Леонора с довольным видом пригубила свой напиток. В Париже ей понравился абсент. Как говорили, после двух бокалов совершенно меняется мир.

– Моя племянница столько о вас рассказывала, – весело начала она праздный разговор.

Рауль подозрительно взглянул в ответ. «О господи, – невольно подумала Леонора, – может ли он смотреть еще мрачнее? Что в нем нашла Аврора? Почему он сразу так скептически реагирует на все? Может, он думает, что Аврора дома вообще о нем не рассказывала? Может быть, он даже настаивал на этом? Тогда он точно что-то скрывает».

– Неужели? – осторожно спросил он и улыбнулся Леоноре. В этот момент он пригубил «зеленой феи», как в Париже называли абсент.

Леонора заметила, что Рауль старался говорить как можно спокойнее. Но в его голосе чувствовалось напряжение. Он цепко следил за Леонорой серыми глазами, не желая упустить никаких эмоций на ее лице.

Но этим ее нельзя было испугать. «Я все равно сильнее тебя, – подумала она и чуть не улыбнулась от удовольствия. – Ты сейчас сам бы задавал вопросы, но ты этого себе не позволяешь по какой-то причине либо просто не доверяешь. Ха, многое ты дал бы за то, чтобы узнать, что рассказывала о тебе Аврора, не правда ли?» Леонора была очень довольна.

– Ну, послушайте, разве вы думаете, что Аврора ничего не рассказала о своем ухажере любимой тетке? – Она задумчиво смотрела на него.

Рауль расслабился, открыл было рот, но передумал, скрестил руки на груди, делая вид, что все его внимание поглощено танцорами. Леонора проследила за его взглядом. Она должна была признать, что у Авроры был прирожденный талант к танцам. Фелипе очень нравилось танцевать с племянницей. С танцплощадки он молча приветливо кивнул сидящим в зале.

В тринадцать лет Леонора впервые увидела, как танцуют танго. Она сразу влюбилась в эти движения. «Сначала я совсем ничего не понимала, – подумала она. – Я ничего не знала о жизни на окраинах города, я не знала, какие там живут люди. Я была тогда девочкой из хорошей семьи и не могла осознать горького разочарования, которое чувствовалось в песнях, не понимала одиночества и тоски по утерянной родине, не ощущала ритма, где грубая сила сплеталась с красотой. Танго – музыка людей, лишенных родины, в ней выражался бунт, упрек, любовь, ненависть и печаль».

Долгое время она была хорошей девочкой, умной не по годам, никогда не создававшей проблем родителям, в отличие от старшей сестры Марлены. «Все не длится вечно» – так сказала мать, когда Леонора спросила ее, как она справлялась с такими своенравными дочерьми.

Ах, танго… Музыка, которая всегда берет за душу. Но танцевать танго Леонора научилась только тогда, когда познакомилась с Фелипе. Музыканты импровизировали на скрипке, флейте и арфе, как во времена зарождения танго, еще до того, как появился бандонеон. Мелодии различного происхождения смешивались воедино: милонга метисов гаучо, африканское кандомбе бывших рабов, народные песни переселенцев из Южной Италии, андалузийское канте хондо и афро-кубинская хабанера.

Фелипе раскрыл ей тогда тайны этого музыкального мира. Он познакомил ее с Росендо Мендисабалем – первым композитором, который начал писать танго. Как для Фелипе, так и для Леоноры это была любовь с первого взгляда. Они, люди из разных миров, говорили друг с другом на языке танца.

Взгляд Леоноры опять скользнул по кружащимся парам, которые совершали на танцплощадке волшебные меланхоличные движения. В каждом жесте была тоска, непременное желание и одновременно невозможность сойтись ближе. Леонора снова приложилась к абсенту, а потом внимательно посмотрела на Рауля Эррера. Что-то в молодом парне казалось ей странным, было в нем нечто, чего она никак не могла уловить. Леонора решила детальнее исследовать это ощущение, так сказать, оформить его, но в тот момент за стол вернулись Фелипе и Аврора.

– Господи, я еще никогда не чувствовала себя такой развратной, – рассмеялась Аврора. – Жаль, что такие вечера случаются нечасто, и я ими точно не смогу наслаждаться, если вы снова отправитесь в Париж. К сожалению, бабушка и мама не любят танцы.

Леонора нахмурилась:

– Так было не всегда. Моя сестра когда-то хорошо танцевала.

– Правда? – Аврора, онемев, взглянула на тетку.

– Правда, – ответила та. – Расспроси ее как-нибудь об этом.

Рауль тоже немного повеселел. Момент, чтобы расспросить его, был упущен. Леоноре нужно найти другой путь, чтобы побольше о нем разузнать.

Аврора, взяв Рауля под руку, прильнула к нему. Она была счастлива. Леонора, Фелипе, Рауль и Аврора были в сердце аррабаля. Девушка уже давно мечтала так погулять с Раулем. Она теперь знала его мир, он должен это признать. Они ели и пили, говорили немного, больше танцевали. Аврора чувствовала себя очень неприличной. Но она больше не была маленькой девочкой – она превратилась в женщину. Фелипе даже назвал ее танцовщицей от природы. И… что бы ни делала Леонора, Рауль старался произвести на нее впечатление.

– Пойдем еще как-нибудь танцевать? – ворковала Аврора, поцеловав его в щеку. Она любила прикасаться к нему. Она на самом деле была уверена, что повзрослела за последние недели. – Вдвоем, конечно, только ты и я?

Рауль молчал, лишь провел пальцами по ее спине вдоль позвоночника, отчего у девушки побежали мурашки. Она даже не заметила, как закрыла глаза, но тут Рауль вдруг заговорил:

– Я скоро снова уеду.

– Уедешь? – пробормотала Аврора, все еще погруженная в приятные мысли. – Что? – произнесла девушка, полностью осознав смысл его слов. Она так резко дернулась, что сильно оттолкнула Рауля в сторону.

В этот раз они встретились в парке Трес-де-Фебреро в тени дерева жакаранды, избегая возможной встречи с блюстителями порядка. Был чудесный погожий летний день. До этого момента.

– Разве я недавно не говорил тебе об этом? – Рауль внимательно посмотрел на Аврору.

– Нет, не говорил.

Девушка отрицательно помотала головой. Она чувствовала, как ее поочередно бросает то в жар, то в холод. Он не может так поступить с ней еще раз! Это просто невозможно. Он не может бросить ее снова, только не сейчас, когда они наконец так сблизились. В первый миг ей хотелось неистово закричать на Рауля. Но Аврора сдержалась. Она ведь больше не ребенок.

– Куда ты едешь? – спросила она почти беззвучно. – Я думала, ты любишь меня.

Рауль немного отпрянул от девушки и посмотрел на нее, качая головой.

– При чем тут вообще любовь? – грубо ответил он, от чего обычно она очень пугалась.

Но в этот день все было иначе. Казалось, он это заметил в то же мгновенье.

– Мне нужно как-то жить, – резко продолжил он, – зарабатывать деньги. Мне нужно использовать любую возможность, у меня нет семьи, которая бы…

Аврора подняла руку вверх, заставив его замолчать. Все время родители. Неужели он упрекает ее в том, что у нее есть родители, для которых она что-то значит? Аврора задавалась вопросом, будет ли он любить ее больше, если она откажется от родителей. Потом девушка склонила голову. Сила, которую она только что чувствовала, куда-то исчезла. Аврора заметила, что у нее дрожат руки. Она почувствовала себя несчастной.