Как говорил Ося Бендер, заседание продолжается. И, кажется, на горизонте появился Моравилль…»

- Пришли! – озвучил Хатч мои мысли и просветлел лицом. – Эти пешие прогулки меня добивают. Сколько мы прошли за сегодня?

- Много. Километров пятнадцать.

- Странно, что них тут нет порталов, - заметил Тога. – Вошел в такой портал, выбрал пункт назначения, и привет, на месте.

- Экий ты мечтатель, - усмехнулся я. – Мы с Хатчем уже в один портал попали, больше не хочется как-то. Радуйтесь, что мы без всяких порталов до жилья добрались и опять не загремели в какой-нибудь Берлин 45-ого года.

- И то кайф, - согласился Хатч. - Бляха медная, хоть пожрать и отдохнуть сможем.

- И помыться, - сказал Тога. – Я вот больше всего хочу в ванну залезть. Интересно, у них тут есть ванны?

- Будет тебе ванна, - сказал я и тут же вспомнил хитовую мему из старого великого фильма. – Будет нам тут и ванна, и кофа, и какава с чаем.

На подступах к Моравиллю нас встретил вооруженный патруль. Воины весьма необычного облика – маленького роста, мне по грудь, но широкоплечие и кряжистые, как борцы, в тяжелых доспехах из темного металла и шлемах, из под забрал которых торчали окладистые бородищи. Завидев нас, они взяли на изготовку свои двойные секиры и двинулись на нас цепью.

- Гномы, - сказал Тога, и я с ним согласился. Драка с этими существами совсем не входила в мои планы: выглядели гномы воинственно, и их было семеро. Так что я с самой любезной улыбкой двинулся им навстречу, держа руки разведенными – интернациональный жест миролюбия должен быть им известен.

- Кто такие? – пробасил командир патруля, подойдя к нам на десяток шагов.

- Странники, - ответил я за всех. – Идем в Моравилль с берега Марены.

- Так вы были на Марене? – осведомился гном. – Что там творится?

- Лансанцы перебили саграморскую армию. Жуткая была драка.

- Ура! – завопил гном, и прочие бородачи подхватили его крик. – Победа! Да здравствует Лансан и Андерланд!

- Лансан и Андерланд! – прокричали гномы, потрясая своими секирами.

- Я сержант Бугго, - заявил гном уже более дружелюбным тоном. – Вы принесли хорошую весть, чужеземцы. Можете проходить в Моравилль. Там явитесь к капитану Никельбокеру, он выпишет вам пропуска в нашу зону ответственности. Ступайте с миром!

- Вы все поняли? – спросил я парней, когда мы отошли от гномского патруля. – Королю Жефруа служат не только эльфы, но и гномы. Интересно.

- А нам-то какая разница? – поморщился Хатч. – Мне уже все эти сказочные существа надоели по самое не могу.

- Лансану они служат, а в Саграморе мы не видели ни одного представителя Старших Рас на службе герцога Альбано. Это может быть важно.

- А я вижу корчму, - сообщил Тога.

Гостиница стояла недалеко от дороги. У дверей местные жители громко и нетрезво общались друг с другом. Увидев нас, они замолкли и уставились на нас бессмысленными взглядами, но ничего не сказали. Мы вошли вовнутрь и увидели, что корчма полна гномов. Бородатые карлики в доспехах и в толстых куртках из воловьей кожи коротали время за пивом, жареной свининой и игрой в кости.

- Кто такие? – гаркнул один из них, направляясь в нашу сторону.

- Путники, - ответил я за всех. – У нас дела в Моравилле.

- Какие еще такие дела? – Гном упер руки в бока, покачался на каблуках. Зрелище было внушительное и жалкое одновременно – парень едва доставал макушкой до моего солнечного сплетения, но при этом имел широченные плечи и кулаки размером с мою голову. – Здесь запретная зона, лох. Закрытый лагерь спецподразделения лансанской армии. Чужаков мы не любим и не жалуем. Может, вы саграморские шпионы?

- Эй, менестрель! – заорали гномы, разглядев у Хатча за спиной гитару. – А ну, изобрази чего-нито! Спой-ка!

- Что делать, Леха? – шепнул мне Хатч.

- Петь. А если надо, то и станцевать. А я пока добазарюсь с этим кексом.

Хатч покорно расчехлил гитару и направился к столам. Я между тем дружелюбно улыбнулся заговорившему со мной гному и сказал:

- Меня пропустил сюда сержант Бугго. Его так обрадовали новости с границы Лансана, что он сразу нам поверил.

- Что за новости?

- Армия Саграмора разбита на Марене.

- Ну? – Гном повернулся к своим. – Слышали, братцы? Наши наваляли ублюдкам Альбано по первое число! Лансан и Андерланд!

- Лансан и Андерланд! – в восторге подхватили гномы, для пущего шума стуча своими братинами. - Смерть Саграмору! Смерть Альбано!

- Слушай, приятель, а что это вы так не любите Альбано? – спросил я гнома.

- А за что его любить? Сукин сын и сволота последняя. Ты что, не знаешь ничего?

- Я ведь чужак. Лох, как ты говоришь.

- А и верно, забыл! Угостишь пивом?

- Легко, - я подмигнул Тоге, и мы двинули за гномом к стойке бара.

Хатч между тем начал концерт. Настроил гитару, задумался немного, окинул взглядом странное собрание, в котором оказался. А потом запел, придуриваясь, с жутким деланным акцентом и завываниями:

Был я мальтшик маладой,

И в Тирольских шил горах.

Там вечернею порой

Все тирольцы пели так…

А потом Хатч стал выдавать такие йодли, что гномы пришли в настоящий экстаз и начали в десятки глоток ему подпевать. Корчма затряслась от бешеного: «Алари-йо-хо! Алари-йо-хо!» Сев поближе друг к другу, бородачи с кружками в руках начали дружно раскачиваться в такт своему пению – не дать, не взять, Октоберфест где-то в Мюнхене.