даже 40 градусов, стали идеальным средством подготовки для турниров в Австралии, Калифорнии или Флориде. Его цель состояла в том, чтобы адаптироваться к любым условиям.

Осознав, что пресс-конференции и интервью представляют собой важную часть жизни теннисиста, он начал демонстрировать почти безоговорочную открытость в общении с прессой и использовал их как шанс рассказать больше о теннисе и себе. У него стало появляться все больше поводов пройтись по красной дорожке и побывать в светском обществе. Заметив, что ему некомфортно ходить в костюме с галстуком, он вместе с Миркой решил одеваться даже в повседневной жизни так, словно ему предстоит важный прием. Эту привычку он вырабатывал до тех пор, пока не почувствовал себя уютно в такой одежде.

В отличие от многих коллег, он готов полностью принять даже не самые приятные реалии жизни теннисиста. Он с детства обладал способностью не усложнять себе жизнь понапрасну и относиться ко всему проще. Поэтому он всегда старался найти хоть какие-то положительные черты в непрерывных длительных поездках, связанных со сменой часовых поясов, в путешествиях на самолетах, которые ему не особенно нравились с самого детства, в жизни в отелях, в многочисленных обязательствах по отношению к организаторам турниров, спонсорам, журналистам. Он не хотел, чтобы все эти обстоятельства действовали ему на нервы и отвлекали от главных целей. Чем больших успехов он добивался, тем бескомпромисснее следовал этому своему решению. Со временем это давалось ему все легче и легче, так как лучшие всегда пользуются бо́льшими привилегиями и дивидендами.

При этом Федерер уже в юности начал проявлять себя как руководитель, задающий направление и сам прокладывающий путь. Подобно непреклонному лидеру рок-группы или дирижеру, добивающемуся совершенного звучания симфонического оркестра, он не стеснялся проявлять жесткость по отношению к членам своей команды, если это могло улучшить качество его игры. В интервью одному из своих спонсоров он однажды сказал: «Во мне всегда было что-то от лидера. Это было заметно и в футболе, и в школе. Я часто пытался обратить на себя внимание и старался быть в центре событий. Правда, в детстве я был довольно робким, но, когда начал заниматься теннисом, это прошло».

Уверенный спортсмен не боится выйти на передовую, когда ставки очень высоки. «Лидера отличает то, как он справляется с кризисом. Ему требуются большая уверенность в себе и готовность выступить вперед с открытой грудью. Я беру на себя роль главы не только в теннисе или в своем благотворительном фонде, но и в команде. И я постоянно замечаю, насколько важно, с одной стороны, задавать четкое направление действий, а с другой – уметь слушать и быть открытым для критики».

Он также всегда сам занимался связями с общественностью. Поскольку ему так или иначе приходилось участвовать в пресс-конференциях и давать интервью, он стал рупором своей команды, которая отошла на второй план и практически никогда не делала никаких публичных заявлений. Мирка вскоре вообще перестала общаться с прессой. Стефан Эдберг говорил с журналистами исключительно о своей роли в команде, да и то только в крайних случаях. Иван Любичич, обычно разговорчивый и коммуникабельный человек, надолго замолк, попав в его команду. То же самое можно сказать и о постоянно менявшихся физиотерапевтах Федерера, которые даже отказывались фотографироваться. Даже Мари Джо Фернандес, ранее одна из ведущих теннисисток, а позднее телекомментатор, отказывалась давать интервью о Федерере, который был партнером ее мужа Тони Годсика. Только его родители, Северин Люти и Пьер Паганини время от времени общались со средствами массовой информации, да и то весьма выборочно. Такая политика по отношению к СМИ создавала в команде спокойную обстановку и не давала поводов для проблем, которые впоследствии пришлось бы улаживать шефу.

О том, насколько жестким мог быть Федерер, свидетельствует проводимая им кадровая политика. Когда возник вопрос о том, кого нанять на должность первого личного тренера – друга юности Питера Картера или Петера Лундгрена, он сделал выбор не в пользу австралийца, так как тот хуже знал обстановку в среде профессионалов, чем швед. Когда ему еще не было двадцати лет, он смог убедить руководство Швейцарской федерации тенниса сместить с поста капитана сборной команды Якоба Хласека (первый швейцарский игрок, вошедший в первую десятку мирового рейтинга), несмотря на то что у него в 2000 году был заключен пятилетний контракт с федерацией. В апреле 2001 года в Нойенбурге случился скандал. После поражения от француза Николя Эскюде Федерер заявил: «Правда заключается в том, что у нас не складываются отношения с Якобом Хласеком. Между нами и раньше возникали проблемы, а теперь их уже невозможно терпеть. Я не испытываю никакого удовольствия, выходя на корт. Мне нужен капитан, с которым можно поговорить, посмеяться и который меня понимает. С Якобом так не получается». Хласек представлял собой полную противоположность Федереру. Это был методичный и дисциплинированный труженик, который ввел в команде диктаторские порядки и не давал никому свободы. Вскоре после этого контракт с ним был расторгнут, и его место в команде занял Питер Картер, а его ассистентом был назначен Петер Лундгрен.

Как мы еще увидим, впоследствии Федерер расстанется и со шведом, а затем повторит тот же сценарий и с его преемником в роли личного тренера Тони Рочем. Такая бескомпромиссная решимость раньше не была свойственна Федереру. «Еще в четырнадцать лет я по любому мелочному поводу шел к тренеру или звонил родителям, чтобы спросить, как мне поступать, – рассказывал он в 2004 году. – Теперь же цена решений стала намного выше, а принимать их я должен самостоятельно. Раз речь идет о моей карьере, то мне и решать. Этот переломный момент был очень важным и трудным».

В личной жизни Федерер тоже старался действовать последовательно и стратегически выверенно, не оставляя ничего на волю случая. Нанимая няню, а впоследствии учителей для обучения детей на дому во время разъездов по миру, он ставил перед ними очень высокие требования и заставлял подписывать многостраничный контракт, в котором содержался в том числе пункт о том, что претендентка на должность (мужчины вообще не рассматривались) не должна ни с кем состоять в серьезных отношениях, так как ее работа будет связана с поездками, длящимися по нескольку недель. Собеседования при приеме на работу Федерер обычно проводил лично, излагая свои требования в самой четкой и недвусмысленной форме.

Когда в 2014 году он начал строить себе жилье в Воллерау на Цюрихском озере, там постоянно дежурил охранник, который следил за тем, чтобы строители не делали фотографий. Такие личные события, как свадьба с Миркой или рождение детей, планировались