Отвлекающий маневр. Очень хорошо.

Холли взяла сумку с камерой и направилась к выходу из салуна. Мужчины в зале смотрели, как она уходит. Джеб воспользовался моментом, чтобы встать и выйти в задний коридор, как будто он собрался в мужской туалет. Кэсс осталась сидеть, словно ожидая его возвращения.

В коридоре за туалетом было темно. Он нашел дверь в конце и толкнул рычаг пожарного выхода. Дверь открылась, тревога не прозвучала.

Рэйчел находилась снаружи. Она развернулась за мусорным баком с работающим двигателем и открытой пассажирской дверью. Джеб быстро забрался внутрь, и она тронулась с места еще до того, как он успел захлопнуть дверь.

Он обратил внимание на ее побелевшее лицо и стиснутые зубы.

– Ты вся дрожишь.

Она закусила губу и сверкнула глазами, покосившись на него. Джеб протянул руку и похлопал ее по колену.

– Что случилось с Бонни и Клайдом?

– Бонни нужно выпить чего-то покрепче, вот что. Она была не готова к этому.

Он тихо фыркнул.

– Теплый прием, правда?

– Это еще мягко сказано. С Кэсс все прошло нормально?

– Я сказал все, что хотел сказать. Посмотрим, как она разберется с этим.

– Она знает свое дело, – сказала Рэйчел и быстро взглянула на него. – Ей нужна правда, Джеб.

Он кивнул.

Какое-то время оба молчали. Весомость происходящего и неизбежные последствия – понимание этого тяжело повисло между ними.

– Лучше бы они нашлись, Джеб Каллен, – наконец сказала она. – Доказательства. Поскольку теперь мне крайне необходимо, чтобы ты оказался невиновным.

– Не знаю, сколько еще раз мне придется говорить тебе об этом, но я не причинял вреда этим девушкам. В тот вечер я приехал в карьер потому, что хотел защитить тебя.

Рэйчел стиснула рулевое колесо и не ответила. Они проехали перекресток и повернули на север. Но потом она неожиданно свернула налево и направила автомобиль на травянистую полосу перед рядом деревьев. Там она ударила по тормозам.

– Что…

Она наклонилась, обвила рукой его шею, притянула к себе, прижалась губами к его губам и принялась жадно целовать. Другая ее рука скользнула вниз по его животу и остановилась между ног. Его член мгновенно затвердел до почти болезненного, пульсирующего состояния.

Джеб не мог дышать. Она как будто выпустила ему в грудь пулю двенадцатого калибра с близкого расстояния.

Нагнув голову, она с силой просунула язык ему в рот и агрессивно принялась шарить там, словно пыталась дотянуться до чего-то недостижимого.

Потом она вдруг отпрянула; ее глаза были темными и дикими, как у разъяренной львицы. Ее волосы сбились в мягкий клубок, припухшие веки опущены. Она тяжело дышала, и он мог прочитать смятение у нее на лице.

Впрочем, он тоже не мог ясно думать.

– Что это было? – хрипло прошептал он.

– Это то, что ты делаешь со мной, паршивец. Лучше говори мне правду. Обо всем. Потому что ты ломаешь мою жизнь.

Она выпрямилась, одним движением застегнула ремень безопасности и поставила автомобиль на передачу.

– Я тоже не просил, чтобы мне ломали жизнь, Рэйчел.

Она не ответила и поехала гораздо быстрее, чем раньше. И Джеб понял, что обратного пути больше нет. Они были вместе на этой дороге, что бы ни случилось впереди.

– Езжай помедленнее, Рэйчел.

Я вздрагиваю, смотрю на спидометр и только сейчас понимаю, с какой скоростью мы едем.

– Не давай им повода остановить нас. Ничего им не давай.

Я сбрасываю скорость, хотя бушующий в крови адреналин подгоняет меня. Мне по многим причинам необходимо, чтобы Джеб оказался невиновным. Мое сердце открыто нараспашку, и я боюсь отдаться своим чувствам, снова влюбиться в него. Я хочу знать, кто это сделал. Я хочу знать, где находятся останки Мэрили, прежде чем все пойдет вразнос, однако я не могу остановиться.

– Не думаю, что тебе больше нужно встречаться с Куинн, – внезапно говорю я, когда мы поворачиваем к моему дому. – Пока все не успокоится.

Он молча смотрит на меня; напряжение волнами исходит от него.

– Думаю, я тоже имею право на решение, – говорит он.

Я удивленно гляжу на него. Что-то изменилось в его отношениях с Куинн. Я снова задаюсь вопросом, какое значение будут иметь юридические тонкости. Теперь, когда он оправдан, будет ли он автоматически восстановлен в родительских правах? Или нам придется нанять юриста, чтобы разобраться в этом?

– Ты собираешься забрать ее у меня, да? – невольно спрашиваю я.

– Забрать ее у тебя?

Я поворачиваю на мыс, заросший лесом. Он смотрит на мой профиль. Лучше бы я не задавала этот вопрос. Потом, когда я выезжаю на подъездную дорожку, то вижу темно-синий побитый автомобиль Брэнди, стоящий перед гаражным навесом.

– Брэнди уже здесь, вместе с Куинн. – Я проезжаю мимо навеса и качусь по траве к лодочному сараю, за кусты, где я остановилась вчера ночью, откуда нас нельзя увидеть из дома.

– Ладно, – говорит он. – Пожалуй, мы обсудим это попозже.

Какой-то момент мне не хочется смотреть на него. Мне ненавистна мысль, что ему приходится прятаться в лодочном гараже, когда его дочь находится в доме вместе со мной. Мне ненавистны собственнические чувства, которые я испытываю к Куинн.

– Скоро я принесу ужин, – говорю я. – Как только провожу Брэнди и накормлю Куинн.

Он изумляет меня, когда наклоняется и проводит губами по моей щеке возле рта. Я смотрю на него, и он на мгновение удерживает мой взгляд.

– Джеб…

Но он уже вышел из автомобиля и захлопнул дверь за собой. Я смотрю, как он идет через лужайку. Высокий, сильный, одинокий. Его черные волосы блестят, как вороньи перья, в вечернем свете, и мое сердце сладко ноет.

* * *

– Ты хочешь поговорить насчет вчерашнего дня, Куинни? – спрашиваю я и ставлю на стол тарелку макарон. – Об… удочерении?

Куинн опускает глаза.

– Нет.

– Иногда бывает хорошо поговорить о том и о сем.

– Почему он не может прийти на ужин? Почему он сидит в лодочном сарае, пока мы едим здесь?

Нет смысла что-то скрывать от нее. Она видела мой автомобиль, она видела, как в сарае зажегся свет. Я облизываю губы. Мне сильно не по себе. Воздух снаружи неподвижен и потрескивает от статического электричества. Я хочу включить радио, послушать новости о лесном пожаре, послушать прогноз погоды. Мне не терпится увидеть, что появится на телевидении после нашей очной ставки в салуне «Шэди Леди» сегодня днем. Но я пытаюсь сделать так, чтобы жизнь Куинн продолжалась как обычно, и постараюсь, чтобы никакие новости не дошли до нее раньше времени.