— Пока, Василина. Смотри, получше скрывай ваши отношения. От Ведьмы, да и от остальных. Узнают — хорошего не будет. Я даже понимаю, почему ты держала это в тайне. Но от меня — не стоило. Я бы никогда не предала тебя.

— Как и я!

— Нет. Ты — предала.

От разрыва с Лизой я долго не могла прийти в себя. Если бы не Артур, вряд ли бы вообще оправилась. Принц очень поддерживал меня. Был рядом, заботился, утешал, пытался развеять. Постепенно я привыкла к тому, что Лисы больше нет в моей жизни. Мы встречались в школе и… даже не здоровались. Проходили мимо как чужие. Остальные друзья тоже отвернулись от меня. Ваня, понятное дело, обиделся из-за Артура. Теперь вообще меня стороной обходил. Я даже пытала Бурмистрова — его ли это происки, но Принц хмурился и начинал допытываться: «Тебе мало меня, Мотылек? Больше поклонников захотелось?»

Подобные предположения расстраивали меня, и я старалась побыстрее замять разговор. Нет, мне не нужны поклонники. Но как же трудно после шумной компании снова становиться одиночкой!

Конечно, была еще Анжелика. Сестра Артура с третьей четверти перевелась в нашу школу, мы, разумеется, общались. Лика пришла в восторг узнав, что у меня отношения с ее братом. Я поначалу смущалась и отказывалась обсуждать с ней эту тему. Но потом привыкла, к тому же больше поговорить было не с кем. Но Лика на три года младше. У нее свои интересы, занятия. Она быстро нашла друзей, так что общались мы нечасто.

Незаметно пришла весна. Поглощенная отношениями с Принцем я даже не заметила ее приближение. Мне было все равно какая погода на улице, снег или дождь, или яркое солнце. Я думала лишь о новой встрече. Объятиях, в которых растворюсь, как только зайду в школу. Мы больше не скрывали наши отношения. Ходили, держась за руки, как настоящая пара. Многие шушукалась за моей спиной. Я догадывалась, о чем: «Как такая невзрачная пигалица умудрилась отбить парня у Соболевой? Что нашел Принц в этой Дусманис? Это наверняка ненадолго…» — и тому подобное. Но мне было плевать абсолютно на все.

Бабушка, узнав о моей «излишне близкой дружбе», с Артуром, тоже не пришла в восторг. Всячески уговаривала меня держаться от «неподходящего парня» подальше, убеждала: «ничем хорошим это не закончится», и даже грозилась запереть дома. Но со мной происходило что-то невероятное. То ли весенний, одурманивающий свежестью воздух, то ли новые, оглушающие чувства будоражили кровь… Я стала безумной. Неуправляемой. От былой робости не осталось и следа. Даже сны были наполнены тревогой, и в то же время каким-то безудержным драйвом. Все ощущения обострились. Солнце было жарче, первые цветы в палисаднике, возле бабушкиного дома, пахли слаще. На меня то и дело накатывало странное состояние, которое я могла определить — мне то хотелось плакать, то хохотать, как сумасшедшей.

Сегодня все дошло до точки кипения. Бабушка даже заперла меня, запретив уходить из дома вечером, категорически. И тогда, торопясь на встречу с Принцем, я вылезла из окна! Не второго этажа, нет, на такое я вряд ли способна, да и зацепиться возле окна моей комнаты совершенно не за что… Но пока везло — меня еще не запирали, а только грозили этим… Впервые Анна Григорьевна прям таки категорически запретила уходить из дома, а ведь Принц ждет меня неподалеку! Не думая о последствиях, лишь чувствуя отчаянную потребность увидеть любимого, пока бабушка закрывает на замок входную дверь, выпрыгиваю из окна кухни. Поцарапала коленку, больно хлестнула ветка по лицу — наплевать. Главное — свобода.

