощь нам непременно еще понадобится, вот и Анита… черт, как все-таки неудобно без отчества! – вот и Анита подтвердит. У вас удивительное, феноменальное чутье. С ним мы очень быстро отыщем оставшиеся императорские яйца, и наша задача будет выполнена.

– Дайте мне поговорить с Анечкой, – сказал Штарк.

– Конечно.

Услышав Анечкин голос, Иван уже не пытался демонстрировать самообладание.

– Тебе говорили, что так будет?! – закричал он на нее. – Чего ты добилась? Теперь ты тоже заложник!

– Я решила, что тебе нужно поговорить с этими людьми. Иначе ты не стал бы. – Анечка не утратила своего всегдашнего хладнокровия. – Мне кажется, тебе просто нужно им помочь. Сколько этих яиц еще осталось?

– Четыре. И я понятия не имею, Анечка, где их искать, – все быстрые идеи кончились. Ты представляешь себе, сколько вы с Томом оба просидите взаперти?

«И еще, – хотелось ему добавить, – ты с большой вероятностью сдала Софью и детей. Сейчас они в два счета вычислят, откуда появились украинские телефоны. Дальше – дело техники: даже если они больше не в Киеве, их все равно найдут».

Но Иван этого не сказал: еще не хватало, чтоб он сам подал Фалину идею, которая, может быть, еще не пришла ему в голову.

Анечка молчала. Штарк представил себе ее упрямо поджатую губу, и в глазах у него потемнело от злости.

– Дай мне генерала, – процедил он.

– Хотите, я возьму вам билет в Москву? В порядке частичной компенсации за доставленные неудобства? – предложил Фалин елейно.

– Я не лечу в Москву, Юрий Геннадьевич, – сказал Штарк. – Я правильно понимаю, что вы не согласны на обмен, который я предложил?

– Иван Антонович, вы ставите вопрос ребром. На мой взгляд, вам нечего предложить для обмена. Если Эдуардо сейчас с вами, попросите его, пожалуйста, выйти к ресепшн вашего отеля. Иначе у него могут быть неприятности.

– Я подумаю, Юрий Геннадьевич. Мне понадобится ваш телефон для связи.

– Сейчас я пришлю вам номер. Простите, что не сделал этого раньше, – вы ведь поменяли номер, не предупредив меня.

Иван дал отбой и через минуту получил эсэмэску с московским номером.

– Что будем делать дальше? – спросил Рейес, конечно, не понявший ни слова из разговора.

– Ждать Гусмана, – ответил Штарк. – У меня есть одна мысль. Только не знаю, согласится ли он помочь.