– Только не молчком, – ответил Джон. – Ее бы испепелило.

– Ну, может, она сказала, пока ты триповал. А ты просто не помнишь.

Джон указал на одежду.

– Сама посмотри.

Эми оглядела ее и хмыкнула.

– Чего? – спросил я.

– Эту девушку мы не знаем.

– Как ты это поняла?

– Потому что этих вещей я раньше никогда не видела. Я знаю, в чем друзья Джона ходят, Дэвид.

– Правда?

– Видишь черную юбку с разрезом до середины бедра? Представь в ней одну из наших знакомых.

– Лады, дай мне минутку.

– Нет, она права, – сказал Джон. – Это странно.

– Конечно. С ума сойти, абсолютно обычный же день был, а тут такое, – ответил я.

– Ага. Ладно, сейчас я в туалет сбегаю, и пойдем. – Он пошел в туалет с банкой в виде совы над унитазом. Травку Джон и при мне бы покурил, а вот мет – другое дело. Странные все же границы у людей.

Стоило Эми понять, что он нас не слышит, как она сказала:

– Так я правильно понимаю, что со страхом неминуемой смерти ты готов бороться до последнего вздоха, но тебя полностью устраивает, что ты медленно утопаешь в теплой луже собственного сплина?

– Собственного чего?

– А если я скажу, что в тебя вселился могущественный демон печали, который питается твоей жизненной силой? С ним бы ты боролся? А если скажу, что меня он съест следующей?

– О чем ты таком гово…

Мы услышали, как выскочил из туалета Джон. Он задыхаясь ворвался в комнату и произнес:

– Дэйв, покажи мне свою задницу.

Секунд сорок я просто молча на него смотрел.

– Зачем.

– Я нашел следующую записку. На этот раз заранее. Она у меня на члене несмываемым маркером написана. «Проверь зад Дэвида, на нем написано важное сообщение, содержащее ценную информацию».

– Прямо-таки целиком, – ответил я.

– Тебе показать? Тебе даже наклоняться не придется, шрифт очень…

– Дэвид, ты покажешь ему свою задницу? – спросила Эми.

Я стиснул зубы и злобно посмотрел на Джона.

– Из-за тебя все. Из-за тебя у нас начался ебучий «Чувак, где моя машина».

– Я такого не помню.

– Ага, и это тоже.

– Почему ты на меня орешь вместо того, чтобы зад показывать?

– Стойте здесь. Пойду в зеркале посмотрю.

Через минуту я ворвался на кухню.

– Там написано «Не дай им», а потом буквы «П», «О» и какие-то каракули на втором полужопии. Как будто я проснулся, понял, что кто-то что-то пишет у меня на заду и яростно шлепнул его по руке.

– Вот срань, – отозвался Джон. – Не позволяй им по… Не позволяй им позвать на помощь? Послать тебя? Поцарапать?

– Гадать без толку, – сказала Эми, – мы же не знаем, какой длины должна была быть записка.

– Ну, явно короткой, чтобы уместиться на чьей-то жопе. Подопнуть дворняжку? Подписать сценарий ситкома?

– Попрать твою задницу своими каракулями? – предположила Эми.

– Твою мать, мы потратили почти час, но так ничего и не выяснили, – сказал я.

– А за предыдущие восемьдесят часов мы, конечно, выяснили кучу всего, – ответила Эми.

На телефон Джона пришло оповещение.

– Маркони приехал, – сообщил он. – Они остановились у брошенного Уолмарта, говорит, тот довольно высоко стоит.

– Рад за него, – сказал я.

– Он пишет, что хочет встретиться.

Я всплеснул руками.

– Почему бы и нет! Еще у кого-то остались дела, которыми надо заняться, прежде чем сразиться с монстром? Может, заскочить в отдел транспортных средств, лицензию обновить?

– А к доктору ты заскочить не хочешь? – поинтересовалась Эми.

Команда Маркони путешествовала в двух огромных автофургонах, служивших им туристическими автобусами: один для самого доктора, другой – для съемочной группы. Об анонимности он беспокоился еще меньше, чем Джон: его лицо было нарисовано аэрографом на боку фургона, хоть и, как я понял, не его, а съемочной группы, – фургон Маркони был выкрашен в непримечательные белый и золотой цвета. То есть если какой-нибудь сумасшедший фанат попытается ворваться внутрь, чтобы убить Маркони, то, скорее всего, попадет не туда. Я задумался, нет ли там и бородатого двойника на случай покушения.

Мы сидели, прижавшись плечом к плечу, в тесном офисе в задней части фургона, откуда, как выяснилось, и звонил нам по скайпу до этого Маркони. Стена с наградами оказалась гораздо скучнее других: остальная часть комнаты была забита экзотическими артефактами. Правда ли он собирал их по домам с привидениями и местам раскопок или покупал дешевый реквизит, чтобы тот создавал внушительный антураж для телешоу, я не знал. Если первое, то, думаю, некоторые артефакты вывозить с их родины было не совсем законно. Там стояли хрустальный череп, золотая чаша и древнее на вид копье с наконечником из обточенного обсидиана. Были там и, казалось бы, случайные предметы: Тряпичная Энни, глиняный бюст Лайонела Ричи, в углу притаился однорукий, покрытый птичьим дерьмом снеговик из бетона. На столе стояла трубка Маркони, прислоненная к старинной статуэтке, похожей на какого-то египетского бога, но с огромным эрегированным пенисом, почти таким же большим по размеру, как все туловище. Левая рука фигурки обхватывала член у основания.

Маркони предложил воды – мы с Джоном отказались, а Эми, как всегда, согласилась. Наверное, просто любовь ко всему бесплатному. Вернувшись и протянув ей бутылку, Маркони кивнул в сторону членоватой фигурки и сказал:

– Популярный в четвертом веке до нашей эры египетский бог Мин, бог плодородия. Считается, что во время коронации новый фараон должен был мастурбировать перед толпой, чтобы продемонстрировать силу плодородия, которой наделил его Мин. Если взглянуть на обращение «О положении страны», обнаружится, что этот ритуал не слишком изменился.

Он сел за стол.

– Похоже, во всех социальных сетях обсуждают белое крылатое существо, которое похищает детей N и строит из их костей большое гнездо в одном из многочисленных заброшенных зданий в этой области, – произнес Маркони.

– Ага, кажется, мы этот слух случайно и пустили, – ответил я. – Согласитесь, звучит он гораздо проще правды.

– И вы считаете, что ни капли правды в этой истории нет?

– Я… думаю, нет? Черт, не знаю. Понятия не имею, что происходит.

– Существует ли это создание на самом деле? По мнению моей команды, если видео на «Ютубе» и фальшивка, то отличного качества.