Как упоминалось ранее, перед походом в Англию в 1064 году герцог Вильгельм провел успешную кампанию против графа Бретани Конана. В декабре 1066 года Конан скончался, что явилось дополнительным фактором ослабления позиций бретонского правящего дома. Преемником Конана стал его зять Хель, граф Корнуолла, который вместе с правами на власть унаследовал все трудности, связанные с оппозицией круппных феодалов графства. Самую влиятельную группу оппозиционеров составляли магнаты северной и восточной частей Бретани, которых поддерживала Нормандия. Ее ядром были граф Удо Пентиеврский и его сыновья, представлявшие младшую ветвь правящей династии. Многие из членов этого семейства отправились в поход через Ла-Манш с Вильгельмом Завоевателем и неплохо преуспели в Англии. Однако были еще и старшие члены правящего клана, причем весьма могущественные. Например, Жофрей Ботерель I, чьи владения раскинулись вдоль всего северного побережья и включали в себя крупные земельные участки церковных округов Дол, Сен-Мало и Сен-Брию. Не меньшим богатством обладал и Жофрей Гранон, внебрачный сын Алана III, являвшийся крупнейшим землевладельцем Дола. Наконец, южнее этих владений находилось баронство Гаэль, в состав которого входили районы, расположенные к западу и северо-западу от Реннеза, в том числе Монфор и Монтаубан. Западная граница этого огромного баронства, на территории которого раполагалось не менее сорока церковных приходов, доходила до Тремореля и Пенпонта. В 1074 году его владетелем был Ральф де Гаэль, который, как и многие другие бретонские феодалы, обосновался в Англии и примерно в 1069 году стал графом Норфолка. Ему и предстояло стать ключевой фигурой нового кризиса.

И бретонские владения, и английское графство достались ему в наследство от отца, которого тоже звали Ральф. Отец служил при дворе Эдуарда Исповедника в звании конюшего, а позже активно помогал Вильгельму Завоевателю. Ральф де Гаэль-сын, имевший прочные связи по обе стороны Ла-Манша, фактически стал предводителем тех представителей бретонских феодалов среднего ранга, которые последовали за Вильгельмом Завоевателем в надежде получить земельные владения в Англии. Они-то и должны были начать мятеж в Англии. Кроме того, Ральфу удалось заручиться поддержкой не кого-нибудь, а самого графа Херефорда Роже Бретьюильского, второго сына Вильгельма фиц Осберна. Причины, заставившие этого человека выступить против короля Вильгельма, не очень понятны. Известно лишь, что Ральф женился на дочери Роже и во время свадьбы, состоявшейся в расположенном неподалеку от Ньюмаркета местечке Экснинг, обсуждались детали заговора. Шансы заговорщиков на успех повышало то, что к ним обещал примкнуть сын графа Нортумбрии Уолтоф. Уолтоф к тому времени был графом Хантингдона и пользовался доверием Вильгельма. Убедившись в том, что его план поддержан по обе стороны Ла-Манша, Ральф де Гаэль сделал следующий логический шаг – обратился за помощью к Дании. В Англии все было готово к выступлению. Бретонские сторонники Ральфа собирались поднять восстание против Хеля или совершить набег на Нормандию. Король Франции, графы Фландрии и Анжу напряженно следили за развитием ситуации, намереваясь использовать происходящее в своих интересах.

