Джон хотел заскочить домой за снаряжением для похода в шахту и вероятной схватки с Мультизадкой, но в итоге мы потратили полчаса, таская на второй этаж электронику и мебель. Двор и гараж Джона залило водой, но сам дом все еще оставался на несколько дюймов выше уровня воды. И все равно наводнения было не избежать: Эми заметила, что, даже если дождь прекратится, текущая с возвышенности вода поднимет общий уровень и затопит гостиную. И так будет везде, воде просто некуда больше деваться.

– А что, если не прекратится? А что, если вода будет лишь прибывать и до крыш доберется, как при тех наводнениях, что в новостях показывают? – спросил я.

– Тогда, наверное, остается рассчитывать только на страховку, – сказал Джон.

– Нет, я не о том… то есть да, я и о твоих вещах волнуюсь, но что будет с городом? Со всеми заплесневевшими затопленными домами. Люди в конце концов просто разъедутся? Просто забросят это место?

– Фиг знает. Я не понимаю, почему никто до сих пор не уехал.

– А мы почему не уехали?

– Выглядит все так, словно ты на стороне потопа, – сказала Эми.

– В некотором роде так и есть.

– Купил бы себе пару сапог, это бы все решило.

– Пороюсь в гараже, посмотрю, что из зачарованного оружия осталось, – сказал Джон. – Поищите, вдруг еще какие загадочные записки есть.

Джон ушел, и я заглянул в холодильник: записок там не было, зато лежал забытый кусок пиццы. Откусив от него, я спросил у Эми:

– Я спятил, или тут пахнет духами? Как думаешь, Джон снова с кем-то встречается?

Эми в ответ, словно продолжая начатый с самой собой разговор, произнесла:

– А что бы ты сделал, если бы знал, что завтра умрешь?

– Эми, я волнуюсь не о том, что эта хрень меня убьет, а о том, что мир заполонят стремные монстры. Ты хоть представляешь, с какой частотой нам названивать будут? Вот что я тебе скажу: если это случится, я просто выкину телефон и буду жить, словно сейчас 1995-й.

– Я говорила чисто гипотетически. Вот тебе осталось всего двадцать четыре часа, как ты их проведешь? Например, доктор сказал, что назавтра ты умрешь.

– Я бы потратил последний день на поиски другого врача. Или лекарства. Должны же быть еще какие-то методы. Ну то есть с чего мне так сильно доверять мнению какого-то доктора? Помнишь Датча Воглесса, он с нами в старшей школе учился? Теперь он врачом в Индианаполисе работает. Он был полным придурком. На хуй такого доктора.

– Это просто мысленный эксперимент. Давай предположим, что ты смирился с диагнозом и знаешь, что назавтра умрешь.

– Вопрос я понял. Вот мой ответ – я проведу эти сутки, отказываясь признавать, что они последние. Я тебе и так скажу, если судьба действительно существует, пусть пососет большой и толстый хер.

Мой ответ Эми явно рассердил. Я мучительно соображал, как бы сменить тему, но не успел я и слова сказать, как она произнесла:

– Я думаю, тебе пора сходить к доктору.

– Чего? Считаешь, я смертельную болезнь подцепил? Если да, то ты выбрала очень странный способ мне об этом сказать.

– Нет. Он выпишет лекарство. От перепадов настроения.

– Сейчас совсем не время для таких разговоров.

– Сейчас самое время – ты на подъеме. Ты взбодрился, потому что работаешь над делом. Когда ты его закроешь, то снова поселишься на диване, а когда ты такой, разговаривать с тобой все равно что с ворчливым поленом.

– Эми, депрессия у меня не из-за дисбаланса гормонов в мозгу, а из-за отсутствия работы, опыта и образования. Из-за того, что я просрал свою жизнь. Никакие микстуры не заставят меня с этим смириться. Кроме алкоголя, может. Дело в том, что мне нужен не врач, а работа. Нужна причина, чтобы вылезать из постели по утрам.

– Для этого и существуют лекарства, они помогают встать с дивана, чтобы ты смог привести жизнь в порядок, найти работу, выйти из порочного круга, когда весь день лежишь в постели и депрессуешь, а депрессуешь потому, что потратил день, лежа в постели.

– Об этом мы потом поговорим.

– Ты же сам знаешь, что не по…

Но я уже поднимался по лестнице, убегая от разговора. Я вошел в главную спальню. Джон купил себе систему бокс-спринг и еще один дорогущий матрас королевских размеров, но оба лежали на полу: Джон утверждал, что никогда не понимал, зачем вообще нужна рамка кровати (и на это мне, если честно, ответить было нечего). Телевизор он прикрепил к потолку, чтобы смотреть его, лежа в кровати, – казалось, эта штуковина весила с сотню фунтов и, если бы винты ослабли, могла раздробить ему череп.

Кровать была застелена. Не похоже на него.

Оглянувшись, я убедился, что у него действительно остановилась девушка. В шкафу женская одежда, в ванной косметика. Само по себе это не редкость, но вот скрывал девчонок от нас с Эми Джон крайне редко, настолько, что раньше такого, кажется, не случалось ни разу. Я бы предположил, что он решил, будто мы не одобрим его выбор – но, черт меня дери, когда его это останавливало? За Ники он уже больше десяти лет увивается, а я избегаю ее так рьяно, что она и в книге этой еще ни разу не появилась. У нее докторская степень по какому-то бесполезному предмету, а еще она из тех людей, которые смеются лишь над собственными шутками и ни над чьими больше. Даже не спрашивайте.

Я обыскал комнату в поисках наших записок самим себе, но ничего не нашел.

Спустился вниз я как раз в тот момент, когда Джон вернулся из гаража, держа в руках средневековую булаву с трехдюймовыми шипами.

– Ну что, я Буддову булаву нашел. Ей где-то две с половиной тысячи лет, но вроде еще рабочая, – сказал он.

– Вообще-то я надеялся, что под Соусом мы соорудили в твоем гараже какое-нибудь супероружие. Огромную бомбу против чудовищ или что-то в этом роде.

– Ну, у нас полно серы. И…

– И резиновых жоп, да. Слушай, м-м, а кто тут у тебя?

– Кто? Где?

– Если меня это не касается, так и скажи, это ничего. Просто, знаешь, раньше ты не стеснялся.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Здесь явно живет женщина. В твоем шкафу ее вещи. Если только не твои – и, опять же, меня беспокоит только то, что ты не решился об этом сказать.

Мои слова сбили с толку и явно встревожили Джона. Он с топотом пронесся мимо меня по лестнице, сжимая в руке булаву. Мы поднялись следом и встали, наблюдая, как он перебирает висевшие в шкафу юбки и топы, оглядывает косметику и всевозможные пенки для лица на тумбочке в ванной.

– Раньше здесь этого барахла не было.

– А это как-то связано с чудовищами, или у тебя просто сквоттер завелся? Может быть, одну из твоих подружек затопило, и она приехала погостить? – спросила Эми.