Гретхен, которой хозяином возбранялось принимать участие в подобных игрищах, обнажённая лежала на надувном матрасе в бассейне, наблюдая за забавами гостей. Она заметила, как Мозер, занятый приготовлениями, связанными с ночной программой, отвёл в сторону какого-то джентльмена в смокинге и указал на неё, а затем украдкой сделал ей знак: на эту ночь ты принадлежишь ему.

Ларчик открывался просто: проституируя в среде миллионеров, красавица Рицлер попала в поле зрения «охотника за скальпами» – высокопоставленного офицера-агентуриста германской политической разведки Вальтера Шелленберга, действовавшего под «крышей» первого секретаря германского посольства в Вене. Последний, ознакомившись с её биографией и установив за ней наружное наблюдение, пришёл к выводу, что из девочки можно воспитать агентессу экстра-класса, новую Мата Хари.

…Шелленберг, молодой привлекательный мужчина, подошёл к краю бассейна и, представившись немецким дипломатом, сделал девушке то же предложение и в тех же выражениях, что полгода назад она услышала из уст Мозера. Разница состояла лишь в том, что незнакомец предлагал ввести её «в высшее европейское общество».

Гретхен, для которой к тому времени менять покровителей стало так же привычно, как ежедневная смена чулок, немедленно ответила согласием. Ей и в голову не могло прийти, что Вальтер Шелленберг является главой резидентуры германской политической разведки в Вене и по совместительству «оператором» её содержателя – Пауля Мозера.

Не растерявшись, девушка поставила лишь одно условие: оплатить её обучение в колледже, где она училась на факультете славянской филологии.

«Меня вполне устраивает факультет, на котором вы обучаетесь, поэтому я готов оплатить вашу учёбу», – ответил Шелленберг.

Сделка состоялась. В последующем никто из них не пожалел о заключении устного контракта.

Шелленберг начал обхаживать Рицлер. Лишенная возможности общаться с богатыми клиентами, она вскоре полностью перешла на его содержание, не подозревая, что деньги он тратил не из собственного бумажника, а из секретной кассы рейха…

Поначалу Гретхен казалось, что Вальтер хочет с нею просто дружить, но зачем? Если Пауль не дотрагивался до неё, приберегая для своих друзей и партнёров, под которых он подкладывал её без всяких колебаний, получая огромные комиссионные, то этот даже разговоров на эту тему не заводил! В чём же дело?!

В ходе многочасовых бесед Вальтер часто повторял Рицлер одну и ту же фразу: «Я не хочу с тобой любовных отношений, потому что мне неуютно с умными женщинами».

…Кардинал от разведки Вальтер Шелленберг по достоинству оценил интригабельный ум Рицлер и богатую фантазию для принятия авантюрных решений. Он сделал ей такое предложение, от которого Гретхен не смогла отказаться, – посулил такую сумму, что она тут же сменила профессию и стала гидом-переводчицей, обслуживающей иностранцев из сопредельных Германии стран.

* * *

После вербовки в обязанности Гретхен входила организация отдыха и развлечений для иностранцев из недружественных рейху государств, но основным её предназначением было выяснение их отношения к нацизму вообще и к Гитлеру и его политике, в частности…

Это был проверочный этап способностей Рицлер добывать оперативно значимую информацию методом выведывания, а также её умения соблюдать конспирацию.

Когда Шелленберг понял, что Рицлер способна дать сто очков форы легендарной Мата Хари, он помог ей получить немецкое гражданство и эмигрировать в Германию, где в полной мере раскрылись её шпионские дарования.

Достаточно сказать, что в его ведомстве под Рицлер был создан целый аналитический «цех», в задачу которого входили обработка и оценка поступавшей только от неё информации.

Виртуальные предположения, добытые ею в постельных играх с депутатами парламентов, политическими деятелями и высокопоставленными военачальниками государств Запада и Востока, после обработки в «цехе» превращались в реальные прогнозы, а последние – в конкретные задания для целой сети секретных сотрудников немецких спецслужб, действовавших по всему миру.

…Вальтер Шелленберг не мог нахвалиться своей секретной сотрудницей, всякий раз подчёркивая, «что если вермахт имеет на вооружении уникальное штурмовое орудие, прозванное «Большой Бертой», то в его арсенале есть не менее эффективное оружие – «Секс-бомба Гретхен».

Но это была лишь шутка. В действительности Рицлер в секретных файлах политической разведки и в ведомостях выплаты денежного вознаграждения проходила под псевдонимом «HERZ».

* * *

Бурная жизнь Гретхен Рицлер, наполненная интимными связями и скандальными романами, вызывала зависть у самых богатых и красивых женщин Старого Света.

Вместе с тем многочисленные поклонники красавицы Гретхен отмечали, что знакомства и мимолётные связи со знаменитостями не приносили ей ощущения счастья. Её томила какая-то ущербность, граничащая с самоуничижением… Может быть, поэтому она, встретив своего будущего куратора Вальтера Шелленберга, вмиг влюбилась в него по уши, как в последующем в свою тайную жизнь шпионки…

…Состоя на службе и иждивении ведомства Вальтера Шелленберга, Рицлер, ставшая примадонной берлинского театра оперетты, обладала особым даром в течение двух-трёх часов интенсивных сексуальных экзерсисов подготовить к вербовке любого из намеченных её шефом кандидатов, будь то блистательный принц, политический деятель, дипломат или банкир. Но особо удачлива она была в работе по офицерам генеральных штабов и сотрудникам военных миссий славянских стран, ибо их сердца распахивались, стоило ей только упомянуть национальность своей матушки…

«Торговля телом – зло, его надо прятать…»

Накануне «случайной встречи» с русским разведчиком на Будапестштрассе Рицлер проснулась раньше обычного. В кромешной темноте нащупала выключатель ночника. Подумав мгновение, решила не зажигать свет, а продлить наслаждение, ещё и ещё раз просматривая картины сноведений прошедшей ночи, в которых ей изобильно виделись её, казалось бы, забытые любовники…

Впервые за много лет Гретхен, благодаря стайке выпорхнувших из подсознания воспоминаний о полной захватывающих приключений молодости, явившихся ей во сне, вновь ощутила вкус чувств, которые ей довелось испытать в пору своей порочной юности…

Чем дольше Рицлер ворошила в памяти счастливые моменты прошлого, тем чаще её память давала сбои, так и норовя исподтишка высветить какое-нибудь событие, из-за которого она не просто испытывала чувство мимолётного душевного дискомфорта, а готова была биться головой о стену, рвать на себе одежды и волосы…

«Воистину, – мелькнула мысль, – правы те мудрые люди, утверждающие, что Бог проклял человека, наделив его памятью.»

…Одним из таких событий, вызывавших у Рицлер острое чуство стыда и протеста одновременно – прогулка по утренней Вене после первой ночи продажной любви в обществе с арабским шейхом, подставленным ей Паулем Мозером.