Кто ж знал, что на тех самых туфлях не то, что ходить весь вечер – сидеть неудобно! Фата будет безумно оттягивать волосы, а кожа головы всего за пару часов начнёт нещадно ныть и давать о себе знать. Потрясающие украшения, конечно, не мешают, но без них как-то привычнее, а желание их стянуть появилось уже сразу после росписи. Хорошо хоть платье выбрала вполне себе вечернего варианта (кроме скромных посиделок ведь другого празднества не предвиделось), белое в пол, с открытой спиной и по фигуре, без всяких вставок и утягивающих элементов, именно то платье, которое можно увезти с собой в чемодане и устроить умопомрачительную фотосессию в ПАРИЖЕ!!! До сих пор мне греют душу фотографии с нашей свадьбы, где Глеб как всегда серьёзный и ответственный, но изредка на его губах играет едва заметная счастливая улыбка…

В итоге, мы с Глебом после скорой и для всех неожиданной росписи все же решили отметить столь знаменательное событие не наедине, а в небольшой компании близких людей. Кроме нас и Гриши были ещё оба Расторгуевых, Илья, Егор и Ольга (та самая греческая богиня, которая как-то зашла к генеральному лично передать документы), моя подруга, с которой мы по обоюдной занятости совсем мало общались в то время, и ещё несколько друзей.

Тихо, скромно, уютно, комфортно и хорошо. Фату я, разумеется, сняла почти сразу, а туфли просто поменяла на привычную, более удобную обувь.

Несмотря на то, что свадебная подготовка и само празднование вышли довольно сумбурными, для меня они стали невероятно светлым и солнечным событием.

Хотела бы я для себя другое тожество? Более основательное, многолюдное, с кучей привычных свадебных атрибутов, нескончаемым звоном бокалов, сладких речей и кучей подарков? Нет. Вообще. Ни за что, никогда, ни при каких обстоятельствах. Ведь создание своей собственной счастливой семьи это не галочка для личного благополучия перед общественным мнением и друзьями. Это наш общий выбор, обоюдное желание. Это очень трудоёмкая работа и великий труд. Но поняла я это, конечно же, не сразу…

Перелёт Глебу, как всегда, дался чрезвычайно тяжело. Не любитель он этого дела. Но рядом с нами он всегда держится молодцом в любой ситуации, даже самой для себя неприятной.

На работе у мужа сейчас всё хорошо. Вопреки всем мужским страхам, приняли нового руководителя безропотно и признали его опыт и рабочие качества безоговорочно. Его ценят, с ним советуются, к нему прислушиваются, его ставят в пример. А ещё у нас образовалась небольшая семейная традиция. Теперь мы стараемся каждый вечер обсуждать то, как прошёл день каждого из нас. Это невероятно сближает и делает нас более открытыми по отношению друг к другу. И в этой семейной традиции частенько участвует любимый братишка.

Гришка, между прочим, несмотря на все мои внутренние переживания и тревоги, довольно быстро втянулся в новую жизнь, все перемены пошли ему на пользу. Появились новые знакомства и различные увлечения. Но, разумеется, его любовь и одержимость автомобилями никуда не делись. Порой мне кажется, что скоро отдельную комнату нужно будет выделить под его модели, провода, инструменты, книги, журналы и другие атрибуты его неугасающей страсти, которые уже не помещаются на нескольких полочках. Брат взрослеет прямо на глазах, а я безумно горжусь его успехами, да и вообще тем, каким он стал – умным, рассудительным, решительным, иногда вспыльчивым, резким и обидчивым, но быстро отходчивым, очень искренним и отзывчивым парнем. И разумеется, я не могу не упомянуть, что далеко не последняя заслуга в этом, разумеется, принадлежит Глебу.

Что же касается меня самой, то во Франции мои розовые надежды на то, что я смогу быстро устроиться на работу и найти себя, разбились вдребезги.

Глеб меня успокаивал и уговаривал посидеть дома, отдохнуть, привыкнуть, походить на какие-нибудь курсы, обустроить в доме всё, как мне нравится, помочь освоиться Грише, побывать на различных экскурсиях или просто исследовать город, но мне всё равно чего-то не хватало. И только спустя некоторое время я точно поняла, чего именно.

Прошло около полугода после нашего переезда, и я забеременела. До сих пор помню, как загорелись глаза Глеба, когда я сообщила ему радостную новость. Он разве что на месте не подпрыгивал и не хлопал в ладоши. Да-да, это всё о моём муже, том самом, которого раньше было чрезвычайно сложно развести хоть на какие-нибудь эмоции.

Время шло, а ожидание чуда сладко щекотало нервы и не давало покоя. Казалось, что так долго длились те самые девять месяцев, по окончанию которых, я, наконец-то, смогла взять на руки и прижать к груди наше с Глебом крохотное продолжение. Помню, как слёзы текли из глаз, когда я впервые всматривалась в лицо моей крохи. И тогда я особенно остро почувствовала всю боль, которую пришлось пережить моему любимому, самому лучшему и драгоценному мужу.

Я отчётливо помню, какую трагедию пришлось пережить моему мужчине. Двойную потерю самых близких и родных. Каждое слово из его незабываемого горестного повествования отпечаталось в памяти, до сих пор выжигая тёмную дыру… И я, признаться, очень переживала, что нас с ребёнком коснётся неуместная и чрезмерная ревностная мужская опека. Но я ошиблась. Теперь даже не знаю, отчего так думала. Отношение Глеба стало ещё более трепетным, мужчина стал ещё более заботливым, если такое вообще возможно. Его глаза светятся счастьем. Того самого вечно сурового и хмурого руководителя, с которым я когда-то давно познакомилась, сегодня я бы не узнала! Глеб замечательный отец и муж. Ох, что-то мне подсказывает, что ребёнка он будет баловать намного больше, чем нас с Гришкой вместе взятых!

Погрузилась в свои воспоминания я надолго, держа на руках крохотное спящее счастье, и только сейчас уловила едва заметный шелест…

– А вот и папа пожаловал, – произношу тихие слова и улыбаюсь от радости, не ожидала, что Глеб вернётся так скоро. – Привет, ты сегодня немного раньше.

– Привет любимая, – муж, приблизившись, нежно целует меня в губы.

ГЛЕБ

– Глеб, здорово! А я сегодня… – малец оборвал свою одухотворённую речь на полуслове, осоловело уставившись на средних размеров модель советского автопрома в моих руках – точную копию настоящей машины. Коллекционная штучка, между прочим! Да уж, лучше и не вспоминать, как я смог её выцепить. Стоило мне это очень и очень дорого. Но для моего малька мне ничего не жалко.

Аккуратно придерживая драгоценную находку, вопреки своим принципам, наступаю носком одного ботинка на пятку другого, разуваясь, таким образом, без помощи рук, потому что тянуть время для меня является непосильной задачей, особенно в последние дни, когда периодически приходится задерживаться на работе!

– Ваааау! Ты где её тут откопал?! – челюсть паренька сейчас шмякнется об пол, точно.

– Ой, Гриш, даже не спрашивай. Берите, пользуйтесь, наслаждайтесь, восхищайтесь. Только осторожно. Покоцаешь – прибью! Я тебе обещаю, – кого я обманываю, а? Если только по голове поглажу…

– Да я и сам себе руки бы оторвал! Глеееееб, это же коллекционка! Ничего себе! – даже руками боится трогать. – Спасибо!