– Что, Элли? – хохотнул Джим. – Тяжелое выдалось утро?

– Как всегда. Была у Шепа. Фотографировала. – Оторвав одну руку от очень дорогого фотоаппарата, она протянула ее мне: – Я Эллисон. Подруга Тайлера. Или девушка. Как угодно.

– О! – произнесла я, сотрясаясь от крепкого рукопожатия.

На ее идеально загорелом лице появилась лукавая улыбка:

– Он хорошо целуется, правда?

Я моргнула. Упоминание о том нелепом случае в «Ковбоях» было для меня неожиданностью.

– Это произошло давно. И по недоразумению.

Джим захохотал так, что его пузо заходило ходуном:

– Чертовы мальчишки! И от кого они этого набрались? Точно не от меня!

– И не от матери, – ляпнула Эллисон.

Я сжалась при упоминании о покойной жене Джима, но сам он только улыбнулся, и глаза его потеплели.

– Хорошая была женщина, – проговорил он, вертя золотое кольцо на пальце. – Но будь она во всем слишком правильной, я бы ее не заметил.

– Это парни от вас унаследовали, – сказала Эллисон.

Интересно, как давно они с Джимом знакомы? Похоже, она знала его достаточно хорошо, чтобы подкалывать, но Тэйлор мне ничего о ней не говорил.

Эллисон обхватила меня за плечи и стиснула, прижавшись щекой к моей щеке:

– Приятно познакомиться со второй половиной второй половины Тайлера!

Видно, у нее просто такая манера общения. Со всеми фамильярничает.

В этот момент появилась еще одна молодая женщина: она несколько раз сфотографировала беседку телефоном и подошла к нам. Эллисон подвинулась, освободив стул между нами:

– Садись сюда, Кэми.

– Спасибо, – отозвалась Камилла.

У меня возникло ощущение, что она благодарит Эллисон не просто за освобожденное место. Тряхнув стрижеными волосами, Кэми уселась и поправила лиф открытого платья. Ее руки, от плеч до пальцев, были покрыты татуировками: большими и маленькими, простыми и замысловатыми. Когда она сверкнула безукоризненной улыбкой, я кивнула:

– Фэйлин.

– Камилла.

– Чья… – Произнеся это слово, я вдруг поняла, что мой вопрос бестактен, но было уже поздно.

– Трентона, – ответила она.

Эллисон подняла левую руку Камиллы:

– Они обручились! Жуть, правда?!

– Не понимаю… о чем ты, – пробормотала я.

Джим рассмеялся:

– Элли хочет сказать, что пугается при мысли о браке с кем-то из братьев Мэддокс. И ей есть чего бояться: скоро она сама капитулирует.

– Это версия Тайлера, – сказала Эллисон.

– Не старайся, – съязвила Камилла. – Ты даже себя обмануть не можешь.

Эллисон только помотала головой, совсем не обидевшись. Через несколько минут пришла пожилая пара с еще одной дамой. Джим представил мне своего брата Джека, его жену Дину и Пэм, маму Америки (так звали подругу Эбби).

Я взглянула на телефон: до начала церемонии оставалось всего десять минут. Появилась пятая женщина. Она судорожно сжимала сумочку и отчаянно пыталась сохранять спокойствие.

– Лииз! – воскликнула Камилла с оттенком паники в голосе и вскочила со своего места.

– Что такое? – спросила Эллисон, пересаживаясь на соседний стул (теперь она оказалась в конце ряда). – Я думала…

Камилла опустилась на ее прежнее место, только теперь поняв, что будет дальше. С ужасом посмотрев на пустой стул между мной и Кэми, Лииз быстро села и уставилась прямо перед собой. Подруги Трентона и Тайлера переглянулись. У Камиллы вспыхнули щеки.

Лииз выглядела потрясающе. Ярко-сиреневое платье очень шло к ее блестящим черным волосам. Было нетрудно сообразить, чья она девушка: перед тем как подняться по ступенькам беседки, Томас поцеловал ее в щеку.

– Привет, Лииз, – Джим подался вперед.

Тоже чуть наклонившись, она взяла его протянутую руку. Эллисон посмотрела на них с теплой улыбкой, а Камилла притворилась, будто ничего не видит. И что бы это все значило?

Из колонок заиграла музыка, и в беседку вошел пастор. Друзья жениха выстроились по старшинству.

– Кто этот молодой человек? – спросила я у Джима. – Шепли?

Он кивнул, обведя парней гордым отцовским взглядом. Было видно, что все они очень близки между собой. Похоже, в этой семье ничто долго не оставалось в секрете.

Тэйлор прекрасно выглядел в смокинге. Но меня слегка напрягало, что теперь он казался точной копией своего близнеца, чья девушка сидела в полуметре от меня. Тэйлор подмигнул мне, и мы все усмехнулись, потому что остальные братья тоже подмигнули своим пассиям. Получилось почти синхронно.

Церемония началась. Я откинулась на спинку стула и стала смотреть. Трэвис и Эбби повторно поклялись любить друг друга. Они были еще очень молоды, но их слова прозвучали красиво, искренне и трогательно. Он так смотрел на нее, а она на него, что у меня защемило сердце.

Впереди у них была долгая жизнь: дети и внуки. Насколько я знала, из всех братьев только Тэйлор не мог рассчитывать на такую перспективу. Несмотря на это, он стоял очень счастливый и, когда Трэвис произносил слова «вечно» и «навсегда», поглядывал на меня.

Вся церемония после появления невесты заняла меньше десяти минут. Пастор велел молодоженам поцеловаться, и все мы радостно зашумели. Джим усмехнулся и прижал меня к себе, свободной рукой вытирая глаза.

Я подняла телефон и сфотографировала влюбленных: Трэвис обнял Эбби, слегка наклонил ее, и они скрепили свое будущее поцелуем. Я постаралась, чтобы Тэйлор, с улыбкой глядящий на них, тоже попал в кадр. Ветер подхватил фату, пастор воздел руки.

– Представляю вам мистера и миссис Трэвис Мэддокс! – воскликнул он, стараясь перекричать ветер, волны, аплодисменты гостей и ликующие вопли братьев жениха.

Окруженные радостными возгласами, Трэвис и Эбби спустились по ступенькам. Держась за руки, молодожены пробежали мимо веселых гостей и исчезли за стеной из пальм и высокого кустарника.

Пастор тоже вышел из беседки и встал в проходе:

– Мистер и миссис Мэддокс приглашают присоединиться к ним в ресторане «Паруса» на праздничном банкете. От их лица я благодарю вас за присутствие на этом знаменательном для них событии.

Священник жестом показал нам, что пора вставать со стульев. Первым поднялся Джим, за ним остальные. Пока женщины копались в своих сумочках и подправляли макияж, мужчины ждали, держа руки в карманах.

Приняв менее торжественный вид, братья подошли к гостям. Я направила телефон на Томаса и Лииз:

– Скажите «чииз»! – Сделав снимок, я показала им то, что получилось: – Совершенство!