Дик хмыкнул.

– Даже не собираюсь участвовать в этом глупом пари.

– Почему глупом? – откликнулась брюнетка. – Пари как пари.

– Помолчи, а? – не выдержал уже устроившийся на водительском сиденье и опустивший стекло Донаваль. – Сейчас не до споров.

Кира, как ни странно, послушалась, а я задрожала. Просто то самое ощущение резко усилилось, все мои инстинкты буквально кричали – демоны уже пришли. А ещё краем сознания я отметила, что мои похитители чужого присутствия не ощущают, и если с Кирой и Донавалем всё понятно, в них дара нет, то Дик… Значит, мой дар сильнее?

Захотелось сказать, предупредить, но это было как со стипендией: я, наверное, очень плохой человек – я не смогла. Лежала, чувствовала приближение серокожих, смотрела, как за последние минуты сгустился окружающий сумрак, превратившись в настоящую тьму, и молчала.

Впрочем, моя подсказка и не потребовалась, а надежды Дика на разговор всё же оправдались. Всего через несколько секунд поблизости прозвучало клокочущее:

– И как это понимать?

Дик вздрогнул, а Кира едва не выронила оружие. Оба принялись судорожно озираться, целясь в темноту. Выглядело глупо, но смеяться не хотелось – меня затрясло от ужаса, зато демоны были спокойны.

– Да что тут понимать? – раздался второй клокочущий голос. – Закуска сама пришла и легла на стол.

Повисла пауза, холодная и липкая. Я видела, как резко побледнела Кира, а у Дика задрожала удерживающая древко арбалета рука.

Но Дику хватило сил, чтобы собраться и воскликнуть:

– Мы пришли по делу!

– Да ладно? – в интонациях демона прозвучала насмешка. – И что за дела?

Показываться на глаза серокожие не спешили, словно нарочно заставляя парочку охотников кружиться, удерживая тяжелое оружие. Дик с Кирой были бессильны, зато машина завелась сразу. Только звук мотора был каким-то паническим.

– Мы предлагаем обмен! – крикнул Дик.

– И что за обмен?

Тут и у Киры голос прорезался:

– Мы принесли вам то, что вы ищете, а взамен требуем оставить нас в покое.

– Вас? – хмыкнул демон.

– Вы прекратите убивать!

Ответом на этот визг стал неприятный смех одного из монстров, и брюнетка захлебнулась вздохом, видимо, сообразила, насколько глупо прозвучало требование.

На помощь пришел Дик:

– Она хотела сказать, что всё должно стать как раньше. Так, как было до появления этой, – кивок на меня, – девушки. Вы же из-за неё как с цепи сорвались? Мы готовы к сотрудничеству. Берите. Только тело нам потом отдайте. Мы уничтожим труп, чтобы не было улик.

Демоны выслушали, а через миг… К веселью первого присоединился и второй, а потом ещё один клокочущий голос и новый – демонов было не двое.

– Вы ещё скажите, что мы должны отпустить вас живыми! – прозвучало из темноты.

Кира и Дик вздрогнули. Не думала, что кто-то из них ответит, тем не менее…

– Не должны, – выдохнула брюнетка. – Но… – короткий взгляд на заведённый джип с распахнутой задней дверцей и торжествующее: – Но отпустите!

Девушка отбросила арбалет и нырнула в машину. Дик действовал столь же ловко, только оружие не бросал. Хлопнула дверь, а спустя ещё секунду мотор взревел, оглушая. Раздался визг покрышек – Донаваль сдал назад.

Джип остановился буквально в полуметре от меня, едва не задавив, чтобы тут же рвануть вперёд – прочь, подальше от места событий. Габаритные огни ослепили, и я зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, почему охотники никогда не встречаются с демонами один на один. Человеку с такой силой не совладать.

Машина проехала несколько метров и врезалась. Тишину наполнил скрежет металла, визг тормозов и звон стекла. Свет фар выдернул из темноты массивную фигуру с оскаленным, покрытым серой чешуёй лицом – именно демон встал на пути, и от столкновения с тяжелым джипом даже не пошатнулся. Миг, и оскал монстра стал шире, а кулаки рухнули на уже покорёженный капот, превращая тот в груду металлолома. Новый предельно резкий звук, и мотор замолчал.

Тишина была внезапной, глухой и пробрала до костей. Но и она продлилась недолго, всего секунду. А потом всё смешалось – рычание, скрежет разрываемого металла, истошные крики пойманных охотников. Демоны… я даже не успела заметить, как они вынырнули из темноты, настолько стремительными были движения.

Я видела, как один, схватив за горло, выдернул из салона беловолосого Донаваля. Демон тряхнул парня, словно куклу, отступил на шаг и припал к открытому в крике ужаса рту. И пусть ночной мрак, разбавленный светом габаритных огней джипа и отблесками освещения Сити, скрадывал краски, я чётко видела, как блондин с гипнотическим даром стремительно бледнеет. Он словно выцветал на глазах.

Как схватили Киру и Дика, тоже видела, но смотреть дальше было невыносимо. Я зажмурилась и сжалась на промёрзшей земле, отчётливо понимая: скорее всего, мне тоже не жить. Раньше меня не трогали и как будто берегли, но у всякой удачи есть предел, и своего предела я, наверное, достигла.

Только бы это было не слишком больно! И недолго! И…

Я сжалась сильнее, неосознанно пытаясь абстрагироваться от какофонии звуков и всего происходящего. Но даже сумей я зажать уши, звуки всё равно бы проникли – они были слишком громкими. Увы.

Сознание поплыло, и появился шанс на обморок, но чуда не случилось. Я не отключилась, а звуки расправы плавно сошли на нет – последним стал глухой удар, словно упало мёртвое тело.

Я в который раз вздрогнула, а осознав, что вокруг воцарилась тишина… глаза всё-таки не открыла. Решилась на это лишь после того, как совсем рядом прозвучало клокочущее, сытое и обращённое точно не ко мне:

– Она?

Приоткрыв веки, вздрогнула – шестеро! Шестеро серокожих, и все стоят рядом, всего в нескольких шагах.

– Она, – таким же пугающе-клокочущим голосом ответил другой.

– И?..

Последний возглас принадлежал третьему, и этот третий резко дёрнулся вперёд, словно желая схватить, но был остановлен ледяным:

– Очень не советую. Иначе это будет последний обед в твоей жизни.

Говоривший не шутил, и от его интонаций стало совсем дурно. Следующая реплика адресовалась уже мне:

– Расслабься, сегодня ты не умрёшь.

Что почувствовала – не знаю, но не облегчение точно. А демон повернул голову и сказал куда-то в сторону:

– Эй ты! Иди сюда.

Я тоже повернулась, чтобы увидеть, как из-за ближайшей кучи строительных обломков выходит человек и плавно устремляется к нам. Его руки были сложены лодочкой, как при молитве, а сам он походил на металлиста – тёмные штаны, короткий балахон с накинутым на голову капюшоном, куртка, высокие ботинки и густо подведённые глаза.