ребятами параллельно с дипломатической миссией, было достаточно, но не для постройки нового дома. А если учесть налог, который он никогда отцу не платил…

Рената тоже пребывала в смятении. То, что её муж теперь не может претендовать на конунгство, её волновало меньше всего. Да, ей понравилась мысль о том, что она станет правительницей, но она казалась какой-то нереальной что ли. Вроде, прикольно — быть царицей, или как у них тут называется первая леди, с другой стороны, оно ей надо? Лишний раз не сказать чего-нибудь от души, не надеть платье попроще, не говоря уже о том, чтобы выругаться там или сплясать танец позажигательней. По крайней мере, именно такое у неё было представление о высокопоставленной даме и нормах её поведения.

Больше всего Ренату волновала мать Харальда и его прочая родня. Сестра оказалась форменной великаншей: высокая, статная, сильная. Истинная Валькирия! Братец был пока неуклюж (правда, всё равно, выше неё ростом), но тоже подавал все надежды, на то, чтобы стать сильным воином. А вот свекровь (брр, какое страшное слово!) казалась очень странной. Вроде бы крепкая женщина, довольно молодая на лицо, но уже седая и какая-то забитая что ли. А ведь совсем недавно она вместе со своим супругом восседала в главе Архельдора! Похоже, смерть мужа так подкосила её, они ведь тоже были истинной парой, чувствовали друг друга, как самого себя. Страшно. А вдруг с Харальдом что-то случится? Тогда она тоже вот так рано поседеет и потеряет интерес к жизни?

Нет, нельзя об этом думать! Не хватало накликать беду собственными мыслями.

Оставив побратимов охранять драккар от желающих поживиться чужим добром, Харальд повёл Ренату в сторону жилища. Он не знал, где сейчас поселилась его семья, и теперь с замиранием сердца шёл за матерью. Оказалось, что ей пришлось переехать в старый дом своего деда, скончавшегося около пяти лет назад. С тех пор тот стоял закрытый, за ним никто не ухаживал, и сейчас ему требовался серьёзный ремонт.

— Да, неожиданно всё это, — Харальд огляделся.

Одна большая комната, щели в стенах и дверях — верхний слой дёрна разворошили дети, а остатки раздули ветра, древесина рассохлась, мох выклевали птицы. Одна кровать, тюфяк в углу, на котором, похоже, спал брат, минимум утвари и пыль. Никто не озадачивался здесь уборкой. Мать в трансе, сестра — воительница, а брат — малолетний балбес.

Рената стояла и не верила своим глазам. Она будет жить теперь здесь? В этой развалюхе? А рожать? А зима?

— Не бойся, я со всем разберусь, — Харальд обхватил её за плечи, притянул к себе и крепко-крепко прижал к широкой груди. — Я обещал тебе конунгство, но не могу переступить через дядю — он действительно спас людей от смерти. Это бесчестно.

— Брось, я никогда не стремилась кем-то править, — Рената обхватила своими ладошками его мужественное лицо. — Мне вообще на это наплевать!

— Сумасшедшая, — Харальд улыбался и в то же время из его глаз катились… слёзы. Слёзы от пережитого шока, а теперь неимоверного счастья. Какая пара ему досталась! Сильная, бескорыстная! — Ты самая настоящая сумасшедшая. Обещать ничего не буду, чтобы зря слов на ветер не бросать, но сделаю всё, чтобы мы все жили достойно.

— Я тебе верю, — Рената тоже расплакалась. — И помогу.

Они поцеловались, отчего сестра томно вздохнула, а брат скривился — он ещё не понимал всех этих взрослых нежностей. Мать молча наблюдала, как её старший сын обретает своё счастье, вот только сердце её давно раскололось и кровоточило. Одна половина словно умерла вместе с мужем, и лишь вторая продолжала трепыхаться. Ради детей, ради их будущего, ведь куда они без неё? Даже конунгство сейчас Харальду не светило, хотя по всем правилам именно он должен был возглавить народ Архельдора. Всю жизнь этому учился, вся его суть соответствовала этому статусу. Но вопрос обстоятельств и нескольких дней, которые он потратил на поиск Ренаты…

Впрочем, именно благодаря Ренате драккар приплыл куда быстрее, чем, если бы Харальд всё бросил и пустился в обратный путь сразу же, как почувствовал смерть отца. Будь он даже в то время в Старограде, он мог бы попросту не успеть доплыть, не случись попутного ветра. Кстати, о задержке из-за спасения пары знали только участники плавания… Тогда почему дядя бросил ему в лицо столь обидные обвинения?

[1] Географов прошу расслабиться. Сокращаем путь, Ладожское озеро мимо.

Глава тринадцатая, в которой Рената поёт третье предсказание

Оставив Ренату отдыхать на единственной кровати, Харальд поспешил к драккару — надо было разделить добро и перетащить свою долю добычи и откуп басурман. А ещё ту часть, что предназначалась новому конунгу. Её он должен будет с поклоном отдать Сигтрюгу во время вечернего пира, к которому уже принялись готовиться в главном доме. Слышался звук топора, разрубающего мясо, крики главной поварихи, подгонявшей служанок шевелить своими ленивыми задницами. Всё как обычно, вот только сам он шёл теперь мимо, а не внутрь всего этого действа.

А ведь он так мечтал внести Ренату в большой дом, где у них была бы отдельная спальня, огромный пиршественный зал, своя сауна. Думал, как будет представлять её слугам, а потом и всему племени, мол, это теперь их повелительница. Как ночью будет её страстно любить на роскошных мехах…

Обидно. Досадно. Но ладно! Сейчас ему надо в первую очередь разузнать подробности смерти отца и становления Сигртюга конунгом. Видит Небесный Волк, ему трудно дались ритуальные слова признания силы и власти дяди, не говоря уже о просьбе принять Ренату в род, но так было нужно, ибо не сделай он этого, его могли бы заподозрить в неверности и напасть. За себя он не боялся — справился бы, но Рената. Рената теперь полностью зависела от него и его поступков, и это приходилось учитывать. А ещё требовалось срочно выяснить, почему его семью выгнали в такие чудовищные условия в преддверии зимы и где всё то добро, что принадлежит его семье. Не конунгское, а личное. По возможности забрать его и определиться с жильём. Не особо хотелось ремонтировать лачугу, тем более что дёрн на крышу уже нигде не возьмёшь