– Товарищи. Со всеми фактами вы теперь знакомы. Кто этот Объект и откуда он взялся, обсуждать не будем – сейчас это будет без толку, только языками впустую почешем. Юрий Владимирович разберется, я в этом уверен. Но использовать получаемые сведения нам как-то надо, иначе величайшая глупость получится. А вот для того, чтобы применить их с пользой, нам надо решить, с кем все же мы имеем дело: с нашим, пусть и заплутавшим, советским человеком, со случайным попутчиком – или с врагом. Исходя из этого мы и будем в дальнейшем строить свою работу и с этим, кхм, феноменом, и с исходящими от него сведениями. Юрий Владимирович… – Брежнев выдержал паузу, а рука его тем временем дернулась и словно бы сама собой поползла направо, к выложенной на краю стола сигаретной пачке. Это своеволие было обнаружено им, лишь когда в губы вдруг ткнулся фильтр, – это стало для него приятной неожиданностью. С видом «Ну что ж теперь поделать, не возвращать же?» он чиркнул спичкой, с удовольствием затянулся и продолжил уже заметно более мягким тоном: – Вы дольше всех работаете по этому делу. Я хорошо знаю, сколько внимания вы этому уделяете и какие немалые силы сюда бросили. – Леонид Ильич со значением посмотрел на Председателя КГБ. – Вы дольше всех и чаще всех обо всем этом думали. К каким же выводам вы пришли?

Андропов развел ладони в стороны:

– Товарищи, это – не враг. Однозначно. Объем переданной нам критически важной информации зашкаливает. Одно только полное раскрытие всех, я подчеркиваю – всех, разведсетей всех противников чего стоит. А фактура для успешных вербовок ключевых персон в работающих против нас организациях? Мы в области разведки и контрразведки всего за год получили долгосрочное стратегическое преимущество, которое останется с нами на десятилетия вперед. Даже если завтра наши контакты с Объектом по каким-то причинам прервутся, то уже одного этого достаточно для того, чтобы быть спокойными за будущее нашей страны: все внешние угрозы для нас сейчас как на ладони.

Юрий Владимирович уверенно черканул рукой по воздуху, словно подводя итог:

– Поэтому не враг. Но, товарищи, я очень долго боялся, что только попутчик: с того самого момента, как стало ясно, что он поддерживает контакт не только с нами, но и с ЦРУ. Да и потом среди его адресатов были и иранская САВАК, и израильская военщина, и одна из спецслужб НАТО. И если по последним характер переданной информации мы представляли, то относительно ЦРУ были, скажу честно, значительные опасения. Однако последний оперативный успех в Ленинграде показал, что эти наши опасения оказались сильно преувеличены. Безусловно, мы должны тщательно перепроверить полученную информацию и обязательно сделаем это. Однако проведенный первичный анализ указывает на ее достоверность: действительно, последний год был отмечен заметными успехами специальных служб США в борьбе с наркомафией. Поэтому наш предварительный, подчеркиваю это, вывод в том, что объект передал ЦРУ сведения только о наркотиках, и ничего сверх того.

– Наркотики – это хорошо, – веско произнес Леонид Ильич, – это не наши разведчики и не наши ракеты. Пусть.

– Мне вот что непонятно… – В разговор, расправив узкие плечи, вступил Суслов. – Какая общая цель объединяет все эти утечки к нашим противникам? Наркомафия на задворках мира, похищение отставного итальянского политика, военный переворот в третьестепенной стране, проведение палестинцами рядовой боевой операции… Я обращаю внимание на крайнюю незначительность самих предотвращенных происшествий с точки зрения нашего противостояния американскому империализму. Поэтому я, с одной стороны, согласен с тем, что деятельность Объекта по сути не враждебна нам. Но, с другой стороны, вопрос мой остается: зачем он это вообще делает? Юрий Владимирович?

– Демонстрация возможностей, – смурно сказал Андропов, – формирование своей сильной позиции под будущие контакты с ними. Идет повторение его алгоритма информационного взаимодействия с нами. Смотрите, что именно он нам передал? – Юрий Владимирович начал загибать пальцы: – Сначала оперативную информацию, которую, как мы сейчас уже знаем, можно использовать напрямую, без каких-то дополнительных перепроверок. Потом ряд материалов по НТР. Вы справку видели, первичные апробации оказались чрезвычайно успешны. И лишь затем ряд аналитических материалов, достоинства которых пока весьма и весьма небесспорны.

За спиной у Устинова шевельнулся Огарков: рассуждения Объекта о ситуации в районе Африканского Рога лили воду на мельницу Генштаба в его острой дискуссии с Первым главным управлением КГБ.

– Иначе говоря, – продолжил председатель КГБ, – сначала он нас приручает, а потом начинает учить жизни. Я предполагаю, что и вот эти его утечки нашим противникам преследуют ту же цель.

– Думаете, такой наивный? – усмехнулся Пономарев.

– Да, – кивнул Андропов, – прет из него какой-то юношеский максимализм. И недоверие к нам – иначе зачем бы он стал обращаться к кому-то еще?

– То есть, – заговорил Брежнев, – дорвавшийся до уникального источника знаний наивный советский максималист?

– Да, – твердо сказал Андропов, – да. Я думаю, именно так. И его последний ответ на ваш вопрос тоже сюда ложится.

Леонид Ильич полистал страницы, находя нужную, и, придав голосу нравоучительный оттенок, зачитал:

– «Советский человек – это тот, кто готов нести и несет личную ответственность за будущее своей Родины, Советского Союза». Во как!

Закрыл папку, довольно улыбнулся:

– Да, я согласен с тобой. Наивный. Заплутавший. Советский. Надо с ним работать, Юра. – И в голосе Генсека прорезалась отчетливая укоризна.

Андропов устало потер висок.

– Работаем, Леонид Ильич. Есть подвижки. Хотя бы вот этот установленный канал связи с ним. В операции такого масштаба да за девять месяцев – это уже очень хорошо.

– Его перевоспитывать надо, Юра, – посмотрел Брежнев поверх очков, – ремнем желательно. А для этого тебе надо побыстрее взять его за шкирку, пока он нам новых дел не наворотил.

– Да, – подхватил Суслов желчным тоном, – безотносительно к любым благим намерениям фигуранта мы имеем совершенно инфантильное вмешательство в дела абсолютно вне личной его компетенции. Принимая во внимание некоторые возможные последствия этой деятельности, не вызывает сомнения, что такая активность подлежит скорейшему пресечению. Необходимо немедленно его задержать, а затем объяснить две вещи. – В голосе Суслова появилось зловещее придыхание: – С «Хальком» он был не прав в принципе. Это – свои, пусть и не вполне верно оценившие политический момент и общую международную ситуацию. Гибель нескольких человек, преданных делу социализма и дружественно настроенных в отношении СССР, совершенно недопустима, и он должен будет понести за это свою меру ответственности. Впредь же подобные шаги должны быть абсолютно исключены – любая информация для лиц из-за рубежа, а тем более зарубежных спецслужб, может исходить исключительно от компетентных представителей и органов СССР, рассчитывающих каждый свой шаг в борьбе с противником. Мы должны полностью контролировать любую его активность, полностью! А вот как этого добиться в кратчайшие сроки – это уже ваш, Юрий Владимирович, вопрос и ваша ответственность.