— Это уж точно, — кивнул гвардеец. — Кстати о владыках — чего нам ждать от владычицы ветра? Её стражи на нас нападать не будут? А то мне хватит уже убийств в этом году.

— У тебя есть список, сколько нужно убить в год? — с явным испугом протянула Авива.

— Нет, — быстро ответил Стрэйб и улыбнулся. — Это выражение такое.

— Странное какое, — хмыкнула друидка. — Нет, от владычицы Вэры нам плохого ждать не следует. Несмотря на то, что в её владениях всегда воют ветра, сама по себе она очень спокойна и рассудительна. Пожалуй, спокойнее неё только владыка Адэхи и владыка Бус.

— Это радует, — кивнул Атон. — А что со стражами и другими обитателями?

— Стражи владений ветра — симураны. Это, пожалуй, самые добрые из стражей. Они могут напасть только при опасности своим сородичам или же владычице. А что касается других обитателей — то большая часть из них обитает в небе, высоко на скалах. Орлы, василиски, моголы в основном селятся наверху, почти на самых пиках. А сильфы, пегасы или анзуды больше предпочитают равнины.

— Однако, — протянул Стрэйб, почёсывая затылок. — И как мы будем искать владычицу? Обратимся к стражам?

— Симураны живут на высоких пиках, нам до них не добраться, — сокрушённо ответила друидка. — Если мы выйдем в горах, нам придется спуститься к равнине, найти там кого-нибудь и просить его либо самому позвать владычицу, либо отнести нас к ней.

— А нас послушают? — скептически спросил Атон.

— Не знаю, но других вариантов у меня пока нет.

Когда тоннель целиком сделался коралловым, духота и жара, что давили на путников, пропали, а на их место пришли влажность и лёгкая прохлада.

“После невыносимого жара это именно то, что нужно. Остаться бы здесь и передохнуть”.

— Авива, — окликнул Атон свою спутницу, — а что будет, если задержаться в туннеле? Ну то есть не насовсем, а к примеру, отдохнуть минут так двадцать.

— Ты устал? — спросила девушка.

— Нет, — покачал головой капитан. — Просто вдруг стало интересно.

— Не знаю, — пожав плечами, честно ответила друидка. — Я никогда так не делала.

— Понятно, — ответил гвардеец и, не найдя больше тем для разговора, пошёл молча.

Звук шагов, не смотря на ставший более мягким, чем прежде, пол, всё ещё отражался от стен и потолка, чем сильно давил на чувства гвардейца, который не привык к таким пустым пространствам с раскатистым эхом.

“Я никогда не боялся закрытых пространств. Чего стоят только три дня, проведённых в подвале трактира “Три сестры”, куда я случайно забрёл после пьянки, и меня закрыли ненароком. Но почему-то именно здесь мне неуютно настолько, что хочется выть”.

Переход длился непомерно долго. Атон понимал, что они вышли из одних владений, перешли в другие и идут в третьи, но всё равно переход казался слишком уж продолжительным.

“Климат менялся задолго до того, как мы доходили до выхода, но сейчас… Нет, ничего не поменялось”.

— А Броук не мог ошибиться? — спросил вдруг гвардеец. — Я имею виду, он мог случайно направить туннель не туда?

— Исключено, — покачала головой девушка, при этом в её голосе слышались напряжённые нотки. — Если бы владыка ошибся, туннель бы осыпался под нами, а мы оказались в его владениях. А застрять между мирами невозможно. Если бы такое случилось, мы бы оказались буквально нигде, в пустоте, где сразу бы и погибли.

Перспектива сгинуть в “нигде” не сильно обрадовала Атона, поэтому он мысленно скрестил пальцы и продолжал идти вперёд, пытаясь унять панику. От цветных кораллов уже начало рябить в глазах, монотонные движения вызывали сонливость, а желание пробить в стене дыру, чтобы услышать хоть что-то, кроме раздражающего звука шагов и скрипа сапог росло с каждой минутой. Переход длился чересчур долго, даже с учётом того, что они прошли двое владений и направлялись к третьим.

— Я не чувствую даже легко ветерка, — заговорил Стрэйб, чтобы хоть как-то заглушить нервирующие звуки. — Если мы идём туда, где ветер, разве это не странно?

— Странно, — напряжённо ответила друидка. — Я не знаю почему… — голос девушки внезапно оборвался, а через несколько секунд она сорвалась на крик. — Держись крепче на ногах!

Почему и зачем — Атон спросить не успел, да и сделалось уже незачем. По далеко не хрупкому телу мужчины ударил резкий порыв такой силы, что он едва смог сохранить равновесие. Когда Стрэйб посмотрел вперёд, то увидел, что туннель перед ними начал осыпаться, являя хмурое небо и скалистый пейзаж. Кораллы сыпались на глазах и улетали куда-то за спину, и в конце концов оба путника оказались уже не в туннеле, а на скалистой площадке под открытом небом, где бушевал не просто ветер, а настоящий ураган. Он ревел, словно дикий зверь, пытаясь утащить за собой в небо всё, что только мог.

Атон держался на пределе сил, он полностью перенёс вес в ноги, встал в самую устойчивую стойку, но ветер, словно разъярённый медведь, бил по его глазам, лишая возможности видеть, ревел в ухо, не позволяя ничего слышать, и давил на тело так, что невозможно было сделать и шага. Гвардеец пока держался на ногах, но насколько хватит его сил, он не знал. Когда ему наконец удалось чуть-чуть приоткрыть глаза, чтобы хоть как-то сориентироваться на местности, сквозь пелену слёз, что накатывали на глаза, он смог различить силуэт своей спутницы. Авива была в несколько раз меньше капитана, но даже так, опираясь на посох, она нечеловеческими усилиями продвигалась вперёд.

“Давай! Иди! Иначе умрёшь”.

Наклонив корпус вперёд, чтоб уменьшить площадь, по которой бил своими могучими лапами ветер, Атон двинулся вперёд. Пожалуй, за всю жизнь гвардейца это были его самые тяжёлые шаги. Раньше он думал, что нести на плечах раннего солдата в доспехах было тяжело, но сейчас, сражаясь со стихией, где не было права на ошибку, капитан понял, как тогда ошибался. Пройдя десяток шагов, на что, казалось, потребовалась вечность, сквозь мокрую пелену на глазах Стрэйб наконец понял, куда так упорно продвигалась его спутница. Впереди была широкая и очень высокая отвесная горная стена, а в ней зияла щель — не слишком широкая, но в данный момент лучшего укрытия было просто не найти. Тяжело Атон шёл вперёд, подгоняя себя мыслями о том, что, если замешкается хоть на секунду, ветер подхватит его и унесёт с горы прочь, обрушив с неведомой высоты вниз.

— Давай! Ещё немного!

Сквозь вой ветра гвардеец слышал знакомый голос, но разобрать хоть одно слово было просто невозможно. Когда до заветной щели оставалось всего ничего, Стрэйб, собрав последние силы, навалился вперёд всем телом и почти кубарем