Принц за углом, на новехоньком Харлее. Уж не знаю, на какие деньги он его купил — вряд ли на родительские. Ему настрого запретили мотоциклы после аварии. Но Артур не может без скорости, я успела в этом убедиться. Кажется, тоже начинаю понимать этот кайф. С Принцем мне ничего не страшно. В выходные даже договорились записаться на прыжки с парашютом. Я согласна на любое безумство. Лишь бы вместе…

Надеваю протянутый шлем, прыгаю на байк позади Артура, крепко обнимаю любимого за талию. Он нажимает на сцепление и выруливает на полупустое шоссе. Порыв ветра подхватывает белокурые локоны, свисающие из-под шлема. Завороженно наблюдаю за этим. Обожаю волосы Принца. Могу часами их разглядывать, накручивать на палец прядь… Артур даже как-то пошутил: наверное, парикмахером стать хочу и что ощущает во мне нездоровый фетиш к его шевелюре.

Меня даже не пугали соревнования спор, бешеные гонки. Артур все равно продолжал ворчать, когда я просилась с ним в компанию стритрейсеров. Меня уже не смущали длинные волосы, бороды, кожаные косухи, пропахшие бензином, крепкие руки со ссадинами и разбитыми костяшками. Не приводил в ужас визг тормозов, скрип покрышек. Я обожала сцеплять руки под курткой моего парня, чувствовать, как жар его большого тела согревает мои холодные пальцы. Ощущать ветер, бьющий в лицо, развевающиеся волосы. Я отдавалась целиком этой свободе, драйву, рычащему под нами зверю.

А еще Артур учит меня водить машину. Находиться с ним в тесном пространстве автомобиля — почти пытка. Возбуждение бьет через край, руки потеют, дрожат, и единственное, что мешает бросить руль и зажмурить глаза — мягкие, терпеливые комментарии.

— Все хорошо, Мотылек. Очень хорошо. У тебя отлично получается.

Какое там отлично, когда только и жду, что съеду в кювет? Сердце колотится, адреналин зашкаливает… на скорости тридцать километров в час… на безлюдной проселочной дороге. Вокруг поля, ни одной живой души. Останавливаю машину и выскакиваю наружу.

— Это не мое! Никогда не научусь!

— Все хорошо, Василин. Никто не сумел бы сразу.

— Да ладно? И ты так же учился? Как и я? Ошибался, тупил?

— Нет… но я мужчина. Да не парься. Если не твое, буду возить тебя. Всегда и везде… куда только пожелаешь.

Принц подходит вплотную, притягивает к себе. Ныряю в объятия. Наслаждаюсь близостью, растворяюсь в крепких руках. Он такой высокий, статный. Чувствую себя Дюймовочкой рядом с ним. Запрокидываю голову, чтобы поймать его взгляд, полный нежности и доброты.

Но когда садимся в машину, замерзнув на вечернем ветру, взгляд Артура становится другим. Жестким, цепким, сосредоточенным. Почему мне кажется, что причина в том, что его напрягает сидеть так близко, и в то же время держаться на расстоянии. Как и меня.

А еще — это заводит. Тесное пространство, интимная обстановка… слишком интимная. Мои волосы стали влажными и спутались — пока шел урок я вспотела от напряжения. Ветерок, дующий в окно автомобиля, взъерошил их, и теперь они упрямо лезут в лицо. Начинаю раздраженно приглаживать прическу.

— Я тебя нервирую Мотылек? — щурится Принц.

— Нет конечно!

— Точно? У тебя такой вид, как будто смущаю тебя. — Артур сжимает ключи, так и не вставленные в замок зажигания.

Молча отворачиваюсь к окну. «Конечно, ты меня смущаешь! До дрожи… Ни о чем другом думать не могу, кроме как о том, что касаешься меня. Стыдно осознавать, что хочу тебя сильнее, нежели ты меня…»

Артур как задал с самого начала дистанцию между нами, так и придерживается ее. Не могу понять почему. Словно есть препятствие, о котором не знаю.