Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После очередного потрясающего секса с Лэндоном я забежала в душ, прежде чем перейти к новому раунду наших сексуальных похождений.
Когда я вышла из ванной, завернувшись в полотенце, Лэндон держал в руках один из моих сценариев.
— Что ты делаешь? — воскликнула я, выхватывая бумаги из его рук. — Это личное.
— Это просто потрясающе, — выдохнул он. — Карла была права. Ты гений. Я знал, что ты была талантливой даже в школьные годы, но, Шей, это настоящие шедевры.
Я почувствовала, как от его слов мои щеки вспыхивают, и изо всех сил постаралась отогнать смущение.
— Да, это неплохо.
Он засмеялся:
— Думаю, ты просто скромничаешь. Тебе обязательно нужно, чтобы по этим сценариям сняли фильмы.
— Легче сказать, чем сделать. Не всем просто падает на голову успешная карьера.
— Туше. Но, если ты позволишь, я могу показать кому-нибудь твои сценарии. Я могу передать их в правильные руки.
Я покачала головой:
— Ты уже говорил это много лет назад, но я все еще хочу добиться успеха самостоятельно.
Меньше всего мне хотелось, чтобы люди говорили, будто сумасшедшая девчонка из кофейни прославилась только благодаря мужчине. Я собиралась достигнуть вершины без посторонней помощи.
Я забралась в кровать, все еще обернутая в полотенце.
— Хорошо, но, если когда-нибудь ты передумаешь, мое предложение останется в силе.
Он забрал сценарии у меня из рук.
— Это довольно иронично, — добавил он, кладя бумаги на мой стол и забираясь обратно в кровать.
Он навис над моим телом, положил руки мне на плечи и стал изучать мое лицо. Я ненавидела, когда он это делал. Ненавидела, когда он смотрел на меня с такой нежностью в глазах. Ненавидела то, как внимательно он изучал мои черты. Ненавидела то, с каким благоговением его глаза скользили по моему телу. Он изучал недостатки моей кожи. Лишние килограммы, которые я набрала за эти годы. Затем он наклонялся и целовал каждую часть тела, которую я считала недостойной. Каждую часть, которая заставляла меня сомневаться в себе.
Он целовал каждый мой дюйм и называл меня прекрасной.
Я ненавидела то, как его слова и прикосновения заставляли мое холодное сердце трепетать.
— Что иронично? — прошептала я, когда он аккуратно развязал полотенце и откинул его в сторону. Его губы коснулись моих бедер, и мое тело моментально покрылось мурашками.
— Что ты пишешь истории о любви, но не веришь в любовь.
Я приподняла бровь:
— Я верю в любовь.
— Нет, не веришь.
— Верю. — Я приподнялась на локтях и встретилась с ним взглядом. — Как я и говорила, я верю в любовь. Просто она не верит в меня.
Голубые глаза Лэндона смягчились, и он откинулся назад, оглядывая меня сверху вниз:
— Тогда зачем ты о ней пишешь?
Я тяжело сглотнула, чувствуя себя уязвимой — я давно не позволяла себе испытывать это рядом с мужчиной. Если однажды мужчина видит твою нежность, позже он использует ее как слабость. Если мужчина слышит, как срывается твой голос, он принимает это за хрупкость.
А что насчет сердца?
Он его разбивает.
Я села и обняла его за шею.
— Мы этого не делаем, Лэнд, — прошептала я, касаясь его губ.
Его язык медленно прошелся по моей нижней губе, прежде чем нежно ее прикусить.
— Не делаем чего?
— Мы не общаемся.
Он закрыл глаза и прижался своим лбом к моему.
— Но мы можем, Шей. Ты могла бы меня впустить.
— Однажды я это сделала. — Я пожала плечами. — И это было ошибкой.
Он поморщился:
— Я разбил тебе сердце много лет назад.
— Это не имеет значения. Мы были глупыми детьми. Это была не настоящая любовь. Выдумка.
— Не преуменьшай того, что между нами было, Шей. Не делай этого. Это самое искреннее, что я когда-либо чувствовал.
Тогда почему меня оказалось недостаточно?
Моя грудь сжалась, и я почувствовала закипающие во мне эмоции. Лэндон прокладывал себе путь к моему сердцу. К сердцу, которое столько лет было закрыто от мужчин, в особенности от него.
Прекрати, сердце, приказала я. Не смей идти на поводу у человека, который тебя растоптал.
Я потянулась к его члену и начала его поглаживать. Затем я перевернула Лэндона на спину, наклонилась вперед и обхватила член губами, наслаждаясь срывавшимися с его губ стонами. Мой язык скользил вверх и вниз, и с каждым движением он становился все тверже и тверже. Мне это нравилось. Мне нравилось чувствовать, как мои прикосновения доставляют ему удовольствие. Мне нравилось видеть, как его тело на меня реагирует. Мне нравилось…
Нет, Шей.
Никаких чувств.
Это просто секс.
Я посмотрела в эти голубые, широко распахнутые, восхищенные глаза. Ему тоже это нравилось. Ему нравилось, когда я смотрела на него с его членом во рту, доставляя ему удовольствие. Ему нравилась эта связь, и втайне я тоже ее жаждала. В такие моменты казалось, что мы одно целое. Словно энергия, бегущая по его венам, питала мою душу. Одно наше прикосновение порождало искры жизни.
Он смотрел на меня так, словно его единственным желанием было поглотить каждую частичку меня. Пока он смотрел, я медленно прикоснулась к своему клитору. Он поднял меня и перевернул на матрас, вернув контроль в свои руки. Он становился более диким, когда желал меня, и я в этом нуждалась. Нуждалась в его дикости, а не спокойствии. Спокойствие заставляло меня думать, дикость — чувствовать.
Все, чего я хотела, — почувствовать его, попробовать на вкус, трахнуть его.
В этом не было ничего личного.
Не могло быть.
Я бы этого не допустила.
— Хочешь, я впущу тебя? — прошептала я, когда его губы впились в мою шею.
— Да, — прошипел он мне в кожу.
— Хорошо.
Я обвила его ногами, притягивая к себе, и его пульсирующий член прижался к моему отверстию.
— Входи.
Он резко вошел в меня, трахая меня сильнее и грубее, чем раньше, и я позволила ему остаться.
Глава 27
Лэндон
Я думал, что дела с Шей идут хорошо, пока не поговорил с Рейн и не узнал, что несколько недель назад Шей потеряла работу из-за меня. Ко всему прочему из-за меня же она не могла найти новую, и я чувствовал себя просто ужасно.
Я был таким придурком.
Интернет пестрил фотографиями Шей из-за того, что я засветился на ее рабочем месте. Если бы не я, папарацци даже не оказались бы рядом, а теперь все работодатели ей отказывали.
Я знал, что
