— Куда ты меня тащишь? — Фрэнки попыталась сопротивляться. Ее волосы были не мыты и не уложены, она была одета в старый спортивный костюм и только что употребила внутрь около тысячи пятисот калорий и семьдесят пять граммов жира (пребывание в Ла-Ла, безусловно, научило ее одной вещи: считать калории и содержание жира во всем, что она ест). Единственное место, куда ей хотелось сейчас попасть, был душ.

— Мы приглашены на одну из самых грандиозных вечеринок Голливуда, а мне нечего надеть. Как ты думаешь, куда мы сейчас едем? — Она схватила свой бумажник и ключи от машины и засунула ноги — прямо как есть, в комплекте с ватными тампонами, — в кожаные туфли на высоких каблуках. — Мы едем на Родео-драйв.

— Привет, мы рады приветствовать вас в нашем магазине!

Улыбающаяся продавщица буквально набросилась на Фрэнки в тот самый момент, когда сквозь скользящие двери она вошла в магазин и ее заляпанные грязью сандалии коснулись полированного пола торгового зала. Очевидно, в продавщице сработал какой-то пусковой механизм.

— Хм… — Фрэнки даже засомневалась, входить ей в магазин или не входить. В Лондоне редко случалось, чтобы персонал встречал посетителей прямо у входа. Пробормотав что-то невразумительное в ответ, Фрэнки все-таки решилась пройти вперед и тут же ринулась в самый дальний угол магазина, где притворилась, что ее необыкновенно заинтересовали сто раз виденные-перевиденные на всех улицах бежевые льняные брюки.

— У вас замечательная куртка. — Продавщица не собиралась так просто сдаваться и следовала за ней по пятам. — Она такая модная! — Блондинка с розовыми щечками, в фирменной шляпке. Она говорила певучим голоском, словно сиделка с тяжелобольным клиентом.

— Хм… спасибо… — Она что, издевается? Оглядев свою куртку — старую, поношенную замшевую вещь, которую она таскала, не снимая, многие годы, Фрэнки не знала, принимать ли ей слова продавщицы всерьез или нет. На Бонд-стрит — лондонском эквиваленте Родео-драйв — персонал скорее выполнял роль вооруженной охраны своего магазина, каждого входящего оглядывал с подозрением, и при этом все делали вид, что очень заняты, просматривали последние номера «Харперз и Куин» или демонстрировали внезапную потерю слуха, когда растерянные покупатели их о чем-то спрашивали. Фрэнки не была избалована комплиментами. Наоборот, она привыкла к тому, что в магазинах ее постоянно смешивали с дерьмом.

— Я бы тоже хотела такую иметь, — мурлыкала продавщица. — Где вы ее купили?

Ее назойливая доброжелательность (а может все это сплошное притворство?) начала действовать Фрэнки на нервы.

— В Портобелло, — ответила она, пытаясь ускользнуть в другой конец магазина. Но, судя по всему, путей отступления у нее не было. Куда бы она ни поворачивала, продавщица была тут как тут, следовала за ней по пятам, как привидение.

— Это магазин в Беверли-Хиллз?

— Нет, Лондоне.

— О, так вы из Лондона? У меня в Лондоне родственники!

Продавщица уже собиралась в подробностях обрисовать Фрэнки свое генеалогическое древо, как вдруг (какое счастье!) заметила Риту и тут же переключила свое внимание на нее. Рита занималась тем, что перерывала стопки аккуратно сложенных на столах топов: выхватывала их один за другим, вертела в руках, прикладывала к себе, а потом отбрасывала в сторону без всякого почтения.

— Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь? Найти нужный размер, например? — Вся переполненная услужливостью, продавщица уже совершенно забыла про Фрэнки и ринулась на помощь к Рите. Но тут уж ей пришлось поработать не только языком. Нагруженная, как мул, стопками одежды, которую Рита успела себе выбрать, она повела ее к примерочной и при этом продолжала восторженно изливать свои чувства:

— Если вам что-нибудь понадобится, я буду тут рядом, возле кабинки!

— Как, по твоему, эти брюки меня не полнят? — По прошествии двадцати минут, когда уже было перемерено неисчислимое количество разной одежды, Рита встала перед огромным зеркалом, которое — какая досада! — располагалось вне пределов примерочной кабинки. На ней был надет ослепительно белый брючный костюм, и воркующая продавщица всеми силами пыталась убедить ее в том, что она в нем выглядит, как Бьянка Джеггер в день свадьбы. Доводы продавщицы Риту не убеждали. На самом деле у нее были сильные подозрения, что она в нем выглядит, как Элвис Пресли, когда ему пришлось сесть на диету и питаться одними сушеными бананами. Чувствуя потребность в честном совете (а таковой могла дать только лучшая подруга), она призвала на помощь Фрэнки, которая в это время занималась тем, что, лениво развалившись на кожаном диванчике, просматривала стопку глянцевых журналов. Диванчики были предусмотрены персоналом специально для того, чтобы не дать возможности скучающим мужьям и бойфрендам ускользнуть из магазина раньше времени и при этом унести с собой свою кредитную карту.

Рита скривила физиономию.

— Ну, что, я в этом похожа на Элвиса?

Оторвавшись от «Американской моды», Фрэнки сочувственно кивнула:

— И не просто на Элвиса, а в Лас-Вегасе.

С проклятиями Рита бросилась обратно в примерочную мимо неизменно улыбающейся продавщицы. Она стащила с себя столь оскорбительно полнящий ее костюм и бросила его в кучу других отвергнутых ранее вещей, размерами уже напоминавшую грандиозный купол. Что бы она ни примеряла на сей раз, все оказывалось либо не того цвета, либо не того размера, либо не того стиля, либо вообще не подходило к ее фигуре. Просто какой-то кошмар. И кому это пришло в голову назвать хождение по магазинам оздоровительной терапией? Очевидно, этот человек сам нуждался в оздоровительной терапии. А после такого вояжа та же самая терапия, по всей видимости, могла понадобиться и Рите.

— А что, если нам отправиться в «Гэп»? — спросила Фрэнки, когда они уже сидели в машине, оставив позади себя магазин с его персоналом, вынужденным разгребать и складывать на полки все те горы одежды, которые Рита успела им накидать. После постигших ее переживаний она вела себя на удивление законопослушно, отказывалась лихачить из опасения получить новую квитанцию на штраф и, стоя на светофоре, пыталась разглядеть, что это за знаменитость сидит за рулем ядовито-розового «Корветта», который шел бок о бок с красным «Феррари Тестаросса», за рулем которого сидел мужчина достаточно старый и лысый, чтобы кого-нибудь собой заинтересовать.

— То есть как? — с удивлением переспросила Рита. — Ты хочешь сказать, что нам следует одеться в одинаковые фруктового цвета майки и бриджи? — Для Риты это звучало нонсенсом. — Дорогая, мы же идем на праздник в Беверли-Хиллз, а не на какую-нибудь сельскую попойку.

Впервые в жизни она собиралась пожертвовать своим пристрастием к вызывающим туалетам и надеть на себя что-нибудь строгое и элегантное. У нее было такое чувство, что сегодняшний вечер предоставит ей возможность попасть в «круги» — это слово она слышала очень часто, его шепотом произносили люди, когда хотели раскрыть секрет достижения успеха в Голливуде. К сожалению, единственными людьми, в «круги» которых она до сих пор имела возможность попасть, были товарищи Мэтта по занятиям серфингом, охранники на стоянках и мексиканские парни, которые упаковывали ее покупки в универсаме «Ральфз». Все остальные «круги» — несмотря на эпизодические приглашения Дориана — оставались для нее закрытыми.