● Могу ли я действовать в отношениях так чутко и чувствительно, чтобы мое поведение не было воспринято как угроза?

● Могу ли я освободить другого человека от опасности внешних оценок?

● Могу ли я воспринимать и принимать другого человека как находящегося в процессе становления и роста, или нас будет связывать наш прошлый опыт? (Цит. по: Джордж, Кристиани, 2002, с. 178–179; Кочюнас, 1999, с. 57.)

В процессе консультирования клиент часто узнает себя с новых, неожиданных и иногда пугающих сторон, которые не всегда легко принять. Клиент может испытывать вину, стыд, страх, тревогу, злость и другие чувства, которые нередко являются социально неодобряемыми. Кроме того, многие запросы клиентов связаны с проблемой принятия себя. Когда консультант принимает клиента, то и клиенту легче принимать самого себя, проще выражать чувства, он может смелее исследовать свой внутренний мир, вступать в отношения.

Отношения принятия{ Принятие – это умение, привычка относиться к себе, другим людям как к данности, без оценки и сравнения, безусловно положительно. Термин «принятие» является более широким, нежели термин «экзистенциальное принятие». Принятие в данном смысле относится к человеку, личности целиком, тогда как экзистенциальное принятие направлено прежде всего на поддержку прав человека в ситуациях, когда он чувствует, делает что-либо или ведет себя не в соответствии с общепринятой моралью.} предполагают, что консультант выслушивает клиента, не осуждая и не оценивая его. Подобное отношение психотерапевта демонстрирует клиенту его личностную ценность и достоинство. Консультанту важно при этом сохранять независимость от установок, взглядов, представлений и ценностей клиента. Принятие помогает клиенту осознать те стороны своей личности, которые раньше были мало осознаны. Проявляя при помощи диалога отвергаемые части клиента, а затем принимая их из роли любящей «родительской фигуры», консультант обучает клиента принимать самого себя полностью, целостно. Только такое принятие способствует развитию личности клиента, приводит к росту и личностным изменениям. Подчеркивая значение принятия для развития клиента, Роджерс выдвигает известную гипотезу «Если… то…» (цит. по: Джордж, Кристиани, 2002, с. 179–180; Кочюнас, 1999, с. 56–57).

Если я могу создать отношения, с моей стороны характеризуемые:

– подлинностью и прозрачностью, в которых «Я» – это мои настоящие чувства;

– теплым принятием другого как уникальной индивидуальности;

– чувствительной способностью видеть другого так, как он сам видит себя,

то другой человек в этих отношениях:

– сможет понять и пережить те стороны себя, которые раньше подавлял;

– станет более интегрированным и способным жить более продуктивно;

– станет больше похожим на личность, которой хотел бы быть;

– станет более самоуправляемым и уверенным в себе;

– станет более уникальной и способной к самовыражению личностью;

– станет лучше понимать и принимать других людей;

– обретет способность более адекватно и продуктивно справляться с жизненными трудностями.

Однако не всегда в ответ на беспокойство клиента консультант может быть в достаточной степени принимающим или понятным образом выражать принятие в своих реакциях. Ряд исследователей отмечают, что консультанты могут думать, что их ответы выражают принятие, в то время как на самом деле они блокируют общение, выражают недостаточное понимание клиентов, неуважение и даже обесценивание. Подобные реакции, демонстрирующие недостаток принятия, были описаны Гордоном и названы барьерами общения (цит. по: Джордж, Кристиани, 2002, с. 180).

Джордж и Кристиани анализируют воздействие этих барьеров на консультативную беседу и называют сложности, которые при этом возникают.

● Предоставление советов дает возможность клиенту снять с себя ответственность за принятие решений; поддерживает его зависимость от других людей.

● Предложение готовых решений (особенно касающихся тех проблем, которые клиенты предъявляют в период знакомства) может легко увести терапевта от тех непростых жизненных задач, которые стоят перед клиентом, низводит жизненные сложности к тривиальным проблемам, имеющим решения.