Когда в Англии вспыхнул мятеж, Вильгельм Завоеватель находился в Нормандии. О начавшихся волнениях ему сообщил непосредственно архиепископ Ланфранк, в отсутствие короля возглавлявший английское правительство. В том же послании архиепископ советовал Вильгельму остаться в герцогстве, и тот к совету прислушался. Это был весьма неоднозначный и рискованный шаг. С одной стороны, в складывавшихся политических условиях король мог больше сделать для своего объединенного государства, оставаясь именно в Нормандии. С другой – в случае проявления беспомощности его самыми лучшими и надежными помощниками и разрастания мятежа король и его королевство получали серьезный удар по престижу и безопасности. К счастью, решение возникшей проблемы оказалось им по плечу. Два английских прелата, епископ Вустера Вулфстан и аббат Эвешема Этельвиг объединились с нормандскими феодалами, которые получили владения в Западном Мидланде. Они перекрыли пути из Херефордшира, таким образом не дав графу Роже соединиться с его союзниками. Одновременно епископы Одо и Жофрей вместе с сыном графа Жильбера Ричардом и Вильгельмом Варенном выставили заслон, помешавший выступившему из Норфолка графу Ральфу двигаться в западном направлении. Ральф отступил в Норвик, но вскоре, поручив защиту этого замка своей супруге, отправился куда-то на корабле. Возможно, Ральф поплыл в Данию, чтобы побудить к действиям своих скандинавских союзников, но не исключено, что он просто бежал в Бретань. Норвик какое-то время сопротивлялся осадившим его королевским войскам, но после того, как графине и ее сторонникам было гарантировано беспрепятственное возвращение в Бретань, сдался. Тем временем экспедиция из Дании все-таки направилась к английским берегам. Свейн Эстритсон незадолго до этого скончался, но его сыну Кнуту удалось привлечь под свои знамена многих датских феодалов. Возглавляемый им флот состоял более чем из двухсот судов. Однако приплыли они слишком поздно. В Норвике уже находился верный королю Вильгельму гарнизон, и датчанам ничего не оставалось делать, как плыть на север от Норфолка. В ходе этого плавания они совершили ряд опустошительных рейдов на побережье, ограбили окрестности Йорка и с богатой добычей отправились домой, зайдя по пути во Фландрию. Вскоре Ланфранк мог с чувством глубокого удовлетворения сообщить Вильгельму, что со времени отъезда короля в Нормандию в его владениях никогда не было так спокойно, как в данный момент. К Рождеству 1075 года король вернулся в умиротворенную Англию, чтобы наказать бунтовщиков. С ними обошлись довольно жестоко. Графа Роже схватили и заточили в темницу. Граф Уолтоф сначала оказался в тюрьме, а через несколько месяцев, 21 мая 1076 года, был обезглавлен на холме Сен-Жиль неподалеку от Винчестера. Вильгельм Завоеватель к этому времени вновь пересек Ла-Манш и готовился к войне с Бретанью.

Заговор графов представляет большой интерес для историка, как свидетельство трудностей и противоречий, возникших в связи с утверждением в Англии новой феодальной системы, привнесенной туда нормандцами. Участие в нем графа Уолтофа и его казнь оказали серьезное влияние на всю последующую политику Завоевателя в отношении его английских подданных. Но это тема для отдельного разговора. С точки зрения обороны англо-нормандского королевства наибольшее значение имело то, что мятеж 1075 года был неразрывно связан с политической ситуацией в континентальной Европе. Обращение за помощью к скандинавам придало заговору международный характер. Именно это больше всего беспокоило находящегося в Нормандии короля Вильгельма. Узнав о нем, он приказал Ланфранку срочно привести в боевую готовность все крепости восточного побережья Англии.

Скандинавы были не единственными иностранными участниками этих событий. Сам заговор был настолько же английским, насколько бретонским. Многие бретонские мятежники сумели избежать наказания, уехав из Англии на родину, и вполне могли вновь попытаться объединить всех противников короля Вильгельма во Франции. Граф Ральф по возвращении немедленно возобновил борьбу за бретонское наследство, его успех на этом поприще грозил появлением на западных границах герцогства крайне враждебного соседа. Помимо этого, Бретань вполне могла превратиться в плацдарм для постоянных вылазок против Нормандии, что вполне устраивало короля Франции Филиппа I и его союзников. Вильгельм Завоеватель намеревался сделать все от него зависящее, чтобы не допустить подобного поворота событий. Военное противостояние, начавшееся в 1076 году, затрагивало интересы сразу нескольких европейских дворов. Поэтому оно привлекло внимание хронистов не только из Нормандии и Бретани, но также из Англии и Анжу. Многие хроникальные повествования не отличаются последовательностью и зачастую противоречат друг другу. Тем не менее, опираясь на них, можно достаточно точно воспроизвести развитие событий.