Он окинул оценивающим взглядом погруженную в свои мысли девушку — она смотрела на Натчез, и в зеленых глазах ее плескался страх. Признаться, он и не подозревал, каким прелестным созданием окажется его новая родственница. Приятный сюрприз! Впрочем, цинично подумал Антон, он бы женился и на грязной свинье, лишь бы это позволило ему запустить руки в сундуки Дюбуа.

* * *

Вскоре Мерси и Антон катили в великолепном двухколесном экипаже, запряженном парой чудесных гнедых лошадей.

Оставив позади нищие кварталы Натчеза-У-Подножия-Холма, они по извилистой дороге поднялись на холм, миновали Сильвер-стрит и наконец оказались в верхнем городе.

По сравнению с убожеством, царившим внизу, Натчез-На-Холме казался драгоценной жемчужиной.

От роскоши, царившей вокруг, у Мерси захватило дух. Антон уже рассказывал ей, что в Натчезе живет не менее двадцати семей, чье состояние перевалило за миллион, но только сейчас она смогла поверить в то, что это правда.

Через несколько минут они свернули на боковую дорожку, ведущую к огромному белоснежному особняку. Стены, почти сплошь увитые цветущей бугенвиллеей, чья яркая зелень казалась еще ярче на фоне темно-зеленых миртовых деревьев, делали его похожим на замок сказочной принцессы. Огромные старые дубы бросали на землю кружевную тень, а магнолии наполняли воздух сладким ароматом.

— Это и есть дом моих дедушки и бабушки? — замирая от восторга, спросила Мерси.

Антон кивнул:

— Просто дворец, верно?

— Да, — пробормотала она.

Антон с усмешкой выбрался из экипажа. А навстречу им уже торопился немолодой негр в ливрее.

— Мастер Антон! Стало быть, вам удалось привезти малышку домой? — с широкой белозубой ухмылкой крикнул он.

Кивнув слуге, Антон протянул Мерси руку и помог ей сойти на землю.

— Привет, Жером. Можешь меня поздравить — я привез мадам Деверо к ее дедушке и бабушке.

— Добро пожаловать, мадам, — почтительно поклонился слуга.

— Спасибо, — улыбнулась она.

И в этот момент парадная дверь распахнулась, и на пороге дома появилась пожилая чета. Сердце Мерси екнуло — перед ней стояли Гаспар и Элен Дюбуа.

Они выглядели совсем стариками — лица их напоминали печеные яблоки, волосы были белы как снег. И все же они смотрелись превосходно — оба высокие и, несмотря на возраст, стройные. Элегантный черный костюм Гаспара выгодно оттенял изящное шелковое платье жены.

— Мерси! — воскликнула старая женщина. — О, моя дорогая, неужели это ты?

Поскольку Мерси не двинулась с места, старики заторопились к ней. Элен порывисто прижала внучку к груди, и Мерси почувствовала слабый аромат лаванды и розовой воды.

— О, Мерси! — вскричала Элен, глядя на нее во все глаза. — Ты — вылитая мать! — Смахнув слезы кружевным платочком, она повернулась к мужу: — Ты только взгляни, Гаспар!

— В самом деле, — внезапно охрипшим голосом сказал старик, разглядывая Мерси. Шагнув к ней, он нежно поцеловал ее в лоб и пожал ее руку своей дрожащей старческой рукой. — Добро пожаловать в Натчез, дорогая.

— Спасибо, дедушка и бабушка, — смущенно ответила Мерси.

Только тогда Элен, спохватившись, вспомнила об Антоне.

— Ах да, Антон, спасибо тебе, что привез Мерси домой!

— Рад стараться, тетушка, — галантно поклонился он.

Снова повернувшись к внучке, Элен взяла ее за руки, ее чудесные темно-карие глаза светились радостью.

— Девочка моя дорогая! Когда я вспоминаю твою бедную, несчастную мать… — Проглотив рыдание, она продолжила: — Гаспар и я… мы совершили такую чудовищную ошибку. Найдешь ли ты в своем сердце достаточно великодушия, чтобы простить нас?

Мерси оцепенела — такой прямоты она не ожидала.

Она пыталась возродить в своей душе прежнюю ненависть к ним — и не могла. Да разве можно было ненавидеть этих хрупких, тщедушных стариков, с таким трепетом ожидавших от нее хоть какой-то реакции, ведь теперь она догадывалась, что дед и бабушка и так уже достаточно настрадались из-за совершенной ими когда-то ошибки. И в конце концов, это была ее семья, единственные близкие люди, которые появились у нее после девяти лет одиночества.

— Ну что же ты молчишь, дорогая? Сможешь ли ты простить нас? — спросил Гаспар с отчаянной надеждой в голосе.

— Да, — прошептала Мерси.

Старики, улыбаясь, заключили ее в объятия.

Обнявшись, они поднялись по лестнице в дом. За ними бесшумно следовал Антон. Торжествующая улыбка кривила его губы.

— Дорогая, расскажи же нам о себе, — попросила Элен.

Была середина дня. Мерси, чета Дюбуа и Антон в ожидании обеда расположились в роскошной столовой особняка. Старики сидели друг против друга по обе стороны огромного стола, а Мерси с Антоном — рядом с ними. Они не спеша потягивали ледяное вино из хрустальных бокалов и смаковали устрицы из собственных устричных садков, которые слуги разносили на блюдах из севрского фарфора.

Мерси отложила в сторону серебряную ложку и с улыбкой посмотрела на бабушку.

— Ну, особенно и рассказывать-то нечего. После того как умерли мама с папой… мне тогда было всего девять лет… моим опекуном стал Джулиан Деверо. Он отослал меня в школу при монастыре урсулинок. А позже — в другую, при монастыре Святой Девы Марии. Прошлой весной я окончила ее, а летом мы с месье Деверо обвенчались.

Дед нахмурился.

— А как ты вообще познакомилась с этим самым месье Деверо? — спросил Гаспар. — Откуда он взялся?

— Он был другом моих родителей, — смущенно пробормотала Мерси, прижав к губам салфетку. Ложь всегда давалась ей с трудом.

— Стало быть, этот человек — твой опекун — позже стал твоим мужем? — с недоверчивым видом продолжал допытываться Гаспар. — Как-то все это странно! Сдается мне, этот месье Деверо уже стар для тебя, моя дорогая девочка!

Мерси бросилась на защиту мужа:

— Вовсе нет! Мой муж еще достаточно молод. Он происходит из весьма известной семьи и очень богат. — Она бросила взгляд сначала на Гаспара, потом на Элен и с горечью добавила: — Предлагая мне стать его женой, Джулиан вряд ли думал о выгоде. Ведь у меня за душой не было и ломаного гроша!

Услышав откровенное заявление Мерси, Дюбуа виновато отвели глаза в сторону. Гаспар хрипло закашлялся и уткнулся лицом в салфетку. Звякнула чашка, которую Элен резко отставила в сторону. Ее унизанная перстнями рука задрожала.

Она взглянула на Мерси, и на губах ее пояиилась виноватая улыбка.

— Моя дорогая, мы вовсе не хотели обидеть твоего мужа. Просто мы беспокоимся за тебя.

— Сдается мне, Мерси слишком добра к своему мужу, — угрюмо заметил Антон. — Если уж говорить откровенно, то Джулиан Деверо просто негодяй, обманом заставивший Мерси выйти за него замуж, а теперь у него хватает наглости изменять ей!