верха. Верно? А потом, после того как операция провалилась, выяснилась масса странностей. Например, во время разбора полетов оказалось, что никто из начальства вообще не в курсе кто мы такие, и что вдруг произошло. И почему это проходит по вашему ведомству. Так было дело? Иван Иваныч, отвечай. Или будем прощаться?

— Так, — сделав еще затяжку, решительно кивнул головой полицейский. — Блудняка в вашем деле столько, что бульдозером не разгребешь, факт! Тут ты прав. Сначала пришел срочный приказ брать банду гастролеров. И срочно рапортовать об исполнении в Москву, дело на контроле в главке. Ну... мы взяли под козырек. Дальше сам знаешь, что было... А потом, после провала, началось..., — выкинув бычок, достал еще одну сигарету майор. — Кстати, я такого как у вас оружия вообще никогда не видел. Чем вы в нас стреляли, а? И что за взрывное устройство ты применил? Эксперты рвут волосы в тихом ахрене... нет ни следов взрывчатки, ни элементов оболочки, ничего.

— Стреляли из деструктора, а бросил я активатор локальной деструкции, — ответил Илья. — И не в вас, а рядом, чтобы вы отстали, наконец. Хотел бы в вас — мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Майор, не надо все время выпытывать информацию! Делись сначала своей.

— Ладно, — чуть улыбнулся опер. — Кстати, я понял, что вы не хотели нас убивать. Но только потом... когда все закончилось. Извини, что стреляли на поражение! Сам понимаешь, ситуация боевая, рефлексы... я, да и ребята тоже, в свое время поездили по спецкомандировкам, вот и...

— На первый раз прощаю. Но больше в меня не стреляй. Обижусь сильно.

— Кстати, ты говорил, что ранен. Это мы тебя зацепили?

— Нет. Тут без вас проблем хватает, место специфическое. Да и служба у нас опасная. Не отвлекайся, продолжай, майор, — поторопил полицейского Илья.

— Короче говоря, к вечеру, и уж тем более на следующий день, выяснилось, что кто вы такие никто не знает. Нет, по бумажкам все верно и даже уголовные дела на вас всех есть. Мошенничество в особо крупных размерах, бандитизм, вымогательство, грабеж, еще что-то... и это все на двадцатилетних пацанов и девчонку! А люди, сука, ничего про вас не знают и не помнят! Даже те, кто бумаги подписывал! Подпись свою узнают, но ничего сказать не в состоянии. У всех глаза круглые, все кивают на Москву — там виднее, оттуда приказ. Ну, Васильев позвонил в Москву, а там тоже все не при делах. Кто мямлит что-то, кто на высокое начальство ссылается... Трэш какой-то: все как в поговорке, в той самой: был бы человек, а дело найдется. А тут наоборот: дело есть, а человека нет! Никто про вас вообще не в курсе! Свидетели по вашему делу не помнят ни хрена, и потерпевшие тоже, я их сам обзванивал! Они вообще не в курсе, что потерпевшие! И, главное, если бы мы вас взяли, этого бардака бы не обнаружилось! По бумагам все на удивление чисто. Этапировали бы в Москву, под это дело, оказывается, даже спецборт был зарезервирован! Целый вертолет! И тоже, все только по бумагам, люди руками разводят — не помним, не знаем, впервые видим. В общем, муть страшная...

— Что-то в этом роде я и представлял, — задумчиво ответил Илья. — Ясно.

— А раз тебе ясно, то ответь теперь на мой вопрос, — тут же сказал Терентьев. — Кто вы такие, откуда взялись и откуда у вас специальное снаряжение и оружие? И как вы переносите людей сюда, в эту... аномалию?

-Мы обычные люди, — махнул рукой Илья. — Например, я — Иволгин Илья Сергеевич, из Рязани, учился и работал в Москве. Остальные тоже рядовые граждане. Всем нам в свое время сделали предложение, от которого мы не смогли отказаться. Надо было поработать в этой аномалии, на одну, скажем так, солидную организацию за хорошее вознаграждение. Оружие и снаряжение для работы нам выдали, индивидуально каждому. Скажу сразу, организация и снаряжение не из нашего мира, наши дела ее сильно касаются. Ну, а потом завертелось разное... короче, это долгая история. В общем, свою работу мы выполнили, но с первым работодателем слегка разошлись во взглядах на один вопрос, и он на нас сфабриковал дело. То самое, которым ты сейчас занимаешься, майор. Сейчас мы работаем... на другого работодателя, назовем его мистер М. За процесс переноса из большого мира в аномалию мы не отвечаем, за него отвечает мистер М, твейсы тоже его. Кстати, он в курсе нашего разговора. Собственно, весь ответ...

— Темнишь ты дохрена парень. Нестыковок просто море.

— Я тебе не лгал. А что до остального... ты тоже, майор, выражаешься расплывчато.

— Хорошо. И что дальше? — докурил вторую сигарету опер, и потянулся было за третьей, но передумал. — Я полагаю, вам что-то от меня надо? Ты какие-то вопросы хотел порешать со мной или через мою голову? Какие?

— Пока что самые обычные, — пожал плечами Илья. — Нам в аномалию нужны лекарства, вода, еда, разные вещи. Все уже куплено, но я не хотел бы, чтобы кто-то посторонний обращал на эти закупки лишнее внимание. Хватило болтливого курьера из ресторана, которого ты отыскал, больше нам таких свидетелей и прецедентов не нужно. Раз ты занимаешься нашим делом, ты и обеспечь секретность. Я хотел своего человека в большой мир послать, но думаю, ты лучше справишься, Иван Иваныч. Можешь даже парочку своих доверенных людей в это дело посвятить. Ну и дальше нам может разная помощь понадобиться в большом мире... врачебная, консультационная, еще какая. Помоги нам. В накладе не останешься.

— Ты меня вербуешь так, Илья? — в этот раз майор улыбнулся во весь рот. — Прямо в упор, по-детски нагло и наивно?

— А я в ваши игры играть не умею, — отмахнулся наемник. — Поэтому говорю что хочу прямо в лоб. И добавлю еще кое-что. Может быть уже завтра, а может еще через два или три дня, все документы, связанные с этим расследованием исчезнут. Начисто. Вместе с нашими уголовными делами, как будто и не было ничего. Все документы — это означает буквально все, включая бумаги, компьютерные файлы и прочее. Какое-то время вы всем вашим отделом, будете удивляться и гадать, что за хрень твориться, память вам никто не сотрет. А потом все равно забудете,