— Да Боже мой! Живее, потому что мне нужно домой.

— Я адово ревную, как только ты от меня уходишь. При чём отпускать тебя с каждым разом сложнее и сложнее. Порой хочется применить силу и спрятать ключи, только бы ты осталась.

Я фыкаю в ответ и отворачиваюсь. Горло окольцовывает спазмом и мне сложно вымолвить хотя бы слово.

Примерно представляю.

Глава 42

* * *

— У меня есть для тебя отличное предложение, Паш, — отвечаю после недолгого молчания.

— Валяй, — разрешает Скориков.

— Смотри, можно прямо сейчас вернуться за Алёной и даже ключи прятать не придётся. Уверена, она с удовольствием останется с тобой на ночь, на неделю или даже месяц. Как пожелаешь. Впрочем, не она одна.

— Спасибо за совет, Левицкая, — усмехается Паша. — Видишь ли, в этом и проблема. Было бы всё так просто, я бы не стоял сейчас перед тобой.

— Ясно. Я искреннее пыталась помочь, — развожу руками.

Мы стоим в тёмной арке у одного из старых домов советской постройки. Наверное, здесь не единожды совершались грабежи и изнасилования. Место подходящее — никто не увидит и не услышит. Даже пискнуть не успеешь, как тебя ткнут ножом под рёбра. От этих мыслей непроизвольно передёргивает.

— Хоть ты и не желаешь выключать в себе суку, но мне нравится, что ты ревнуешь, — произносит Скориков. — Это чистый кайф для моего сердца.

— Господи, — фыркаю в ответ. — Я не ревновала, можешь не обольщаться.

— Ага, я так и понял.

— Твоя самоуверенность просто зашкаливает, Паша, — цокаю языком. — Знаешь, я чётко запомнила слова, что у тебя нет ни девушки, ни невесты, ни жены. И вдруг на открытии «Не просто пасты» выясняется, что вы с Алёной часто ходите на мероприятия.

— И что? Разве это означает, что она моя девушка? Ах да, совсем забыл! Пока ты созреешь на новую встречу, я обязан сидеть дома и терпеливо ждать твоего сообщения. Даже не звонка, потому что я так и не заслужил получить номер телефона самой Владиславы Левицкой. Да что там. Меня даже в друзья в соцсетях не добавили!

— Вот это тебе не повезло, — качаю головой. — Зато со мной не обязательно казаться лучше, чем ты есть на самом деле, Скориков. Я ведь тоже далеко не ангел.

— Это я заметил. При чём давно.

Щёки вспыхивают, я откидываю волосы за плечи и гордо приподнимаю подбородок. Если откровенно — меня заводят перепалки со Скориковым. Можно вывести его на эмоции и разговорить, а ещё выудить интересную информацию.

— Так что же ты сказал Алёне? Она не обиделась, что ты уехал? — продолжаю провоцировать. — Такая ладная девочка — просто чудо. У неё своя грудь или силикон?

— Понятия не имею, — пожимает плечами Паша.

— В следующий раз тщательнее прощупай и напиши мне. Это чисто женский интерес.

— Влада, замолчи, — мягко пресекает Скориков и идёт прямо на меня.

— Нет, ну правда. Может и я себе такую сделаю.

— Просто, блядь, замолчи, — шумно вздыхает Паша. — Я с ней не сплю.

— А с кем спишь?

Заинтересовано смотрю и закусываю нижнюю губу.

— Хочешь верь, а хочешь нет — в последние месяцы с тобой.

— И всё?

— И всё.

Расстояние сокращается до минимума и становится критически-близким. Скориков нависает надо мной и сжимает челюсти до выступивших желваков.

— Чем докажешь?

— Поверить на слово не вариант?

Я отрицательно мотаю головой.

— Наверное, стоило бы начать отношения с кем-то ещё, но это было бы нечестно, — отвечает Паша. — Меня тянет только к тебе. Раньше думал, что один раз потрахаемся и хватит. Окей, второй и третий — тогда точно отпустит. Но это нихуя не так. С каждой встречей я влюбляюсь в тебя всё больше и больше. Просто с ума схожу.

Откровения Скорикова выбивают почву из-под ног. По коже ползут мурашки, резко становится жарко.

— Ты отвратительный кандидат для свободных отношений, — произношу дрожащим голосом.

— Жалеешь, что связалась со мной?

Паша обхватывает ладонью мою шею и слегка сжимает. Смотрит прямо в глаза, наклоняется ниже и задевает кончиком носа мой нос. Я чувствую его тёплое дыхание.

— Не жалею, — выдыхаю ему в губы. — Мне тоже с каждым разом… нравится. И я ревную тебя — ты прав.

Всё что между нами происходит — это чертовски неправильно и выходит за все допустимые рамки. Я знаю. Боже, конечно же, знаю. Но ничего не могу с собой поделать!

Ноги слабеют, когда наши губы сливаются в сумасшедшем поцелуе. Таком важном и необходимом, словно кислород.

Паша перемещает руки на мою задницу и сжимает её. Затем забирается под платье и натягивает стринги так сильно, что те болезненно упираются между половых губ и вызывают острый прилив возбуждения.

— Ты собрался трахнуть меня прямо здесь? — спрашиваю Скорикова.

— Поехали ко мне? — тут же предлагает.

— А что такое? Почему не гостиница? Решил сэкономить?

Я направляюсь к автомобилю и завожу двигатель. Спустя пять минут еду по ночному городу в известном направлении. Я — впереди, веду. Паша — сзади, позволяет. С Натаном у нас всегда было наоборот. Он вёл, а я следовала.

В лифте мы со Скориковым снова начинаем целоваться. Выходим на этаже, кое-как открываем дверь его квартиры.

Я вскрикиваю, когда Паша подхватывает меня под ягодицы и усаживает на комод. Приподнимает платье, скользит ладонями по ногам. Касается губами щеки и шеи. Быстро, торопливо, но всё равно безумно нежно и чувственно.

Он снимает мой пиджак и тянет вниз бретельку платья. Зацеловывает плечи, грудь и нетерпеливо трогает пальцами сквозь бельё. Достаточно одного прикосновения, чтобы я вспыхнула и застонала.

— У тебя было много женщин? — спрашиваю Скорикова, расстёгивая пуговицы на его рубашке.

— Не считал. Думаю, достаточно, — он пытается напрячь память, а затем трясёт головой, словно это совершенно неважно.

Я облизываю губы и провожу ладонями по крепкой обнаженной груди и животу. Задеваю жёсткие волоски, трогаю рельефный пресс и царапаю ногтями кожу.

— Это всё ерунда, Влада, — проговаривает Паша. — И вовсе не зависит от количества. Просто ты меня хочешь, поэтому течёшь.

Он довольно усмехается и снова подхватывает меня на руки. Я смеюсь, пытаюсь отшутиться. В голове же набатом стучит: «Хочу, хочу». Кажется, тронусь умом, если мы прямо сейчас не займёмся сексом.

Оказавшись на кровати, я пытаюсь справиться с молнией на платье и смотрю как торопливо раздевается Скориков. Он опускает вниз боксёры, оголяет вздыбленный тяжёлый член с блестящей от смазки головкой.

Стягиваю стринги, бросаю их в сторону. Как только Паша ложится на меня сверху, я шире развожу ноги и с облегчением выдыхаю.

— Презерватив, — тут же напоминаю.