– Суриков должен все здесь знать. Постороннему не пришло бы в голову устроить свою жертву на простаивающем сейчас стеклянном заводе. А он ее не только привез, но и оставил.

– И еще мучил.

– Для этого он Катюшу и увез. Он и раньше занимался подобным.

– Надо найти и схватить этого человека.

– Совершенно правильно мыслите, Василий Павлович. Я людей своих там оставил в достатке. Велел им сидеть тише воды ниже травы, чтобы не спугнуть негодяя. Я так понимаю, он девчонку туда для забавы своей привез, измывался там над ней по-всякому. Но каким бы злодеем он ни был, а есть и пить ему все равно надо. Мы обнаружили пустую тару из-под продуктов питания, пустые бутылки от кваса. Все – купленное у нас в Дубочках или по соседству. Думаю, что негодяй отправился пополнить запас продуктов. Нам просто не повезло, что мы его не застали на месте преступления.

– Нельзя забывать и про тех двоих, в плену которых находится Лиля. Они тоже выбрали наш стекольный заводик в качестве ориентира, значит, бывали в его окрестностях.

– Если хоть кто-нибудь появится возле завода, – заверил его Ваня, – мои ребята уж не осрамятся.

И снова потянулись часы ожидания. Из усадьбы Василий Петрович распорядился никому без особой надобности не выходить. Особенно женщинам. Особенно женщинам, близким его семье. Василий Петрович справедливо считал, что и одной похищенной Лильки больше чем достаточно. Василию Петровичу совсем не хотелось, чтобы похитили еще кого-нибудь из его близких. А Ване не хотелось потом этих самых близких разыскивать и спасать.

Ведь спасение – это дело такое, никогда нет полной гарантии, что все пройдет удачно.

Кроме того, Василий Петрович велел всем сидеть дома, потому что боялся утечки информации. Несмотря на то что всем домочадцам было приказано держать язык за зубами, Василий Петрович хорошо знал: что известно двоим, то известно и свинье. И все же старался по мере сил сократить возможность протечки.

Вызванный в Дубочки врач был оповещен о том, что плохо стало гостье хозяина – Инге. И только когда доктор приехал, его провели к настоящей пострадавшей. Доктор был в прошлом военным хирургом, служил в горячих точках, повидал всякое. Так что он не стал ударяться в сантименты, а сразу же заявил:

– Девчонку нужно доставить в стационар.

– Исключено. Пока мы не возьмем негодяя, который с ней такое сделал, она будет здесь. И никто не должен знать о том, что она здесь.

– Вы хотите ее погубить?

– Напротив, – твердо произнес Василий Петрович. – Я хочу ее спасти.

– Ее надо в больницу.

– Устройте ей стационар.

– Вы понимаете, что это вам будет стоить недешево?

– За этим дело не станет, – заверил врача Василий Петрович. – Делайте все, не считаясь с расходами.

– Тогда ладно.

Врач перестал сердиться и занялся подробным осмотром пострадавшей.

– Кости у нее целы. Внутренних повреждений, несовместимых с жизнью, нет. Сердцебиение слабое, но ровное. Я поставлю ей капельницу с физраствором, который поможет вымыть из ее организма всю эту гадость, которой ее напичкали. И разумеется, рядом с ней постоянно должен кто-то находиться.

– Я могу, – вызвалась Инга. – Все равно мне на людях показываться нельзя, я же как бы больная. Вот я и посижу с Катюшей.

Никогда не забыть Инге этот день. Он тянулся невыносимо долго. Казалось, что солнце застыло на небе, не двигаясь с места. Когда бы ни подходила к окну Инга, она все время заставала солнце в одной и той же точке.

– Двигайся же! Иди! – шептала она, совсем не беря в расчет, кто и вокруг кого должен двигаться. – Скорей бы уж вечер!

Почему-то Инге казалось, что к вечеру все решится. Зло боится светлого дня, зато к ночи оно набирается сил и наглости. И она не ошиблась. Когда стемнело, от Вани поступила первая информация. Задержали человека, похожего по приметам на Сурикова – «отчима» Катюши. Об этом сообщил своим друзьям Ваня.

– Эта сволочь весь белый день где-то пряталась. Когда стемнело, заявился. Как мы и думали, за покупками ходил. Затарился так, что еще несколько дней мог носа никуда не высовывать.

– Это точно он?

– А вы не хотите спросить, кто он?

– Это что… Кто-то, кого мы с тобой знаем?

– Да. Его теперь все у нас знают.

Голос Василия Петровича дрогнул. Он до последнего гнал от себя мысль о том, что убийца Деборы и похититель ее дочери не совсем посторонний в Дубочках человек. И вот теперь приходилось признать очевидное: в Дубочки проник враг, а Василий Петрович этого врага не разглядел.

– От правды не убежишь, – вздохнул он. – Говори, кто это?

– Шляпкин.

– Кто?

Не только Василий Петрович, но и все остальные тоже были поражены.

– Наш психолог? Человек, которого я нанял, чтобы он решал семейные проблемы жителей поселка? Он – сумасшедший?

– И опасный, доложу я вам, сумасшедший.

– Но ты не ошибаешься?

– При задержании наш Шляпкин повел себя, как настоящий безумец. Нет, сначала-то он пытался нам зубы заговаривать, мол, просто прогуливался в этих местах, дышал свежим воздухом. Улыбался, зубы скалил. Но я вспомнил ориентировки, которые мне прислал Игорь на этого исчезнувшего из психушки Сергея Сурикова. Там тоже было сказано, тощий, долговязый и располагающий к себе. И меня словно обухом по голове стукнуло. Так это же, думаю, он! Наш Шляпкин! Стойте, говорю, господин Суриков, некуда вам больше гулять, догулялись вы. Теперь баста!

– А он?

– Как понял, что песенка его спета, маску доброго дядечки в одну секунду сбросил. Завыл, забился, да еще и пытался перегрызть горло одному из моих ребят.

– Как это?

– В прямом смысле этого слова, повис у парня на шее, вцепившись зубами тому в глотку, с огромным трудом удалось его оторвать. Парня увезли в больницу, кровь у него из разорванного горла так и хлестала. Выживет ли он теперь, я даже и не знаю.

Инга была не в силах поверить тому, что слышала.

– Боже мой! А я еще хотела пойти к этому Шляпкину! – воскликнула она.

– Зачем?

– Чтобы посоветоваться с ним, как нам лучше опасного маньяка и злодея в толпе других обитателей поселка вычислить. Вот бы я была хороша!

Алена порывисто обняла подругу.

– Как хорошо, что ты не успела этого сделать! Ты чудом избежала смерти.

– И где мерзавец сейчас? – спросил Василий Петрович между тем у Вани.

– Доставили к Матвею Ивановичу. Я оставил троих своих лучших ребят, чтобы караулили этого свихнувшегося дьявола.

Когда Ваня с ребятами караулил Сурикова возле стекольного заводика, он уже знал примерно, кого ему ожидать. По отпечаткам с пустых бутылок и коробок, которые Ваня раздобыл на стекольном заводе еще утром, полиции очень быстро удалось установить, что похититель Катюши и был тем самым Суриковым, разыскиваемым за побег из психиатрической клиники. И Ваня понимал, что ему, вероятней всего, придется столкнуться с тем человеком, который по причине собственного безумия мечтал отомстить матери девочки за смерть своего брата и который привел свой чудовищный план в частичное исполнение.