● Морализирование и «проповеди» консультанта всегда сопровождаются словами о том, что клиент должен чувствовать и что должен делать. При этом у клиентов, как правило, возникают вина, стыд, подавленная или даже открытая агрессия. Общаясь таким образом, консультант не стремится понять клиента – наоборот, он подгоняет мир клиента под свой собственный. Примеры: «Вы не должны ненавидеть своего отца», «Вы должны быть тверже с вашим начальником», «Для начала – вы не должны были забеременеть».

● Постановка «диагноза» клиенту делает психотерапевта слишком отстраненным и объективным, выключая его в эти моменты из диалогического взаимодействия, превращая клиент-терапевтические отношения в отношения доктора и пациента. Пример: «Вашей основной проблемой является комплекс неполноценности, который удерживает вас от установления продуктивных связей с другими».

● Оценка или критика консультантом клиента приводят к тому, что клиент перестает доверять терапевту, легко замыкается в себе, боится проявлять чувства, не рассказывает о глубинных жизненных проблемах и переживаниях. Например: «Неужели вы до сих пор не можете правильно организовать свой рабочий день?», «Мне ужасно не нравится, что вы курите наркотики».

● Негативное влияние положительных оценок на клиента, как правило, связано либо с преуменьшением значимости проблемы, либо с недооцениванием ее сложности, либо с отрицанием ее существования вообще. При этом очень важно, чтобы консультант время от времени с восхищением и энтузиазмом откликался на изменения, происходящие в жизни клиента, на признаки его личностного роста (соблюдая при этом осторожность и сохраняя адекватность). Например: «Вы так сильны, что, я уверена, сможете справиться с давлением начальника на следующей неделе без каких-либо проблем».

● Утешение на время помогает клиенту, поддерживает его, помогая осознавать некую общностью его личных переживаний и переживаний многих других людей. Однако при этом оно приостанавливает клиент-терапевтическое взаимодействие, стимулирует зависимость и инфантильность клиента, не давая ему взрослеть, останавливает обсуждение сильных переживаний клиента по поводу ряда его проблем. Например: «Держитесь! Вы должны справиться с этим».

Подавляющее большинство психотерапевтов называют фундаментом для развития терапевтического климата подлинность (конгруэнтность) консультанта. Под конгруэнтностью понимают способность терапевта быть собой, быть открытым собственным чувствам и переживаниям, не скрываться за маской профессионала, не играть роль, быть честным и прямым в общении с клиентами. Быть конгруэнтным – значит говорить то, что думаешь, и выражать то, что чувствуешь. Подлинность в отношениях способствует развитию и укреплению доверия, углублению консультативного контакта. Вступая в клиент-терапевтические отношения как уникальная личность, терапевт обязан быть внимательным к своим переживаниям, возникающим в ходе встреч с клиентом. Осознание консультантом собственных чувств, реакций на клиента и привнесение их в работу с ним способствуют личностному росту и развитию клиента. Психотерапевт может поделиться болью, возникающей при рассказе клиента о своих переживаниях, гневом и раздражением, появляющимися во время сессии, скукой и сонливостью, вызываемыми как самим клиентом, так и его рассказом. Такое поведение крайне рискованно и при этом является фасилитирующим. В любом случае обсуждение чувств и реакций, возникших у консультанта, позволяет клиенту соприкоснуться с глубинными проблемами в эмоциональной и поведенческой сферах, которые сопровождают его жизнь и мешают развитию других отношений. Кроме того, конгруэнтность консультанта стимулирует развитие близких отношений между ним и клиентом, выводит их на качественно новый уровень, сокращая дистанцию между ними, обучает клиента строить близкие отношения в своей жизни вне терапии. Иллюстрацию процесса развития близости в отношениях приводит Джонсон (рис. 2).