– Вы сумели долго скрываться от нас. Но, когда мы узнали, что вы из рода хранителей, то выманить вас в ваше родовое поместье удалось очень быстро. Жаль, что в первый приезд, на похороны родителей, вы не задержались в поместье. Ну, да мы не торопились. Виллен всё равно был ещё мал. Зато во второй раз с помощью вашей сестры всё удалось. Но знаете, если бы ваша сестра была в курсе, где находится артефакт, то вы совсем не пострадали бы. И даже не узнали бы о нашем существовании. А так вам пришлось испытать наше гостеприимство.

Заренда с интересом посмотрела на Навию:

– Даже удивительно, как вам тогда удалось бежать. Жаль. На этот крючок мы хотели поймать герцога. Он давно стоит у нас на пути к королевскому трону.

После этих слов Ташерег тоже не выдержал и, свернув щит невидимости, проявился в гостиной.

– А вот и герцог, – нисколько не испугалась графиня и обратилась к Виллену.

– Жаль, сын, что ты не принял наши предложения. Ты мог стать достойным знаменем борьбы за свободу Галидора. Прости, мальчик. Теперь, что бы со мной не случилось весь Галидор встанет против короля. Гибель настоящего наследника никто не простит. Или вы думали, что народ не узнает о родовом дереве Галидора? И о признании наследника? Да, завтра все наши газеты выйдут с этими новостями. Было бы интересно посмотреть, как будет корчиться король. Жаль, не увижу.

С этими словами Заренда встала и, сдёрнув с шеи какой-то артефакт, бросила его в сторону герцога и Виллена, которые стояли рядом. Гостиную заволокло дымом и пламенем. Сама Заренда метнулась к стеклянной двери, выходящей в сад. Но… не успела. Её перехватили толстые нити силы, которые направлял Юрген. Дым и огонь начали рассеиваться и невредимый Виллен, глядя ей в глаза произнёс:

– Мать?! Да вы никогда не были матерью. Вы сумасшедшая. – и добавил презрительно:

– Неужели вы думали, что мы придём на встречу с вами без защиты, зная о ваших личных «подвигах»? Арестовать! – отдал он приказ появившейся страже.

И только Навия сейчас, благодаря целительской эмпатии, знала, какие муки испытывает принц. Ведь несмотря ни на что он хотел верить, что мать любит его. Навия тронула его за руку, пытаясь передать целительской силы, но принц убрал руку и сказал:

– Не стоит, Нави. Я в порядке. И в конце концов эту боль надо пройти до конца. Спасибо тебе.

Он поцеловал ей руку и стремительно вышел из гостиной, не видя, что также стремительно её покинули вслед за ним Юрген и Митул. А Навия смотрела им вслед и думала о том, как быстро за несколько минут принц превратился из мальчика, ждущего мать, в мужчину, который никому не верит. Трудно с ним будет.

***

– Дамирен, Навия написала мне о встрече Виллена с лэри Зарендой.

– Да, я тоже получил такие сведения. Заренда – редкая тварь.

– Не понимаю, как можно было напасть на собственного сына! Хорошо, что сработала защита и нападение не удалось. Но я сейчас о другом: в ходе их беседы выяснилось, что за убийством помощницы Навии стоит ректор нашей академии – Амиро Тревели.

– Да, и что ты хотела предложить?

– Мне кажется дорогой, что если его как следует допросить, то мы узнаем много интересного. Хорошо бы, он рассказал о тех, кто помогал ему в нашем дворце.

– Я понял тебя, дорогая. Ты как всегда права: дворец надо почистить от вредителей. Мы этим займёмся.

– И последнее, дорогой. Скоро состоится вступление Виллена в должность и бал в его честь. Мне кажется, нам необходимо там присутствовать. Ведь Виллен для всех – наш сын. Очень удачно, что весь тираж местных газет удалось изъять и сжечь, а с рабочих типографии взять клятву молчания. Но нам надо показать своё внимание сыну. Иначе нас не поймут.

– Ты опять права, Магорета. Я обдумаю этот вопрос.

Король поцеловал жене руку и вышел из её гостиной. Сегодня, как и несколько дней подряд, он оставался на ночь у жены. И это не могло остаться незамеченным придворными. Особенно злилась нынешняя фаворитка короля виконтесса Нелия Брокен. Кажется, её время закончилось, а она только недавно уверяла всех, что скоро король отправит свою жену в монастырь.

Дамирен, войдя в свой кабинет, отдал приказ о немедленном аресте Амиро Тревели. Даже если у того и были шпионы во дворце, предупредить его они уже не успевали: магический купол над дворцом не выпускал вестники. И через некоторое время, ректор был доставлен во дворец в браслетах из селита. Кроме того, на него надели амулет, блокирующий его ментальную магию. Было известно, что кроме магии крови ректор обладал высокими ментальными способностями и часто использовал их по отношению к адептам.

Собственно, все данные на этого мага у короля были. Но не было повода для ареста. А тут – прямое признание Заренды. Оно-то и развязало королю руки.

Король, не торопясь рассматривал человека напротив и не находил в нём ничего общего с Кервудом Тревели. Но тем не мене это был его родной брат по матери. Старая маркиза родила первого сына – Кервуда – от короля Регнара, а второго – Амиро– через десять лет от своего телохранителя. Оба стали сильными магами. Но если Кервуд всё время оставался в маркизате, то младший наоборот стремился жить в королевстве. Стал ректором академии.

– Скажите, Тревели, диверсия с нашим родовым деревом – это ваших рук дело? – внезапно спросил король.

– Да, моих. Здесь нет больше сильных магов крови.

– И чего вам не хватало: сильный маг, ректор, почёт, деньги, положение. А вы занялись интригами, потакая своему брату.

– Вы не поймёте. Вы всегда были у власти. Вам не пришлось за неё бороться. Вы получили её по наследству. А мне её не хватало! Что толку быть главным над толпой мальчишек и девчонок! Я мог возглавлять безопасность целой страны, или отправлять дипломатические миссии, или командовать армией, флотом, стражей! А я сидел в кабинете академии и наказывал провинившихся недорослей! Поэтому, когда брат попросил помочь получить трон и в обмен обещал за помощь должность советника, я согласился. Вы не поймёте, – с раздражением повторил он.

Король ни слова не ответил на этот яростный монолог. Он внимательно смотрел на ректора и думал, как капризна судьба: два сильнейших мага, которые могли принести пользу королевству, потратили жизнь на то, чтобы стать его врагами. Ну, да! С их матерью поступили несправедливо. Но не ставить же личную месть целью жизни?! Или ставить? Дамирен, честно говоря, и сам не знал, как бы поступил в подобной ситуации.

Хотя, почему не знал: он поступил почти также, выбросив ни в чём неповинного мальчишку из семьи. Король вздохнул и снова пристально посмотрел на Тревели. Тот не раскаивался. Ни в чём. И весь его вид говорил, что если бы он мог начать сначала, то повторил бы этот путь, но уже учитывая ошибки.

– Так, я вижу мэтр, что вы упорствуете и не раскаиваетесь в своих деяниях. Что ж. Тогда дознаватели поговорят с вами подробнее. А потом состоится королевский суд. Народ должен знать не только своих героев, но и своих врагов. И король приказал вывести арестованного.