Судьба у Коломяг непростая. На протяжении ХХ в. здесь несколько раз почти полностью сменилось население. Первый раз – после Октябрьской революции и Гражданской войны, в 1920 – 1930-х гг. Второй раз – после Великой Отечественной войны, когда очень многие коломяжцы погибли на фронте или умерли от голода, а значительную часть деревянных построек разобрали на дрова. Третий раз – на рубеже ХХ – ХХI вв., когда прежнее население в силу различных обстоятельств перебралось в город, а новыми обитателями Коломяг стали наиболее обеспеченные представители «среднего класса». Для них Коломяги начинались с чистого листа, как будто бы прежде здесь просто ничего не существовало…

К уникальным историко-культурным реликвиям Коломяг сегодня можно отнести лишь несколько построек – часовню Св. Александра Невского, построенную в 1883 г. (арх. Ф.К. Пирвитц), храм Св. Дмитрия Солунского, появившийся в 1906 г. (арх. А.А. Всеславин), и бывший «графский дом» Орловых-Денисовых.

Очертить границы Коломяг не так-то просто. Легче всего их определить на картах XIX в., когда деревню окружали незастроенные места – луга и пашни. К концу XIX в., когда Коломяги вошли в орбиту «дачного Петербурга», началась застройка пустовавших территорий вблизи Коломяг. Территория за северной окраиной Коломяг еще в первой половине XIX в. называлась Коломяжским полем. Именно тогда, на рубеже XIX – XX вв., произошло фактически соприкосновение Коломяг и Озерков, что послужило в дальнейшем размытию четкой границы между ними.

Когда в начале 1970-х гг. соседняя с Коломягами территория бывшего Комендантского аэродрома превратилась в гигантскую строительную площадку, границей между городом и деревней стала Парашютная улица, получившая свое название 4 декабря 1974 г. Тем не менее до конца 1980-х гг. Коломяги более-менее сохранялись в своих давних, исторических границах: соседствовали на юго-востоке с Удельным парком, на севере – с Мартыновкой, или Мартыно-Алексеевским поселком.

Сегодня очень часто всю территорию к западу от Финляндской железной дороги (а это и часть Озерков, и Мартыновка) называют Коломягами. Если попытаться сегодня очертить границы исторических Коломяг, окруженных городом, то контуры будут выглядеть примерно следующим образом: на востоке – Афонская улица, Удельный парк, улица Аккуратова; на юге – Парашютная улица, которая разграничивает Коломяги и район новостроек бывшего Комендантского аэродрома; на западе – Репищева улица и немного за ней, до границы с промзоной; на севере – Вербная улица. Сами же местные жители условно делят Коломяги на «старые» и «новые»: «старые Коломяги» представляют собой поселок в его исторических границах, очерченных выше, а «новые Коломяги» – это новостройки вокруг от Вербной улицы и к северу от нее.

Относительно самого названия Коломяг существует немало легенд, версий и толкований. Столь необычное название восходит к допетровским временам, когда здесь, на гористом месте, находилось финское поселение. Одни считают, что оно связано с особенностью горы, на которой было селение («коло» по-фински – углубление, пещера, «мяки» – горка, холм), другие видят основу в глаголе «колоа» – окорять, очищать от коры, поэтому они считают, что на этом месте производилась обработка деревьев. Есть и еще версия, что название деревни имеет финское происхождение и обозначает «рыбья гора» (по-фински «кала» – рыба, а «мяки» – горка, холм). Название «рыбья гора» исследователь П.Н. Лядов объяснял тем, что море в отдаленные времена будто бы так близко подходило к этой местности, что население занималось рыбачьим промыслом.

Наконец, существует и еще одна трактовка названия Коломяг. Ряд исследователей исходят от финского «келло» – колокол (ведь в прежние времена Коломяги нередко именовали также «Келломяки»), причем связывают его не с особенностью горы, а с «колоколом на горе» – вышке с сигнальным колоколом, стоявшей на возвышенности. Сторожевые колокола являлись непременной принадлежностью возводившихся шведами крепостей в приневских землях. Одна из таких крепостей находилась где-то в районе Коломяг. На дореволюционных планах Петербурга поблизости от Коломяг обозначали пунктирный пятиугольник, возле которого указывалось: «Остатки шведского укрепления XVII в.».

