время. После смерти Таи у меня было много женщин... Неприлично много. А когда я потерял тебя, то не смог быть ни с кем. Даже временно.

Я начинаю вся дрожать, потому спешу обойти Мирона и положить малышку в кроватку. Но от кроватки не отхожу, впиваюсь пальцами в белоснежный бортик и молюсь, чтобы меня снова не захлестнуло это неконтролируемое желание. Как тогда на кухне…

Вздрагиваю, когда ладони Мирона легко и осторожно касаются моих плеч. Он ведет ими ниже, достигает локтей, а потом перемещается мне на талию. Сам он прижимается сзади, слышу, как шумно вдыхает, вызывая у меня толпу мурашек. Эмоции готовы меня задушить.

Нет, я все-таки не могу... Это желание все же подступает, впивается в меня лезвием, проникает под кожу, причиняя боль и наслаждение одновременно.

Глава 41.

Мирон не останавливается. Пытается соблазнить меня. Делает это осторожно, чтобы не спугнуть, пользуясь тем, что я не могу сейчас накричать на него в присутствии дочери.

— Хватит, прошу… — можно сказать, умоляю его, но не трогаю его руки на моей талии.

— Зачем ты сопротивляешься? — почти шепотом произносит мне на ухо.

Отпускаю бортик кроватки и медленно оборачиваюсь, что позволяет мне Мирон.

Смотря в его глаза, наваждение немного отступает, но не настолько, чтобы я захотела его оттолкнуть и с еще большей яростью потребовать свободу.

Я попытаюсь еще раз… Хотя бы попытаюсь. Вопреки своему желанию.

— Я не могу остаться, — произношу, чувствуя, что могу разреветься уже в следующую секунду.

Мирон морщит лоб, впиваясь в меня острым взглядом. Он в немой ярости, но, думаю, прекрасно понимает, что срываться сейчас не время и не место.

— Ты можешь. И хочешь, — его руки снова ложатся мне на плечи, сжимают их пальцами. — Но, видимо, наказать ты хочешь меня сильнее.

— Я тебя не наказываю… Я…

— Тогда это страх.

Да, он самый. И, похоже, только он и остался. Только я не могу его перебороть.

— Я хочу убрать его. Хочу, чтобы ты поверила мне. Потому что я уверен, что могу дать тебе все, что ты заслуживаешь. Прежде всего… самого себя без остатка. Ты всегда только этого и хотела. Ты не такая, как другие, Лиля. Ты всегда хотела быть со мной. Ты не хотела подарков. Ты хотела, чтобы я был рядом. А я тебе этого не давал… Не давал самого главного. Откупался вещами. Теперь все будет по-другому. Дай только шанс. Испытательный срок… Что-нибудь…

Опускаю голову чуть вниз и прикрываю глаза. Испытываю внутреннюю дрожь и трепет.

Шанс? Для него?..

Почему мне так трудно согласиться? Практически невозможно.

Я не даю ему ответа. Просто отмалчиваюсь. Мирон этого не выдерживает и тянет меня за руку из комнаты.

— Куда мы?… Ульяна… — поворачиваю голову в сторону кроватки, но затормозить не могу. Мирон утягивает меня к двери.

— С ней все будет прекрасно. Она спит. А мы своими разговорами сможем ее разбудить.

— Погоди… Я совсем забыла. Мне нужно взять телефон из сумки, позвонить Максиму…

— Потом позвонишь. Идем со мной.

Выводит меня из комнаты, снова заводит в свою.

— Мирон, что ты… — шепчу.

— Можешь перестать говорить шепотом.

— Так ты привел меня сюда, чтобы я снова могла на тебя покричать? Чтобы я снова из-за нервов свалилась на твою кровать? Интересный план ты придумал по удержанию меня…

Мирон криво ухмыляется.

— Ничего подобного. Не придумывай, Лиль. Нет у меня цели истощить тебя и таким образом заставить остаться. Я хочу, чтобы ты согласилась по своей воле. Мне крайне важно, чтобы все было полюбовно.

— Для этого ты должен меня отпустить и дать подумать.

Черт, что я только что сказала…

— Повтори, — прищуривается Мирон.

— Что?

— Ты всерьез подумаешь над моим предложением?

— Я не знаю, Мирон… — закатываю глаза и перетаптываюсь с ноги на ногу. — Не хочу ничего обещать. Как и не хочу, чтобы ты меня трогал, пытаясь таким образом добиться согласия. Так нечестно…

Он кивает, соглашаясь, но все же я вижу в его лице как раз-таки несогласие.

— Я очень скучал по тебе все это время… Иначе просто не могу, — обреченно качает головой. — А от мысли, что ты хочешь себе какую-то другую жизнь, без меня…Она сводит меня с ума, понимаешь?

— Да, — смотрю на него строго. — Видимо, настолько сводит тебя эта мысль с ума, что ты готов мешать мне ее строить, если я решусь.

— Я не буду мешать… — мгновение, и он рядом. — Я просто не позволю.

Дыхание сбивается от его наглости, но вместо того, чтобы поставить бывшего на место, сказать ему, что он права не имеет соваться в мою жизнь после того, что натворил, я отвечаю на его внезапный поцелуй. А если честно, то едва ли у меня есть выбор. Но я так устала сопротивляться...

— Я тебе не позволю, — оторвавшись от моих губ, повторяет тихо свою угрозу.

— Я уже поняла, Мирон, — шиплю. — Твои угрозы мне предельно понятны. Но ты должен меня…

Мирон не хочет слушать, снова впивается в мои губы голодным поцелуем. Мы куда-то движемся, я это чувствую, а уже в следующее мгновение Мирон подхватывает меня под ягодицы, как раз в тот момент, когда ноги перестали меня слушаться. Он словно знал…

— Опусти… — прошу его, крепко уцепившись за его шею.

— Хорошо, — выдыхает и опускает на кровать. Сам нависает, не давая мне ни единого шанса изменить свое положение. Но он не накидывается на меня с очередным поцелуем, хотя я вижу в его глазах дикое желание сделать именно это. Вместо этого он рассматривает мое лицо, словно хочет насмотреться. — Ты