Дух, сумевший оттереть руки от масла, ведь, несмотря на весь дневной лесоповал, под его конец он залез в машину, проверяя и готовя к завтра, пил воду. Глотал ее как редко приходящее к ним сюда, на Фронтир, настоящее вино. Тянул по глоточку, смаковал, катая по рту.

Дух знал цену воды. Дух знал её с трехлетнего путешествия в Степь, когда потеря проводников и карт завела тогдашний его отряд в солончаки. Оттуда, пешком, высохшие как скелеты, вернулось пятеро из двадцати. И фляг с водой у Духа навсегда стало три, на поясе сбоку, на поясе сзади и в рюкзаке. Не говоря про два анкерка в кабине и специально закрепленный бак в кузове. К пластиковым емкостям и стальным канистрам, загруженным перед отправкой, он относился как к расходному материалу, а свой личный НЗ не трогал.

Дух сидел и тянул воду, не проливая ни одной капли.

Грач…

Про Грача Макс мог только догадываться, молчун ничего не говорил, но за него говорили повадки и оружие. Егерский ножище, обоюдоострый кинжал, просто так не потаскаешь. И вел себя Грач как раз, как егеря, основной кулак КВБ, шлявшийся взад-вперед по границе Альянса, превентивно нападавший на степняков, постоянно сходившийся на боях не объявленной войны с Итилем и вообще, бывший знатным головорезами и умельцами убивать все живое.

Ворон такой же вроде, а нет. Ворон — самая большая загадка из прибившихся разведчиков, отправленных неведомым пока Генералом. Ворон парень, кем-то обученный, прикидывающийся эдаким своим в доску, тельняшка в полоску, а вот на деле…

А вот на деле Максу очено не хотелось его проверять. Совсем не хотелось, больно уж умелым казался Ворон, больно уж воровато скрывался в движениях, хотя казалось бы — разведка… Разведка разведкой, но уровень у него куда как высокий. Да уж…

Доцент, ковыряющийся с помощью фонаря в каком-то хитром механизме, вполголоса смеялся над очередной байкой Рэд, та травила их одну за одной. Тощий, вихрастый, в своих не то, что очках, а в специальной маске с несколькими комплектами линз для разных нужд с делами. Сейчас, например, Доцент выглядел форменным ювелиром, выдвинув щелкающий глазок с алмазно-блестящим кругляшом крохотного стекла, аккуратно забранного латунью.

Доцент нашел их сам, Макс помнил его совсем подростком, а сейчас рядом с костром сидел молодой мужик, пусть и выглядящий как совершенный пацан, не старше восемнадцати.

Доцент не рассказывал о прошлом, но Макс давно понял — он рос в закрытом мирке самых настоящих ученых, погибших из-за странной страшной катастрофы, случившейся локально и превратившей его бункер в место, где жили теперь некросы. Доцент не рассказывал о прошлом, но догадаться, что он сам отправил на тот свет всех, казавшихся выжившими, но уже заразившихся, было несложно. В своих редких вылазках вместе с отрядом этот добрый и спокойный человек никогда не оставлял в живых… если можно так сказать про некро, никогда не оставлял в живых ни единой души. Лично добивал каждого и каждую, поливал горючим и сжигал.

Доцент, вдруг уставившись на него, усмехнулся.

— Чего? — спросил Макс.

— Да смешно.

— Палец кто показал, что ли?

— Не, — не обиделся «научник», — подумал — как оно глупо. Сидим в нескольких километрах от цели и ждем утра. А собирались добраться и тут же кинуться вскрывать её.

— Ну да.

— Поговорка есть, про, знаешь — око видит, а зуб неймёт. Слышал?

Макс кивнул. Поговорок развелось вокруг просто ужас, проще согласиться, тем более, Доцент поговорки вообще любил и еще несколько месяцев назад вставлял их к месту и нет. Потом, вроде, успокоился.

— Ты не переживай, — фыркнула Рэд, — завтра мы все ймём, угу.

— Нет такого слова.

— Да и ладно, ты ж меня понял.

Ночь косилась на них звездами, луной, нюхала сквозящим ветром и снова удивлялась. Ночь знала, что впереди этих вот людей весьма даже ждут, прямо с нетерпением. И встреча эта окажется весьма горячей…

--

— Вон там. — Ворон показал на выступающий холмик. — Там они.

Овраг расширялся, расходясь на два рукава и, прямо перед отрядом, выступом торчал этот самый холм.

— Ячейки?

— Они самые.

Солдаты, в основной массе, создания туповатые во многом, но только не в драке. Холм, вырытый изнутри, был первым постом «консервы». Обманываться не стоило, земля, трава и кусты — всего лишь прикрытие, прячущее хорошо укрепленную огневую точку.

Макс с Вороном рассматривали сооружение с дерева, загодя примеченного разведчиком. Соваться перед скрытой позицией отдавало смертельно опасной дуростью. Вот они и не совались.

— Овраг расходится и просматривается, — Макс щурился, разглядывая всю эту фортификационную неприятность. — А ты движение замечал?

— Нет.

Вот так, значит…

— Смотри, — Макс кивнул мыслям. — На рожон не попрем, так что смотри. А я схожу к Доценту.

Отходил он осторожно, стараясь не задеть ни ветвей, ни кустов, чтобы те не колыхались. Ждут их? Это точно и как быть? Готовиться.

— Ну? — спросила Рэд, а остальные спросили молча.

Мэдмакс, не обманывая, рассказал все. И повернулся к Доценту:

— Огнеметов у меня нет, — ответил тот, поправив маску с линзами. — Но…

«Но» в его случае уже сулило успех, Доцент слов на ветер не бросал и если что-то задумал, то результат будет. И вопрос лишь один — насколько хорош тот получится?

— Мне нужно туда, — попросился научник. — Я с Рэд схожу, тихо, не выдам себя.

Макс кивнул и показал на кузов грузовика:

— Что доставать?

— Линолеум, бутыли, ветошь… Линолеум резать на мелкие кусочки, но не сильно мельчить. Там есть фляга, металлическая, с керосином, её тоже. И…

— Фитили сделаем из растяжек к палатке, к небольшой. — Макс уже все понял. — Дух, слей горючку из запасных емкостей, достань воронку. Чего встали, ребят, работаем.

Кузов заскрипел, довольный Голем тащил все, на что показывала Кошка, Дух брякал своими канистрами и большущей жестянкой с ручкой, заменявшей нормальную воронку. Сам Макс принялся резать выброшенные куски линолеума, поразившись тому, как их пропустил при погрузке и запасливости Доцента.

Суть он уловил и даже с ней согласился. У выступов, прячущих внутри врага, есть наружный выход, само собой наглухо закрытый. Ворон и остальные разведчики все равно углядят — где тот находится, а это уже полдела. Для вскрытия толстенной двери, а другой Макс и не представлял, потребуется направленный заряд. Он или снимет дверь с петель, или нарушит механизм самого запора. Без этого внутрь не попасть, а что тогда толку от найденной «консервы»?

Линолеум крошился, не резался, но так даже оказалось проще. Взяв одну из бутылей, имевшихся в запасах Доцента, Макс прикинул размер кусков и начал кромсать так, чтобы те спокойно пролезали в горлышки.