– Будем спать, – положив голову супругу на грудь, прошептала Эдна. – Мне так хорошо рядом с тобой, милый.

– Мне тоже… – ярл погладил жену по плечу, едва сдерживаясь, чтоб не запустить ладонь под рубашку.

– Тихо, тихо, – улыбнулась дева. – Спим так спим, ага.

Да, если б ночевали на берегу, было бы куда как лучше! Хотя нет, не было бы. Разбить шатер вождя где-то на краю лагеря не позволили бы обычаи. Ярл должен быть в середине, и все тут!

– Тсс! – Эдна вдруг распахнула глаза и приподнялась. – Кажется, я слышала свист…

– Да кому тут свистеть? – спросонья отмахнулся Гендальф. – Показалось.

– Может, и показалось. А вдруг – нет? Рольф, Ульф! – княжна повысила голос. – Вы слышали?

– Свистели где-то в лесу, далеко, – послышался приглушенный голос Кривой Секиры. – Ульф тоже слышал. Предлагаю разбудить всех, мой ярл! В лесу так просто не свистят… разве что уток подманивают… так рановато еще уткам.

– Буди, – подумав, приказал вождь. – Пусть себе потом дремлют и дальше. Но пусть будут готовыми ко всему.

– Они и так ко всему готовы, ярл.

– Так вот и славно.

Потеряв сон, Гендальф и сам принялся настороженно вслушиваться в ночь. Звенящая в ушах тишина лишь только казалась мертвой. Лишь чуть-чуть вслушаться и… чего только не услышишь! Вот что-то всплеснуло… рыба. Вот кто-то захлопал крыльями, заквохтал… что-то пискнуло… Видно, сова поймала-таки мышь. Вот снова закуковала кукушка. А вот – дятел. Проснулся, ага… А вот утка – кря-кря…

А ведь прав Рольф! Рано еще уткам… Где-нибудь в Англии или Швеции – давно пора, а вот здесь – рано.

– Вы там слышали?

– Да, мой ярл. Мы давно готовы.

Узкие черные челны вылетели из-за плеса стремительно и бесшумно! Миг – и они бы уже были у драккаров… Вот-вот, и чужие воины бросятся через борта…

Ярл понял руку… Гулкую тишину ночи разорвал утробный звук боевого рога!

Тотчас же в челны полетели стрелы и копья, раздался, полетел над Невою могучий боевой клич!

Странно, но все это, казалось, не произвело на нападавших абсолютно никакого действия. Они не испугались, не опешили – как плыли себе, так и плыли, даже теряя воинов. И так же, как, верно, и предполагали, рванули на штурм нескольких драккаров. Вот так запросто бросились на верную смерть, при всем при том, что чужаков было мало – едва ли человек сто!

Но как они дрались! С какой яростью лезли на корабли! И все так же молча, без крика. Молча лезли, стиснув зубы, бросались в бой… и так же безмолвно умирали.

Оп! – Рольф срубил секирой показавшуюся над бортом голову.

Обезглавленное тело, по пояс голое, с шумом упало в воду, фонтанируя кровью. На месте убитого тотчас же показались еще двое. Размахивая увесистыми дубинами, они лезли прямо на копья… Кого-то пришибли… но и сами уже очень скоро нашли свою смерть.

– Слева, ярл! – метнув копье, обернулся Ульф.

Гендальф отмахнулся палицей – лезший на него молодой парень с коротким копьем в руках, получив удар, опрокинулся навзничь. Следом на корму уже забирался другой – мокрый, с обнаженной грудью и яростным взором пустых широко распахнутых глаз. Ярл лишь оглушил его, без труда уклоняясь от удара. Потом нужно будет допросить.

Нападавшие гибли один за другим, словно берсерки – совсем не жалея жизни. Буквально лезли на рожон. Еще немного, и никого из них уже не осталось бы и в живых, но…

Со стороны плеса вновь раздался свист, на это раз – заливистый, громкий. Услышав его, чужаки сразу же прекратили атаку. Кто еще оставался жив. Бросились с драккаров в воду, поплыли к своим челнам, схватились за весла, погребли вниз по течению, с невероятной скоростью исчезая в ночи.

Пленники не сказали ни слова. Попросту умерли под пытками, смеясь и сверкая пустыми, без всякой мысли, глазами.

Эдна их так и прозвала – «пустоглазые», и сразу же, как только отбили атаку, заявила, что здесь что-то не так.

– Они лезут на смерть, подобно берсеркам, – кутаясь в плащ, пояснила княжна. – Они так же яростны и полны презрения к смерти. Однако воинского умения у них еще нет. Посмотрите, как они все молоды! Почти дети. И такая безрассудная ярость! Я бы даже сказала – ненависть. А ведь мы им ничего такого не сделали! Не разграбили ни одного селения, никого не убили, ни одной хижины не сожгли. Кто ж заставил этих парней пойти на верную гибель? Кто… или – что?

– Ты думаешь – это черное колдовство, княжна? – озабоченно повернулся Рольф. – Очень может быть, что и так. Но тогда кто же колдун? Торкель?

Эдна покачала головою:

– Может, и он, или не он, я не знаю. Не знаю и ничего такого не чувствую. Да, это мог быть и Торкель. Но… слишком далековато для него. До Альдеьюборга еще день пути, а потом еще плыть до Свири-реки. Нет, вряд ли это Торкель. Скорее всего, местная чудь. И местные колдуны. Нам надобно побыстрее покинуть это место, мой ярл.

– Уже покидаем, – кивнув, Гендальф приказал трубить поход.

Снова запела труба. Взяв с собой погибших товарищей, викинги уселись за весла. Развернувшись, драккары пошли вверх по реке, навстречу восходящему солнцу.

Осталось позади коварное плесо, впереди, синью и золотом блеснула безбрежная ширь.

– Альдейга-Нево, – привстав, взволнованно промолвил Гром Синий Плащ, кормчий. – Великое и грозное озеро-море. Нам надо умилостивить богов, мой ярл. Если будут волны – мы туда не войдем, не сможем от волн уклониться. Здесь все же не море, кругом берега, волны отражаются от них, бьются, как тысячи демонов, и нет никакой возможности от них уклониться.

– Да, мы принесем богам славную жертву, – согласно кивнул ярл. – И достойно похороним наших людей. Пусть там, в Валгалле, увидят.

– Пусть увидят! – радостно подхватили викинги. – Аой!

Как ни хотелось ярлу оказать последнюю честь всем погибшим в ночной стычке, а все ж таки жертвовать кораблем, превратив его в большую погребальную урну, не очень-то хотелось, да и в данных условиях было бы глупостью. Тем более большинство убитых составляли простые воины, а, значит, их души вполне удовлетворились бы и братской могилой. Даже души десятников – херсиров – и тех такая могила устроила бы сполна – выбора-то все равно не было.

Драккары Гендальфа-ярла неспешно причалили к берегу. Узкая пологая полоска заросшего осокою пляжа позволила вытащить корабли хотя бы наполовину, викинги так и сделали, в любую секунду готовые столкнуть суда обратно в воду.

По десять человек с каждого драккара тут же отправились за хворостом и дровами, остальные, те, кто был не занят в карауле, обеспечивали поминальный пир – охотились, ловили рыбу и даже прошлись по лесным селениям. Нужны были жертвы – и такие нашлись. Всего лишь пара сожженных селений – и полдюжины молодых пленниц были готовы предстать перед жестокими северными богами. Гендальф знал об этом, но не мог возразить, ибо это пошло бы вразрез с обычаями, никто бы ярла не понял. Что ж, пусть все будет, как будет, идет, как идет.