Я вздохнула и отвернулась обратно к книгам. Глупо было надеяться, что девушка не проснётся, когда в её доме полно народа, но теперь её присутствие несколько смущало. А если мы не найдём в лаборатории ничего подозрительного?

… мой взгляд наткнулся на интересное название на одном из красных корешков.

– Травология. Запрещённое издание… – прочла вслух, с трудом разобрав буквы в полумраке, и вдавила книгу в полку.

Полки стеллажа разъехались в разные стороны, открывая узкий проход.

– Вот оно, – хищно протянул Ингвар. В тускло освещённой комнате мрачно сверкнули его глаза.

– Что вы!.. – Эмма было дёрнулась, но гвардеец рывком усадил её обратно. – Объясните, наконец, что происходит?! – отчаянно вскрикнула она, дёргая плечом, высвобождаясь из хватки. – Вы не имеете права так вламываться в чужой дом!

– Таллина пыталась тебя подставить, – равнодушно произнёс дракон и подтолкнул меня к проходу. – Интересно, почему именно тебя? Ты подумай пока, но лучше… – он сделал многозначительную паузу и добавил. – Лучше во всём сознайся.

– Мне нужна свеча! – выкрикнула я из глубины тёмного тайного помещения. – Ничего не видно… – добавила уже тише.

Сердце взволнованно застучало чаще.

С одной стороны, мне хотелось, чтобы Эмма оказалась невиновна, но с другой, не давала покоя мысль: а зачем вообще делать секретную лабораторию? Для каких целей? И это запрещённое издание…

… свет масляной лампы разогнал мрак.

– Приступай, – произнёс Ингвар, поднимая лампу так, чтобы мне было лучше видно.

Я вдохнула поглубже терпкий запах настоек и приступила…

***

Белена, акант, бересвет… Выжимка пятнистой полюстры, чумные ягоды. Порошок солнцебела… Но кроме ядовитых растений и опасных настоек, были такие, которые заставили меня задуматься. Эмма пытается кому-то продлить жизнь? Зачем ей мази на основе лекарственных трав? Девушка даже пыталась приготовить пилюли, мне сложно было вот так сразу понять, какое вещество они содержат, но я нашла цветки аврана, а он известен своей способностью восстанавливать повреждённые клетки живых организмов.

– Удалось найти что-нибудь? – утомлённый голос Ингвара выдернул из размышлений.

– Удалось… – вымолвила сипло. От волнения и напряжения пересохло во рту, язык прилипал к нёбу.

– Ринэль! Принеси княжне воды! – выкрикнул Ингвар.

– Нет! – остановила я. – Я бы не стала пить в этом доме хоть что-то. Тут столько ядовитых паров… – Ингвар повернулся ко мне, вопросительно вскинув бровь. – Надо брать образцы и убираться отсюда. В этой лаборатории… бесчисленное множество смертельно-опасных растений, порошков и выжимок… хватит, чтобы за одну только ночь убить всех обитателей Долины.

Дракон шумно сглотнул, непроизвольно отступив. А я не пожалела, что перед работой надела защитные перчатки.

– Тогда бери, что нужно и уходим… – глухо вымолвил он, вновь поднимая лампу на нужный уровень.

Я сорвала со стены мешок, чтобы убрать в него необходимое, раскрыла его и нахмурилась. На дне что-то было… Сунула руку в мешок и достала на свет засохший красный лист.

– Ацилихер… – пробормотала, ощущая, как охватывает паника. – Нет, мне нужны подтверждения, – я резко повернулась к ничего непонимающему Ингвару. – Бери гвардейца и переместитесь в мою комнату. В гостиной найдите записки Эдвина Гроу, они лежат стопкой и листы с переводом, они должны быть вложены в справочник по мёртвым языкам.

– И оставить тебя здесь одну? – скептически поинтересовался он.

– Со мной Рин, – улыбнулась невозмутимо. – Не думаю, что Эмма нападёт или попытается сбежать. Но, если мы хотим помочь Сераму, мне нужны эти вещи: у нас появилась возможность доказать, что на разум Повелителя воздействовали всё это время.

Дракон изумлённо присвистнул.

– Серьёзное заявление… Хорошо, я попробую. – Физическое истощение сделало его более живым. Настоящим.

– Спасибо, – кивнула благодарно и вместе с драконом вышла из лаборатории.

Эмма при нашем появлении непроизвольно вздрогнула. Подняла на Ингвара тревожно-испуганный взгляд, но тот прошёл мимо, будто не замечая её или только делая вид, что не замечает.

– Глеф. Призови тьму, нам нужно в покои княжны, – приказал он. – Ринэль. Следи за леди Ларс и за Аяну отвечаешь головой.

– Так точно, сир! – с готовностью отозвалась Ринэль, встав по стойке смирно.

– Идём, – Ингвар подозвал гвардейца пальцем и через минуту они оба скрылись в клубах поднявшейся тьмы.

Я облизала сухие губы, подошла к окну и распахнула его, затем второе. От всех этих резких запахов разболелась голова. Начало подташнивать.

– Как ты трудилась всё это время в таких условиях? – спросила, повернувшись к Эмме. – Там же дышать невозможно.

– Я не обязана отвечать, – равнодушно отозвалась она. Откинула голову на спинку кресла, прикрыла глаза.

Я села на стул, помассировала пальцами виски.

– Скажи… ты любишь его? Своего истинного? Ну или хотя бы уважаешь?

Эмма усмехнулась, распахнула веки и уставилась на меня насмешливым взглядом.

– Почему спрашиваешь? Тоже захотела «истинной» любви?

– Да нет… – отозвалась неуверенно, дёрнув плечом. – Может, хочу услышать что-то, что поможет мне перестать сомневаться в правильности моего поступка. Тогда… пять лет назад. А может… наоборот хочу убедиться, что ошибалась. Но… больше я хочу знать, если ты уважала своего истинного, то… у вас же нет детей, верно? Ты поила его акантом?

Эмма скептически закатила глаза и отвернулась от меня, давая понять, что отвечать не собирается. Я решила зайти с другого бока.

– Как думаешь, твой супруг будет за тебя волноваться, когда тебе предъявят обвинения? – плечи Эммы заметно напряглись. Взгляд Ринэль стал обеспокоенным. – Ты хоть понимаешь, что и для чего творила? Тебя использовали…

– Да какая разница?! – закричала она, не выдержав. В глазах сверкнули слёзы. – Из-за истинности я не могла быть с тем, с кем желала быть. Лайса сказала, что проклятье завязано на Повелителе и Сераме, так как они первородные. Нужно лишь уничтожить их и проклятье