— Согласен, благодарить ей его было не за что, — несколько обтекаемо поддержал меня муж.

— Не мели чепухи, — махнула рукой Яга Пантелеевна. — Сердце разбил! Это Морене-то?! Скажешь тоже! Морена Кощея никогда не любила и он это всегда знал. Если ей кто и разбил сердце, то это наш общий знакомый Сатана! А Кощей так, лишь гордость Морены уязвил, не более! Тем не менее, отомстила она ему так, как за разбитое сердце и испорченную жизнь не каждый мстит!

— А вы знаете, что между ними произошло? Я имею в виду Его Адовство и Морену? — живо заинтересовалась я, чем заслужила недоуменно-подозрительный взгляд от мужа.

— Чего не знаю, того не знаю! — покачала головой Яга. — Хотя самой ой как интересно! — призналась она.

— А кто может знать? — задала я следующий по-важности вопрос, получив при этом ещё один недоуменный и уже почти ревнивый взгляд мужа. — Мне надо понять, что между ними произошло, чтобы понимать, чего ожидать от Сатаны и Тьмы, в связи с балом, который Его Адовство устроит в честь нашей с ним типа помолвки! — объяснила я ему.

Глава 22

Мое объяснение возымело на мужа совершенно не тот эффект, на который я рассчитывала. Схватив меня за руку, он развернул меня к себе и изучающе уставился на меня. Взгляд его при этом было одновременно ошеломленным и укоризненным: — Ты, что, так и не отказалась от этой идеи? — голос прозвучал почти осуждающе.

— Нет, разумеется, я не отказалась от этой идеи, — спокойно ответила я. — Я тебе даже больше скажу, я молюсь, чтобы и Его Адовство не отказался.

— Сатана не откажется от объявления вашей помолвки, поэтому не трать свои мольбы попусту, — заверила меня Яга Пантелеевна. — Так как он знает, что это его единственная возможность выманить всё ещё не полностью восстановившуюся после почти полного магического истощения Тьму из её логова.

— Неужели она его настолько любит?

Яга Пантелеевна заливисто расхохоталась. Искренне. От всей души. До слёз и печеночных колик.

— Любовь? — буквально прохрюкала она, держась за бока, давясь смехом и вытирая слёзы. — До чего же ты наивна, Диана! Тьма давным-давно забыла, что такое любовь… Однако ей по-прежнему доступна страсть. Дикая, необузданная, всепоглощающая. К власти. А еще — такое же дикое, необузданное и всепоглощающее желание… отомстить.

— Но как моя помолвка с Сатаной связана с её желанием отомстить и её страстью к власти?! — оторопело поинтересовалась я, не удержавшись при этом от скептических интонаций в голосе.

— С помощью Скипетра Всеповиновения, вот как! Ведь им, хотя и нельзя воздействовать на массы, зато очень даже возможно воздействовать на несколько человек. Я не знаю на скольких именно, но подозреваю, что чем на большее количество людей Тьма попытается воздействовать, тем короче будет время воздействия Скипетра и соответственно, наоборот. Укрывшись покровом теней, Тьма явится на вашу помолвку и, вероятней всего, отдаст тебе, Диана, приказ убить того, кого ты любишь, а Сатане отдаст приказ — посодействовать тебе в этом…

— Но я не люблю Сатану, — пожала я плечами.

— Но Морена этого не знает, так как судит по себе, я имею в виду по себе той, какая она была, когда ещё была юной, и потому впечатлительной и совершенно неискушенной в жизни, — снисходительно улыбнулась Яга Пантелеевна. — А вот Сатана знает, — старая ведьма сделала многозначительную паузу, дабы оценить мою реакцию на её слова. — И также он знает, что означает всеповиновение… — добавила она почти торжественно.

— Вот сволочь! Выходит он так и не отказался от идеи сделать меня вдовой! — возмутилась я, хотя понять не могла, чему я собственно удивляюсь.

— Разумеется, нет, — покачала головой Яга Пантелеевна. — Теперь, я надеюсь, вы понимаете, почему мне обязательно нужно было с вами поговорить. Хотите верьте, хотите нет, но с самого начала я действовала, не только в своих интересах, но и в ваших интересах тоже…

Я недоверчиво сузила глаза, а вот Рауль был другого мнения: — Не то, чтобы у меня были доказательства обратного, наоборот, я и сам догадывался, что вы нам исподтишка, так сказать, помогаете, однако мне лично легче было бы вам доверять, если бы я понимал причину вашего расположения к нам? — максимально дипломатично заметил он.

— Более чем разумное требование, молодой человек, более чем, — часто закивала головой Яга. — Настолько разумное, что я не вижу причин, почему бы его не удовлетворить. Я надеюсь, вы не возражаете, если я начну с самого начала?

Ни я, ни Рауль не возражали, о чём мы дружно и без промедления известили свою гостью, причём одновременно и словом и телом. При этом, правда, Рауль отрицательно замотал головой, подтверждая свои слова о том, что нет, он не возражает, а я закивала, говоря, конечно же, давайте с самого начала.

Яга Пантелеевна вздохнула, задумчиво уставилась куда-то вдаль, после чего начала своё неспешное повествование: — Согласившись много лет назад помочь Звёздному Дракону, я и Коша сами того не подозревая, не только связали судьбу сказочной реальности со звездой Тубан, а значит и с вами, но и навлекли на сказочную реальность Сатану, Тьму Нечестивую и прочие беды.

Ах да, чуть не забыла рассказать самое важное, помогли мы, разумеется, Звездуну не за просто так, а за возможность обрести «долго и счастливо по собственному выбору», которое во всех других сказочных реальностях ни Кощею Бессмертному, ни бабе Яге не доступно. И какое-то время мы жили и только и делали, что радовались жизни. Однако с появлением в нашей реальности Тьмы Нечестивой и Сатаны ни о каком «долго и счастливо по собственному выбору» речи уже быть не могло. Хотя изначально и Тьма и Его Адовство показались нам совершенно безобидными. Сатана так и вообще спасителем от Тьмы избавителем.

Морена ж ещё будучи женой Коши свою натуру черную показала. Ох, сколько она детей малых загубила да дев невинных, творя свои кровавые ритуалы, за-ради того, чтобы в полную силу войти. Одно слово Нечистивая! Тьфу! — с чувством «сплюнула» старая ведьма. — Ведьмой ее назвать язык не поворачивается — ведь только мерзость нечистивая может силу из смерти черпать.

Однако при Коше мерзость эта продолжала прикидываться невинной овечкой, белой-белой такой и пушистой-препушистой. И потому он, влюбленный по уши дурак, не верил никому, кто супротив его жены любимой хоть слово молвит. И не просто не верил, а по наущению жениному либо сразу на виселицу, либо сначала на дыбу, а потом на виселицу.

Тем не менее, чем дальше, тем больше становилось таких недовольных. И вскоре уже в землях кощеевых начали