– Я жаловаться буду… В планетарную полицию… В суд Альянса по правам человека иск отправлю. За моральное преследование.

– Этим займёшься потом, – усмехнулся Тирелл. – Пойдём. И так на тебя полдня потратил.

– Не пойду!!! – встала я в позу.

– Хочешь, чтобы я применил парализатор? Только тащить тебя на руках что-то неохота.

– Зачем это вам? – спросила я уныло.

– Мне не нужно. Я лишь выполняю приказ. Хотя я бы с тобой с удовольствием поговорил по душам. Например, ты бы мне рассказала, что вообще дочь Треффолда делает в корпорации.

– Что?! – Я замерла, не веря своим ушам. Он всё знал!

– Что слышала. Думаешь, мне неизвестен этот факт?

– Макс уже знает?

– Пока ещё нет. Но я обязательно расскажу ему. Что ты задумала?

– Ничего. – Я попятилась назад, но Тирелл настиг меня, толкнув на кровать, которая, как назло, оказалась позади.

Нужно было выкручиваться из этой ситуации, хоть я понимала бесполезность своих действий. Тирелл склонился надо мной, как хищник над жертвой.

– Ничего я не надумала. Я просто искала работу.

– Твой дружок, Генри, сказал мне совсем другое.

– Да плевать, что он сказал! Это неправда. Я знаю, что ничего не смогу вам сделать. Хотя, если бы я могла, то взяла бы бластер и всех бы перестреляла. С тебя бы начала.

– Да что ты говоришь?.. – Он даже рассмеялся в голос.

– Да. Ненавижу тебя.

– Зря, вот ты мне очень даже нравишься.

– В смысле?

– Во всех. Ещё никогда не встречал такой упрямой девчонки. Повезло же Максу.

– Я не хочу к нему… Тирелл, – попыталась сделать я жалобный тон, – не сдавай меня Блэру!

– Хотел бы – давно бы сдал. Пока не за что. Но мы всё равно полетим обратно.

Хорошо, что нашему разговору не было свидетелей. В голову пришла дурацкая идея, попытаться использовать этого человека, но я быстро отмела её в сторону. Он всё равно не предаст Макса. Или…

– А ты симпатичный. Знаешь, ты мне нравишься больше Макса, если выбирать из вас двоих, хоть вы оба и подонки.

– Я рад, что ты обо мне такого ценного мнения. Но не думай, что сможешь соблазнить и использовать в каких-то своих целях. – Он провёл пальцем по моим губам и улыбнулся. – У меня нет проблем с женщинами, чтобы покушаться на выбор шефа. Так что твои уловки здесь неуместны.

– Ненавижу, – произнесла я, понимая, что вот-вот расплачусь от досады.

– Пойдём. – Он протянул мне руку. – Нас ждут всё же.

Выбора у меня не было. Захочешь сдохнуть, и это не дадут сделать. Я поднялась и направилась за ним, испепеляя по пути его широкую спину взглядом.

***

Я молчала весь обратный путь. Просто смотрела на действия пилота, на картины, которые проносились за иллюминаторами и на мониторе бортового компьютера звездолёта корпорации. Старалась ни о чём не думать.

Смешно пытаться бежать от этих людей – не с моим счастьем.

Кресло в рубке управления было довольно удобным, мне даже удалось поспать с полчаса, когда я устала от гнетущих мыслей. Тирелл не обращал на меня внимания, чем-то занимался в своём планшете, потом разговаривал по коммуникатору, выйдя при этом в большую каюту-салон, где находились ещё двое охранников.

Проснулась я от того, что звездолёт плавно коснулся покрытия площадки Краум-космопорта. Рокс уже начинал свой путь к закату, хоть ещё находился довольно высоко. Мы вышли наружу, добрались до парковки флайеров, а дальше всё как в тумане: пустыня, мелькающая под нами, вышки, дороги, разбегающиеся из города. Небоскрёбы, которые мы миновали, во главе с огромным зданием корпорации. Наш путь лежал дальше. Опять парки и дома.

И усадьба Максимилиана, которую я до этого видела лишь ночью.

– Шевелись, – подтолкнул меня Тирелл, когда мы выходили из аппарата. – Без тебя дел хватает.

– Твои проблемы, – огрызнулась я в ответ. – Найди себе другую работу, менее нервную. Где не нужно будет гоняться за теми, на кого укажет Макс.

– Договоришься. Иди уже. – Он задержался, что-то говоря громилам-охранникам, а я пошла по дорожке, вокруг которой начинались первые ярусы трёхмерного парка усадьбы.

Мне открыла двери служанка в тёмной одежде, с таким же лицом, и тут же скрылась, словно мираж, а я вошла в огромный холл, которого не видела в прошлый раз. Никого не было, лишь некое напряжение зависло в прохладном воздухе дома.

– И что дальше? – нервно спросила я в пустоту. – Неужели обязательно нужно было заставлять меня ехать сюда, Макс?!

Ответа не последовало, но ощущение, что за мной наблюдают, не исчезло – напротив, оно усилилось. Я прошла по помещению, рассматривая диковинные светящиеся статуэтки и голографический макет здания корпорации, который, видно, тешил самолюбие владельца.

– Разве мы не договорились? – последовали слова из пустоты.

– Где ты? Я тебя не вижу! Я не могу разговаривать с воздухом.

– Зато я тебя прекрасно вижу. И чувствую. Твой страх витает повсюду.

– Я не боюсь, – покрутила я головой.

– Не боишься, – согласился голос Макса. – Точнее, не только боишься. А ещё ненавидишь, презираешь, желаешь уничтожить… Да. При всём прочем ты меня хочешь, хоть сама с собой сопротивляешься, и это давит на тебя. Я угадал?

Как он мог узнать все мои чувства? Кажется, я начинала понимать это извращённое создание по имени Максимилиан. И к своему стыду я поняла, что он прав.

– Покажись, пожалуйста!

– Если тебе от этого будет легче, то смотри.

Туман чуть рассеялся, и Макс вдруг возник прямо передо мной, материализуясь в воздухе.

– Как ты это сделал? Появился здесь? – спросила я с удивлением.

– Я здесь и находился. Миражом было моё отсутствие. Понравился полёт с Тиреллом, я надеюсь?

– Не понравился. Сам знаешь, что я не хотела лететь к тебе. Неужели так приятно поступать против моей воли?!

– Очень. Ты даже не представляешь, как меня это заводит, – признался он холодным тоном, потом достал со спустившейся с потолка полки сигару, прикурил. Махнул рукой, и стеллаж сам уехал куда-то наверх.

– Выпить хочешь?

Я задумалась. Хорошо бы напиться и ничего не понимать. Чтобы у него пропал всякий интерес ко мне. Но вспомнив вчерашнее состояние, меня вдруг передёрнуло. Не слишком-то хотелось проснуться и понять, что ничего не изменилось.

– Не хочу.

– Это правильно. Алкоголь притупляет некоторые зоны мозга, отвечающие за остроту ощущений. С ним не ощутишь в полной мере то, что можно почувствовать на трезвую голову.