– Не смей искать Нину, не пытайся ее в семейный бизнес втягивать, иначе аудиозапись в полицию передадим, вас с Игорем посадят.

Потом они уедут. Рано утром появлюсь я, прикинусь, что заблудилась и, чтобы правильную дорогу найти, в ближайшую избу войду, а там… старуха на кровати связанная. Я освобожу Лапину и в Москву вернусь. Нина поселится в снятой квартире, домой никогда не вернется, они по-прежнему будут с братом вечеринки устраивать, а я выйду замуж за Мирона. Все лучше некуда сложится.

Я не склонен осуждать чужие, пусть даже идиотские поступки и планы. Но тут я не сдержался:

– Это просто бред. Он мог прийти в голову только девочке-школьнице и парню, у которого нет ни малейшей сообразительности.

– Глупее я ничего в своей жизни не слышал, – подхватил Василий, – даже в идиотском сериале такой сюжет не прокатит. Нет смысла объяснять, где в «гениальной» задумке прорехи, потому что вся идея – одно сплошное кретинство. Нина тупая! Мирон кретин!

– Мирка был очень умный, – оскорбилась Лариса, – не смейте мертвого обижать. Как вам не стыдно!

Василий замолчал, вместо него заговорил я:

– Простите нашу эмоциональность. Ваш план не удался? В избе нашли сумку, в ней пропуск в институт на фамилию Бумагиной. Когда вас спросили об удостоверении, вы соврали, что у вас украли сумку с документами. Но теперь понятно, что вы приезжали в деревню! Да?

Лариса кивнула.

– Я вошла в избу, крикнула: «Эй, хозяева, заблудилась я. Подскажите, где поворот на Москву. Не туда заехала». А в ответ тишина. Я удивилась, ожидала, что Галина Михайловна закричит: «Помогите». Я зажгла фонарь, поднесла к кровати, а там… Ой, не могу говорить об этом.

– Не надо, – согласился я.

– Мирон лежит, – зашептала Бумагина, – лица нет… разбито вдребезги… По одежде я поняла, что это он. Побежала во двор, мне плохо стало. Свою машинку я оставила в начале улицы. Подумала, так правдоподобнее выглядит, заблудилась вроде, подъехала к селу и пошла жителей искать. А сейчас хочу к автомобилю бежать, но ноги не слушаются. Кое-как за забор выползла, ноги от щиколоток до коленей словно из манной каши, на землю опустилась и вдруг… Из-за избы малолитражка выскочила. Она стояла так, что я ее не видела. За рулем Галина Михайловна сидит, на улице уже рассвело, она окна в обеих передних дверцах опустила. Меня бабка не заметила, я в траве сидела за кустом, зато мне ее шикарно видно было. Чуть не умерла от страха, дошло до меня, что бабка Мирона убила, Нину увезла. Сзади у нее все наглухо затонировано, не понятно, кто там на сиденье сидит, но Нинка точно там должна быть, больше негде ей находиться.

Лариса разрыдалась.

– Вот и все. Я кое-как поднялась, добрела до машины, за руль плюхнулась, по шоссе порулила. Езжу я не очень бойко, права полгода назад получила, машинка у меня старая, купила подержанную, совсем недорого. Пока по дороге плюхала, поняла, что произошло. Наверное, старуха сообщение не сразу заметила. Нинка его в десять вечера отправила, она как предполагала: Галина увидит текст, живо покатит, максимум в полночь в селе окажется. На улице темно будет. Но, похоже, бабка эсэмэску под утро увидела, часа в четыре, и полетела. А мне Нинка строго к семи прикатить велела. Вот мы чуть и не столкнулись. Как до Москвы добралась, не помню. Как сумку посеяла, понятия не имею, она у меня на плече висела, маленькая такая. Понятно, что в деревне обронила, но возвращаться туда даже под страхом смертной казни не стала бы. Хорошо, что я машину не заперла, ключи там оставила, у меня они все на одном колечке: от дома, автомобиля. Я на квартиру, которую Мирон снимал, приехала, свои вещи живо собрала, кое-как по пакетам распихала и вот сюда в мамину нору вернулась. Вечером мне тетка позвонила и спросила:

– Лариса? Хотите с Мироном встретиться?

Во заявленьице! Я так и села.

– Где?

Она так спокойненько:

– Учитывая ваш образ жизни, то явно не в раю, а в аду местечко подготовили для Бумагиной. Стен вас там поджидает. Если пока желания с чертями общаться нет, вам нужно забыть глупости, которые Мирон болтал, и никогда никому ничего про деревню Коклюшки, избу и все прочее не трепать. Ясно?

А мне так страшно стало, я спросила:

– Вы кто?

В ответ прозвучало:

– Та, кто все знает. Сиди и не чирикай, а еще лучше сваливай в другой город. Иначе в полиции узнают: Бумагина в избе была, Мирона убила.

Сразу я скумекала: голос старый, надтреснутый, хриплый. Точно Галина Михайловна на проводе. Она меня, несмотря на то что я в траве сидела, заметила. Надо бежать. Но куда? Где жить? На что? Денег нет. Заперлась дома, решила никого не впускать. А потом вы появились…

Лариса заплакала.

Василий сунул ей в руку бумажную салфетку.

– Пара вопросов есть, – продолжил я. – Как вы узнали Галину Михайловну? Встречались с госпожой Лапиной?

Лариса вытерла лицо.

– Нет. Нинулька фото старухи показывала. Она, когда про бабку рассказывала, телефон вытащила и давай его мне в нос совать: «Смотри, какая морда противная, злая, мерзкая».

– М-да, – крякнул Бурмакин, – хорошие такие, семейные отношения!

– Проясните теперь еще один момент, – попросил я. – Очагов видел, как Нина и Мирон после вечеринки уехали на его машине. Нина проболталась Роману, что они собрались в Коклюшки. По мнению Гремлина, девочка хлебнула вина и поэтому стала излишне откровенной. Больше Мирона никто живым не видел, а Нина пропала. Ночью или ранним утром в избе произошло убийство и похищение. Вы видели труп парня, уезжающую Галину Михайловну. Так?

– Да, все верно, – кивнула Лариса.

– Очагов утверждал, что вы ему ранехонько позвонили, искали Мирона. Вы говорили, что одна из преподавательниц привезла из командировки очень красивые рубашки. А вы хотите одну Мирону купить, но сомневаетесь в расцветке. Смысла врать Очагову никакого нет. Вы с ним беседовали?

Лариса закрыла лицо руками.

– Да.

– Но прекрасно же знали, что Стен мертв, – продолжал я. – Странное желание – приобрести сорочку для покойника. Да еще просить Романа подсказать вам, где ваш любовник. По словам Гремлина, до того разговора вы с ним ни разу по телефону не общались.

Бумагина обхватила ладонями голову.

– Ну… Мирона найдут… в общем… ну… мертвого. Вдруг решат… что я его… того… испугалась… Ну… и подумала: могу сказать: «Никогда в ту избу не заглядывала! У Очагова спросите, я ему с утреца позвонила, Мирона искала, обновку ему присмотрела. Разве мертвому новая шмотка нужна?» Это убедит всех, что я ничегошеньки не знаю…

Лариса разрыдалась. Я отвернулся к окну.

Натурщица осмотрела Мирона, обнаружила сильный удар по лицу, тогда поняла, что он мертв, впала в истерику, кое-как добралась до дома. Но Лариса сообразила, что ей понадобится алиби, и постаралась его организовать. Уж в который раз я констатирую: я даже не представляю, на какие поступки способен слабый эмоциональный пол.