жизни придется вытаскивать эту нежную и скромную, как ты говоришь, девочку из разных передряг, – Демид цапнул меня за руку и притянул к себе. Совершенно спокойно осмотрел мое пылающее негодованием лицо и добавил: – И, кстати, я на ней женюсь. Так что, мамуль, можешь начинать приготовления к свадьбе. И поторопись, мы не хотим ждать.

– Ты же помолвлен с Беловой Алисой, – с ужасом напомнила Людмила, переводя взгляд с сына на меня и обратно.

– Это длинная история, – Демид совершенно спокойно усадил меня к себе под бок и, обняв, сложил руки у меня на животе.

И сколько я не пыхтела, изображая сердитого ежа, не реагировал. Главное, что он был доволен, как слон, прижимая меня к себе поближе. Я же, поняв, что косых и недовольных взглядов в мою сторону не будет, тоже расслабилась и даже пригрелась.

– Не волнуйся, у нас времени целый вагон и маленькая тележка, – фыркнул весело Сергей и разместился рядом с женой. – Начинай.

Рассказ занял довольно много времени, потому что Гадаровы желали знать всё и в подробностях, да и Артем ни раз вмешивался со своими версиями происшедшего. Я сидела молча, прижавшись к горячему телу любимого мужчины, и внимала каждому звуку его глубокого бархатного голоса.

В какой-то момент показалось, мои чувства передались и ему, потому что он нашел мою ладонь и, накрыв ее сверху своей, переплел наши пальцы.

– Так как же все-таки твоя помолвка? – поинтересовался Сергей.

– Помолвки, в сущности, и не было. Я заезжал за Алисой каждый раз, когда ей надо было куда-то ехать, и возвращал ее вечером обратно. А что она делала в промежутке – совершенно не в курсе. Но они с Иваном выглядели вполне счастливыми, и при первой же возможности поженились.

– Но о твоей помолвке с Беловой трубили на каждом углу. Считаешь, всё так просто забудется? Подумай, что эти журналисты насочиняют, когда ты женишься на Александре?

– Всё будет в порядке. Мы вчетвером устроим пресс-конференцию и представим дело так, будто это было необходимо для процесса. Так что у них появится достаточно клубнички для светской хроники. В ярость придут только родители Алисы. Но если бы не их деспотизм и тирания, ничего бы и не случилось.

– Бедняжка Алиса, – мгновенно переключилась Людмила на жалость. – Все-таки ей следовало бы...

– Мамуль, у нее не такой характер, как у нашей Кудряшки, – вмешался Артем.

– Почему? – впервые подала голос уже я. – Она вела себя храбро, когда эти громилы ворвались в мою квартиру.

– Только вот отпор, как ты, дать им не могла. Ты дралась, принцесса. А Алиса лишь слабо сопротивлялась и плакала. Белова всегда будет нуждаться в защите, а тебя, родная, придется караулить. Вот в чем разница.

– Меня не надо караулить, – вздернула подбородок, вскипая не хуже электрического чайника.

– А я хочу. И, значит, буду тебя караулить. Может ты считаешь это обязанностью, а вот я – удовольствием.

– Они такие милые, – услышала довольную Людмилу.

***

Спать я ушла рано. Во-первых, безумно устала, во-вторых, приняла обезболивающее, так как к вечеру немного разболелась голова, и хотелось поваляться. Было немного досадно, что какую-то часть общей беседы пропущу, но организм требовал отдыха.

Людмила зашла примерно через час с сияющим видом:

– Ты не представляешь, как я счастлива.

– Я тоже, – призналась, позволив себя обнять, – но все время боюсь, как бы что-нибудь не помешало.

– Ничего не случится, милая. Демид этого не допустит, – Гадарова легонько коснулась моих волос, заправляя их за ухо. – Вы с ним всегда были так близки, и я надеялась, что между вами всё произойдет совершенно естественно. А потом что-то изменилось, вы постоянно ссорились, Дема стал реже бывать дома. А дальше эта помолвка, в которую трудно было поверить. Алиса, конечно же, приятная девушка, но она не ты, дорогая...

Естественно, Людмила была пристрастна, но и я не настолько идеальна, чтобы бросаться ее разубеждать. Потому просто расслабилась и грелась в лучах заботы и доброты, которыми она так охотно делилась.

Что могло быть прекраснее, чем ощущать себя членом большой и дружной семьи Гадаровых?!

Я о таком не знала.

– Сань, – обеспокоенный голос Людмилы вернул меня из грез в свою спальню. – Демид настаивает, чтобы я поторопилась с приготовлениями к свадьбе. Только не понимаю, к чему такая спешка? Вы так давно знакомы. Он мог бы быть и более терпелив. И ты, моя хорошая, уж постарайся больше не ввязываться ни в какие драки, чтобы тебе не наставили синяков к свадьбе, а то этот еще не прошел.

– Я постараюсь, – прикусила губу, чтобы не захохотать в голос, и честно кивнула будущей свекрови.

Когда же осталась одна, откинувшись на подушки, стала со смехом припоминать: когда же это я чудила и участвовала в потасовках?

И что удивительно, таких случаев в памяти не всплывало.

До эпизода с преступниками, когда я дала отпор одному из них, мне и драться-то не приходилось. Но, тем не менее, все почему-то единогласно считали меня кем-то вроде предводителя разбойников.

У меня на этот счет было только одно подозрение: все это хитрые проделки Артема.

Я еще долго лежала без сна. Надеялась, что зайдет Демид. Но, так и не дождавшись его, уснула.

Господи, было последней разумной мыслью, он же не станет избегать меня до свадьбы, чтобы, как говорил у меня в квартире, снова не сорваться?

Надеюсь, что нет… иначе, я сама на него…

На том и уснула.

***

Наутро я чувствовала себя гораздо лучше. Спустившись вниз, застала в столовой только Демида.

Поймав мой взгляд, он отложил столовые приборы и прищурившись осведомился:

– Хорошо спала?

– Очень хорошо, спасибо, – изобразила на лице широкую улыбку, к которой прибегала каждый раз, когда требовалось скрыть правду.

– Надеюсь, что ты лжешь, принцесса, потому что я вообще почти не сомкнул глаз и чувствую себя просто отвратительно.

– Какая жалость! – похлопала ресничками с невинным видом. – А что случилось?

– Язва моя любимая, ты прекрасно знаешь, ЧТО случилось! – прорычал он. – И в ближайшем будущем я надеюсь отоспаться. Поэтому после завтрака мы уезжаем.

Только собралась подшутить, что очень сильно соскучилась по Людмиле и Сергею, да и дома лучше, потому что стены лечат, поэтому останусь, как появился Артем, а за ним и все