– Нет-нет, правда! Ничуть не лукавлю. – Граф присел на каменный выступ крепостной бойницы. – Сначала, вы отстраиваете мне крепость, а затем, до сих пор не верю своим ушам, приносите оммаж за Мирпуа и извещаете о дружбе и любви ко мне самого короля Филиппа…

– Такова жизнь… – Ги развел руками, – сегодня совсем не походит на вчерашний день…

– Дай-то, Бог, сенешаль. – Граф грустно посмотрел на равнину, расстилавшуюся внизу. – Только, скажу я вам, как на исповеди, своим предложением вы создали очень большие проблемы мне и моему сыну, виконт Роже-Бернару…

– Ничего страшного, граф, теперь, когда мы вместе, нам будет проще и легче противостоять злу и несправедливости…

– Прекрасные слова, маршал, только, увы, слишком громкие и высокопарные. Король, при всем моем уважении к нему, может взять, да и передумать дружить с каким-то мелким горным графом. Что тогда? Я уже лишился части союзников, превратив их во врагов, скоро, граф де Сен-Жиль и де Комминж узнают о моем решении и наверняка создадут для меня кучу проблем…

– Граф! Позвольте мне говорить открыто? – Ги пристально взглянул в глаза Раймону-Роже.

– Бог мой, о чем вы изволите спрашивать!..

Ги посмотрел по сторонам, опасаясь посторонних ушей, и произнес:

– Король действительно желает с вами дружить, поверьте мне. Но, простите, его величество вовсе не намерен дружить с независимым, своевольным и непостоянным владетелем. Он желает дружить со своим верным и надежным вассалом, на которого всегда можно положиться и которому всегда можно оказать вооруженную помощь! Граница королевства, проложенная Шарлем Лысым, должна быть неизменной и прочной, как стена! И кому, как графам де Фуа, стать, со временем королевскими наместниками и защитниками Юга Франции. Только, прошу прощения за наглость, ваш северный Фуа должен быть принесен королю вместе с оммажем и клятвой верности. Аллоды, что располагаются в княжестве Андорра и горных местах Пиренеев, – ваша неприкосновенная собственность, на которую его величество не посягает сам и не позволит посягнуть никому другому, кроме вас, дорогой граф Раймон-Роже…

Граф почесал затылок, задумался, посмотрел на небо, раскинувшееся над головами рыцарей и графством, вздохнул и ответил:

– Заманчивое предложение, клянусь Богом, только… – он умолк, уставившись куда-то взглядом.

– Что?..

– Мало верится в такую несказанную щедрость короля. Знаете, графы де Фуа всегда привыкли довольствоваться теми крохами, что они умудрились собрать за несколько столетий постоянных войн и набегов. Такие заманчивые перспективы, что вы рисуете перед моим взором, ей Богу, кружат голову, но, как-то сердце щемит…

– Я прекрасно понимаю вас, граф, но, тем не менее, назад дороги, к счастью или к несчастью, уже нет. Вы только подумайте, какие перспективы открываются для вас и вашего рода! Да, о чем я говорю – для всей Окситании!

Граф молча посмотрел на него, провел рукой по теплой шероховатой поверхности камней крепостной стены. Руку приятно ласкала их немного неровная поверхность. Раймон-Роже показал сенешалю на небольшие вкрапления мха, растущего в стыках камней:

– Видите, сеньор де Леви. Это – мой мох, только я несу за него ответственность. – Граф поднял глаза к небу, где среди небольших облачков на огромной высоте носились стрижи. – Эти птицы, тоже мои. Вся эта земля привыкла к тому, что графы де Фуа ее оберегают и приумножают…

– Помилуйте, граф, никто и не покушается на ваши права и кутюмы. Вы, помимо всего, получите возможность с большей уверенностью смотреть в завтрашний день.

– Интересно, каким это образом? Если здесь, в моей земле, с момента принятия от вас, сенешаль, оммажа у меня разом возникло столько проблем, что в пору уже «караул» кричать!..

– Видит Бог, что без проблем наша жизнь попросту невозможна. Всегда найдутся противники или завистники, способные извратить и оболгать благую идею…

– А вы, сеньор Ги, случаем, не помните пословицу о том, куда приводит дорога, вымощенная благими идеями?.. – граф кисло ухмыльнулся. – Ей Богу, столько проблем…

– Помню, граф. Отлично помню – в ад! Но, только в ад для ваших врагов, противников или глупцов, непонимающих выгоды союза с Францией, с которой, к слову, вы говорите на одном языке, в отличие от Кастилии или Арагона. А все эти катары, черт с ними. Рано или поздно, мы их всех с Божьей помощью отправим в чистилище…

– Или они нас… – вырвалось у графа де Фуа.

Ги де Леви прошелся по крепостной стене, повернулся к графу и спросил:

– Ваша светлость! Как вы смотрите на то, чтобы мы породнились домами?..

Граф задумчиво сидевший до этого момента на выступе стены, резко вскинул голову и посмотрел на сенешаля с удивлением.

– К несчастью, мой сын женат… – не понял намека граф. – Мы же не мусульмане, какие-нибудь…

– И, слава Богу, что он женат! – Засмеялся Ги де Леви. – Зато, ваша дочь Эрменгарда, поговаривают, удивительная красавица, хотя и юна еще…

– Увы и ах, но уже скреплено в церкви соглашение выдать ее замуж за сына де Комминжа. – Рассеянно ответил граф де Фуа. – Только теперь, после всех потрясений, боюсь, что это может стать невозможным…

– Все в руках Господа! Клянусь Богом! Я прошу у вас руки вашей дочери Эрменгарды для моего старшего сына и наследника в случае, ежели свадьба с наследником Комминжа расстроится! Решайтесь, граф…

– Ну, что ж, я не возражаю… – отвлеченным голосом ответил граф, мысли его были совершенно в ином месте. – Я согласен. Давайте вернемся к этому вопросу через год…

– Хвала Небу! Так тому и быть… – Ги де Леви поклонился. Через год уточним все нюансы…

– Если доживем…

– Куда мы денемся, ваша светлость! – Улыбнулся Ги де Леви. – Ей Богу, доживем и еще на славу погуляем на поминках наших врагов…

– Ваши слова, мессир де Леви, да Богу в уши…

Раймон-Роже встал, стряхнул пыль со своих одежд и сказал:

– Нам бы умудриться прожить еще год или два, а там, Бог даст, все и наладится. Когда вы планируете отъезд в Каркассон?

– Думаю, что завтра, ваша светлость. – Путь предстоит, мягко говоря, не близкий…

– Скорее всего, тут более подходит иное сравнение – смертельно опасный…

Ги молча кивнул головой. Раймон-Роже весело подмигнул ему и сказал:

– Мелочь. Сколь уже было в нашей жизни таких вот опасных дорог. Я прикажу виконту сопроводить вас и ваших людей до границы графства. Полагаю, что внушительный эскорт вам не помешает…

– Благодарю вас, граф.

Раймон-Роже махнул рукой, приглашая де Леви спускаться вниз, где их ждал обед, приготовленный слугами.

Граница Фуа. 5 августа 1221 года.

Отряд сенешаля, сопровождаемый виконтом Роже-Бернаром де Фуа и его рыцарями, благополучно добрался до границы