В петровские времена земли вокруг новой столицы, опустошенные войной, раздавались приближенным Петра I. В 1719 г. участок, ограниченный рекой Большой Нев кой (ранее именовавшейся Малой Невой), Финским заливом, речками Каменкой и Черной, был дан во временное пользование, а в 1726 г. – в вечное владение генерал-адмиралу А.И. Остерману. Входило в этот участок и селение Келломяки.

После вступления на престол Елизаветы Петровны А.И. Остерман оказался в опале. Его приговорили к смертной казни, замененной ссылкой на Урал – в Березов. Землю Остермана в 1746 г. пожаловали канцлеру графу А.П. Бестужеву-Рюмину. Примечательно, что в указе говорилось о пожаловании не «пустопорожней земли», а «приморской мызы Каменный Нос со крестьяны… чем владел оно Остерман».

По некоторым источникам, когда-то раньше на месте деревни Коломяги находился поселок с финским населением. И Остерман, и Бестужев-Рюмин переселяли в свою мызу из принадлежавших им деревень своих крепостных. Переселенцы возводили избы, положив начало деревням Коломяги, Старой и Новой. И сегодня не без основания коломяжские старожилы связывают свое происхождение с приволжскими местами, а южную половину деревни называют «галицкой».

Как отмечал П.Н. Лядов, в Коломяги попадали те, кого выслали по каким-то причинам с мест их родины и обратно не допускали. Из имевшихся на конец 1920-х гг. тринадцати сохранившихся крестьянских родов-фамилий наиболее крупные по численности, Барабохины, являлись выходцами из Костромской губернии, Ладыгины и Сморчковы – из Ярославской, Потаповы – из Тверской, а Каяйкины и Шишигины происходили, по всей видимости, из Карельского края.

Одним словом, во времена Остермана и Бестужева-Рюмина финское село постепенно стало русским. Возможно, что именно тогда название «Келломяки» стало звучать на русский лад – «Коломяги», хотя и дальше, на протяжении двух веков, бытовало старое название, особенно среди местных финнов.

Бестужев-Рюмин построил между Новой и Старой Деревнями Благовещенскую церковь, сохранившуюся до наших дней (ее современный адрес – Приморский пр., 79). Поэтому «приморская мыза Каменный Нос» получила еще одно название – село Благовещенское.

После смерти А.П. Бестужева-Рюмина, не имевшего наследников, его имение по линии жены перешло к роду Волконских. А 31 января 1789 г. «село Благовещенское, Каменный Нос тож, с деревнями Новой, Старой и Коломягами» приобрел по купчей от девицы княжны Анны Алексеевны Волконской «уволенный от службы подполковник Сергей Савин сын Яковлев» (сын знаменитого петербургского купца-миллионера Саввы Яковлева-Собакина).

Сергей Саввич Яковлев скончался в 1818 г. в чине действительного статского советника. Своими наследниками оставил семь дочерей. Сначала наследницы С.С. Яковлева решили сохранить все имущество в нераздельном владении, с правом каждой на 1/7 часть. При этом не исключалась возможность последующего раздела мызы. Именно это и произошло в 1823 г., когда девицы-наследницы вышли замуж и пожелали иметь свои собственные земельные участки. Тогда приглашенный землемер Н.Катанев разделил территорию мызы и «мызинское место», на котором стояла обветшавшая к тому времени усадьба С.С. Яковлева, на семь частей. Каждой части присвоили номер, и раздел земель происходил путем метания жребия. В результате Новая и Старая Деревни достались порядковым номерам с 1-го по 5-й (все владелицы были женами военных – Сабир, Альбрехт, Шишмарева 1, Шишмарева 2 и Манзей). Деревня Коломяги оказалась разделенной по жребию (между номерами 6 и 7) на две половины. Границей служил ручей Безымянный, протекавший из нынешнего Верхнего озера в Озерках в Коломяжское болото.