* * *

— Вам не кажется, — закончил Бессонов, — чтов этой истории есть нечто такое, что может нас заинтересовать? Именно сегодня?

Половцев в ответ потянулся, хрустнул суставами и сказал:

— Вам бы исторические передачки для телевидения делать— цены бы не было. Там кольцо, тут кольцо — и что дальше? Там Аршанский — тутАршанская. Какая связь?

Сильвестр вдруг рывком поднялся на ноги и стал ходить из углав угол, как он это обычно делал, когда размышлял. Наконец, остановился, вскинулголову и в упор посмотрел на Половцева:

— Вы забыли кое‑что.

— Какую‑нибудь улику пропустил? — сподозрением спросил Стас.

— Целых три.

— Заливаете.

— Хотите перечислю? Цилиндр, трость, накидка. Именно вэтих вещичках пряталась или прячется до сих пор ваша драгоценность. Попробуйтепоискать.

Стас завел глаза к потолку, потом обратил взгляд на своиботинки и лишь после этого снова посмотрел на Сильвестра:

— Вы полагаете, что на фотографиях — то самое кольцо,которое украли у этой вашей графини?

— Точно, украли у графини. Вы хорошо меня слушали? Вовремя ареста Серебрянского кольцо у него не нашли, а его вещи — цилиндр,накидку и трость — он оставил в ресторане. Из ресторана их забрала еговозлюбленная. А спустя много лет она же подарила их Аршанскому. Проходит время,и именно у Аршанских в доме оказывается фотография того самого кольца. Развеэто может быть совпадением? Зуб даю, оно и сейчас пребывает в своем старомтайнике. Мой совет — поищите как следует в доме Аршанских, только уже с учетомтого, что я вам тут рассказал.

Дурные предчувствия начали мучить Майю еще с вечера. Нехотелось ни читать, ни слушать музыку, ни пересматривать любимые фильмы. Оналегла в постель и долго перебирала в уме все события последних дней. А ночьюстало ей совсем тоскливо и страшно.

Наконец, ей стало казаться, что часы на стене тикают всемедленнее, все тише… Потом вдруг неожиданно что‑то где‑то скрежетнуло,бомкнуло, и потревоженный мир встрепенулся и замер. Майя распахнула глаза иприподняла голову. Бледная ноздреватая луна, появившаяся в окне, была похожа нагубку, плавающую в неосвещенном аквариуме. Ветер просвистел снаружи, стукнувшальной головой в стекло и нечаянно задев старую липу, замахавшую на негоруками.

Нехорошее предчувствие накрыло Майю ватным пологом, подкоторым стало нечем дышать. Она поднялась и сходила на кухню, специально громкошлепая по полу босыми ногами. Как только вспыхнул свет, ее демоны разбежались,но в душе осталось беспокойство. Оно было похоже на припев затасканной песни,застрявший в голове. На назойливый звук, окончания которого ты ждешь и неможешь дождаться — как будто кто‑то подбросил монету и пустил ее скакатьпо столу. Майя легла снова, перетряхнув одеяло короткими ударами ног и впустивпод него воздух. Наконец она заснула, а утром постаралась не вспоминать одурном предчувствии.

Знай Майя, чем закончится плановый поход в ближайший магазинза продуктами, она, безусловно, нашла бы себе более безопасное занятие. Домагазина было метров сто, из которых девушка успела пройти ровно половину. Насередине дистанции, прямо под знаком «Стоянка запрещена», торчал припаркованныйу тротуара отвратительно грязный «джип». Как только Майя поравнялась с машиной,из нее, как чертики из коробки, выскочили два крепких мужичка. Они былинаряжены в одинаковые дешевые куртки и сомнительного вида шапочки, знакомыезаконопослушным гражданам по фотороботам разыскиваемых милицией киллеров.

Не успела Майя и глазом моргнуть, как одетые не «от кутюр»мужички подскочили к ней, крепко схватили под руки и потащили. От неожиданностиона не успела даже крикнуть, а когда открыла рот, то была уже на заднем сиденьетого самого «джипа». И точнехонько между двумя похитителями, каждый из которыхкрепко сжимал ближайшую к нему Майину руку выше локтя. Машина тут же рванулавперед, и кричать было уже бессмысленно. Она успела бросить взгляд в боковоестекло и увидела стремительно удаляющееся очкастое лицо, растерянное и с широкораскрытым от удивления ртом. Это был их сосед по подъезду — Дмитрий Васильевич,школьный учитель. С ним Сильвестр иногда играл в шахматы, а несколько секундназад Майя, заметив идущую навстречу знакомую сутулую фигуру с портфелем,собиралась с Дмитрием Васильевичем вежливо раскланяться.

Было совершенно непонятно, что же делать — вырываться,плевать мучителям в лицо, пытаться наладить с ними контакт для выясненияпроисходящего… Сначала Майя пробовала кричать, но ей пообещали отрезать язык, иона заткнулась. А когда начала выглядывать в окна, один из похитителей достализ кармана и натянул ей на глаза такую же точно шапочку, какая была на нем.Теперь она понятия не имела, куда ее везут.

* * *

В дверь звонили давно и настойчиво. Сильвестр, раздосадованныйдлительным отсутствием своей помощницы, принципиально не открывал. Наконец,измотанный надоевшими мелодиями, он вышел в коридор и припал к дверному глазку,надеясь увидеть на лестничной площадке потерявшую ключи Майю в позе кающейсягрешницы.

Но там стоял Дмитрий Васильевич, соседе верхнего этажа. Егопалец, будто снабженный специальной присоской, упирался в кнопку звонка, ни наминуту не отлипая от нее.

— Иду, иду, — сказал Сильвестр, открываядверь. — Отчего столько шума? О, Дмитрий Васильевич! Как ваши дела? Каконо — учительство?

— Ну… — пробормотал тот, невнятнопоздоровавшись. — Быть учителем — это все равно, что жить на пристани —постоянно кто‑то причаливает, а кто‑то уплывает насовсем… Но я,собственно…

— Извините, не могу предложить вам чаю. Майя ушла вмагазин и что‑то задержалась.

На самом деле Сильвестру просто не хотелось никогоприглашать в квартиру без особой на то нужды.

— Да я как раз и пытаюсь вам втолковать! —неожиданно обрел голос Дмитрий Васильевич. — Не придет ваша помощница измагазина. Ужас что случилось…

Сильвестр выпрямился и так побледнел, что сосед тут жеиспугался и зачастил:

— Она жива, жива, но только, извините меня, похищена!Мне кажется… Нет, я просто уверен! Ее силой посадили в машину и увезли.

То, что поведал ему Дмитрий Васильевич, привело Сильвестра всильнейшее замешательство. Он решительно не мог представить, кто и с какойцелью мог насильно увезти Майю. И главное — куда?! Если похищение организованос целью выкупа, тогда это ерунда — ни у него самого, ни тем более у Майиникаких сколько‑нибудь серьезных денег не было, и взять их было негде.Может быть, обиженный или излишне возбудимый поклонник? Но, насколько шеф был вкурсе личных связей своей помощницы, ничего аномального там не числилось. Значит,это как‑то связано с нынешним расследованием?