делом люди пришли в себя и стали оживлённо рассуждать, что именно сделал Шу Гуань. Что это были за красные линии? Они напоминали формацию, но ведь формация не может покрывать человеческое тело — это невозможно!

По крайней мере в понимании воинов Жемчужной провинции.

Сима посмотрел на ложу для почётных гостей и обнаружил, что посланница Храма Тысячерукой Бодхисаттвы невозмутимо сидела на месте. Её служанка — намного более экспрессивная несмотря на свою чёрную вуаль — тоже ничего не сказала, хотя всем своим видом выражала надменную скуку и презрение.

Многие воины и зрители начинали волноваться. После каждой битвы они внимательно наблюдали за реакцией представительницы Храма, однако последняя оставалась безучастной. Неужели даже этой таинственной силы было недостаточно, чтобы привлечь внимание великой фракции?

А что если всё это было бессмысленно? Что если в Жемчужной провинции действительно не найдётся дарования, достойного отправиться в Небесные заводи? И вновь повторится турнир двухсотлетней давности, хроники которого были до дыр затёрты перед началом текущего соревнования, когда даже победитель оказался не удел?

Многие посмотрели на Школу Таинств и печально покачали головой. В этом году она потерпела сокрушительное поражение. У них всё ещё оставался один кандидат, но её противником выступал гениальный Линь Ю, в то время как сама девушка, некая «Ци Му», была совершенно непримечательной.

Секта Жемчужного Истока напротив находилась в праздничном настроении. Наконец! Наконец они смогли забраться выше третьего места! Более того, в этом году они вполне могли заполучить и первое. Старейшины довольно поглаживали бороды; простые ученики планировали пьянку, которую немедленно устроят по завершению турнира. Прочие битвы не представляли для них особенного интереса, хотя некоторым, разумеется, всё равно хотелось посмотреть на схватку благородного Линь Ю, не столько потому что они волновались (исход казался очевидным), сколько для того, чтобы вновь увидеть его изящные техники.

Именно в такой, немного расслабленной атмосфере судья объявил начало следующего поединка:

— Мьяо Чжо! Лу Инь! Поднимитесь на арену!

Сима Фэй посмотрел на принцессу клана Мьяо и заметил, что на лице последней мелькнула жестокая улыбка; кивнул. Его рука нежно опустилась на плечо Лу Инь. Девушка не вздрогнула, не смутилась, но только повернула голову и посмотрела на него своими растерянными голубыми глазами. Её настроение действительно вызывало определённую тревогу, однако ничего не поделаешь. Пора.

— Справишься? — спросил он шёпотом.

— Я… Да, — ответила Лу Инь, постепенно стараясь прийти в чувства.

— Хорошо… Удачи, Лу Инь.

Она кивнула, потом сделала глубокий вдох и посмотрела на каменный помост.

Обычно перед битвой царила тишина, но в данный момент всё ещё звучали голоса. Люди обсуждали удивительную силу Шу Гуаня, крах Школы Таинств, Посланницу… Лишь немногие ученики Жемчужного Истока (остальным великим фракциям она была совершенно неинтересна) смотрели на Лу Инь, но глаза их были жестоки. Они завидовали тем привилегиям, которые она получила, когда стала кандидатом, и желали поскорее увидеть «праведную кару».

Ступенька…

Ступенька…

Ступенька…

Лу Инь попыталась представить, что с каждым шагом тревожные мысли, клубок размышлений и терзаний, который раздулся в её голове после вчерашнего разговора с Мин Юй, как бы удаляется на второй план. У неё получилось. Отчасти. Над сердцем девушки всё ещё висел неминуемый «Вопрос», и тем не менее, когда она взошла на арену, она больше не видела прочих воинов, трибун, ничего: в её мире осталась только каменная плитка, тёмные очертания судьи на краешке сетчатки и Враг.

Повисла тишина, в которой Лу Инь отчётливо слышала, как потоки воздуха звонко рассекают её меч.

Мьяо Чжо встала в десяти метрах перед ней и посмотрела на девушку взглядом хищного зверя, который уже поймал свою добычу и теперь думает, как бы с ней поиграться.

На самом деле она стояла перед дилеммой.

С одной стороны, ей хотелось раздавить это отребье; с другой, она боялась, как бы девчонка немедленно не признала поражение.

Наконец она решила разделаться с ней единственным разрушительным ударом. На турнире иной раз случались смертельные исходы, когда судья просто не успевал вмешаться; конечно, это была слишком простоя кара, но зато тогда девчонка не успеет сбежать. И к тому же в первую очередь Мьяо Чжо хотелось наказать именно Сима Фэя — как приятно будет посмотреть на его лицо, когда он это увидит!

Наконец судья прогремел:

— Начинайте!

В глазах Мьяо Чжо загорелся мрачный блеск. Девушка ветром ринулась вперёд. Её ладонь засияла белоснежным светом. Среди толпы зазвучали восторженные крики.

Некоторых тронула красота принцессы Мьяо, её грация; других — великая сила. Ученики Жемчужного Истока почувствовали гордость; на трибунах представители клана Мьяо высокомерно вскинули головы: вот! Вот гарант великого будущего их семейства, и кто знает, если наследница приглянется Посланнице, они, быть может, сами станут одной из великих фракций…

Десять метров обратились в пять, затем три, затем два…

Лу Инь сжала губы и выхватила меч; Мьяо Чжо вскинула руку и с ужасающей силой направила свою белоснежную ладонь прямо в сердце девушки, опуская её, как топор палача. Лицо судьи немедленно переменилось, его губы приоткрылись, он хотел объявить завершение поединка, но было поздно, слишком поздно, ладонь неумолимо приближалась и вдруг…

Глава 47

Кровь

Всё произошло слишком быстро.

Секунду назад на губах Мьяо Чжо блестела кровожадная улыбка, и белоснежная, как сама смерть, ладонь неумолимо приближалась к беззащитному сердцу, а уже в следующую девушка с голубыми волосами вскинула голову, и в глазах у неё засияло лазурное пламя. Миг промедления — и последнее вспыхнуло, точно свечка, брошенная в море сухой листвы. Мьяо Чжо почувствовала жар, затем боль; её тёмные глаза округлились, когда лазурный клинок вонзился в её белую ладонь, прорубил её насквозь и устремился глубже и глубже, глубже, глубже…

Крик пришёл погодя и казался чужим: как будто это не она, благородная наследница клана Мьяо, кричала, нет, орала, как резанный зверь, но голос сам вырывался у неё из горла. Она отпрянула, но противник шагнул прямо за ней, а затем ещё и ещё, и клинок продолжал впиваться в