– Да, было такое.

– И данные там на нее есть, так?

– Да, пожалуй.

– И на вас, Снежана Викторовна, тоже есть.

– Мария Викторовна.

– Вот я и узнаю, Мария вы Викторовна или все-таки Снежана.

– Это ваше право, конечно. Да, я могу позвонить Ирине.

Не зря Дима заговорил о зеленоградской милиции, как чувствовал он, что Мария-Снежана не захочет, чтобы он туда обращался. А вот почему она этого не хочет, надо выяснить. Или интуитивная осторожность у нее сработала, или все-таки есть серьезная причина.

– Будьте добры.

– Я на минутку.

Субботина вышла из кабинета, но вернулась не через минуту. Ждать ее пришлось как минимум полчаса. Она не хотела звонить Ире-Стелле в присутствии Шульгина. А может, не с ней она разговаривала, а с кем-то другим. Как бы то ни было, стикер с адресом она принесла. Москва, Люблинская улица…

– А где номер телефона? – спросил Шульгин.

– Нет у меня ее номера, – развела руками Мария.

Ее костюм претерпел некоторые изменения: жакет и кофточка под ним так и остались, но брюки уступили место короткой юбке. И длина каблука, похоже, увеличилась. Да и взгляд ее подернулся чувственной поволокой.

– Я девочкам звонила, они сказали, что Ирина квартиру на Люблинской улице снимает, с Ритой она живет.

– А телефон Риты можно узнать?

– Зачем вам ее телефон? Возьмите лучше мой номер, – кокетливо улыбнулась Субботина и села на краешек стола, едва поправив задравшуюся при этом юбку.

Ноги у нее были чуть короче Останкинской башни, и у Димы так захватило дух, как будто он оказался на ее вершине и глянул на Москву с высоты птичьего полета.

– Да, конечно.

Он достал из кармана свой мобильник, девушка продиктовала ему номер телефона, он набрал его. Она взяла со своего стола зазвонившую трубку, глянула на дисплей, весело кивнула и нажала на кнопку сброса. Дескать, контакт состоялся, и это хорошо.

Но Шульгин трубку от уха не отпускал.

– Здравствуйте, Маша. Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

Мария улыбнулась, принимая игру, приложила телефон к уху. Но при этом повернулась к нему боком, словно не замечая Шульгина. Ну да, он же где-то далеко-далеко.

– Да, пожалуйста.

– Мы разыскиваем опасного рецидивиста по кличке Бугай.

– Да, я это уже поняла.

– Не вы поняли это, Маша, это я вам сказал. Хотя и не должен был говорить. Можно сказать, ради ваши прекрасных глаз я выдал вам важную государственную тайну.

– Я очень сожалею, но ничем не могу вам помочь.

– Но именно на вашу помощь я и рассчитываю.

– И чем я могу вам помочь? – расстегнув жакет, спросила она. – Хотите, чтобы я рассказала вам, чем я сейчас занимаюсь? – спросила она голосом женщины из «секса по телефону». – И о чем я сейчас думаю?

– И о чем вы сейчас думаете?

Жакет она сняла с грациозностью опытной стриптизерши, быстро и не отнимая телефон от уха.

– Об одном очень интересном мужчине.

Ее красивые пальцы медленно расстегивали верхние пуговицы на кофточке. Проститутка Снежана вошла в роль, и Шульгин ощутил испарину на лбу, хотя в кабинете было совсем не жарко.

– А я думаю об одной очень интересной женщине, – стараясь не смотреть на Марию, сказал он.

– О ком это, интересно?

– Ее зовут Наташа. Фамилия ее Муравлева.

– Хотите, чтобы она присоединилась к нам?

– А это возможно?

– Теоретически – да. А практически – нет.

– Почему?

– Потому что я не знаю, о ком вы говорите.

Она расстегнула половину пуговиц на кофточке, но дальше вниз не двигалась и бюст напоказ не выставляла. Но продолжение могло последовать в любое время, и Дима ждал этого с замиранием, хотя и боялся стать жертвой порочной игры.

– Вы были с ней, когда к вам ворвались спецназовцы. Я имею в виду настоящих спецназовцев, а не бутафорию из стриптиз-клуба…

– Да, я помню. Эту девушку звали Наташа?

– А разве нет?

– Обычно клиенты не называют своих настоящих имен. И тем более не называют фамилий…

– Но ее зовут Наташа. И мне интересно знать, какие у вас с ней отношения.

– Зачем вам это?

– Чтобы побольше узнать о вас, Маша. Эта Наташа приходила к вам за любовью?

– Она приходила ко мне просто поговорить за жизнь. Вас это удивляет? Меня – нет. Я за свою жизнь видела массу мужчин, которые приходят к проститутке за тем, чтобы просто поговорить. Американцы, когда им плохо, ходят к психоаналитику, а русские – к проститутке. Надеюсь, вы, товарищ капитан, не из таких любителей поговорить?

– Боюсь, что из таких.

– Жаль.

Мария поднялась со стола, оправила юбку, застегнула блузку и вернулась в свое кресло. На Шульгина она посмотрела с сожалением и насмешкой. Так проститутки смотрят на мужчину, который не в состоянии оплатить их услуги.

– Почему жаль? Мне вот интересно с вами поговорить. Вы, Маша, интересно рассуждаете, мне нравится.

– Но я могу не только рассуждать.

Она снова стала расстегивать пуговицы на блузке. И взгляд чувственно затуманился.

– Маша, вы пытаетесь меня совратить?

– Вы правильно меня поняли.

– Зачем вам это?

– Хочу получить ответ на один вопрос. Мне кажется, капитан, что тебя не интересуют красивые женщины, вот я и хочу знать, так это или нет.

Шульгин усмехнулся. Его волнуют женщины – и красивые, и не очень, но ему неинтересны проститутки. Но вслух он об этом не сказал. Ведь он же приличный человек, сотрудник милиции, и ему совсем не обязательно отвечать грубостью на явную провокацию.

– Нет, это не так. И совсем не обязательно жертвовать собой, чтобы это узнать.

– Я жертвую собой?

Дима решил оставить этот вопрос без ответа.

– И все-таки зачем к вам приходила Наташа?

– Что-то я не пойму, кто вам нужен, Ира или Наташа?

– Ира. Но я хочу знать и про Наташу. Вы так и не ответили на мой вопрос, и это меня задевает. Маленькая такая профессиональная досада.

– Почему же я не ответила на ваш вопрос? Очень даже ответила. Наташа приходила ко мне поговорить за жизнь.

– И часто она к вам ходила?

– А это уже секрет фирмы.

– Но я же поделился с вами государственной тайной.

– Ну, если я вам так обязана, – колко усмехнулась Мария, – то я вам скажу. Она приходила ко мне несколько раз, пять или шесть, точно не помню.