речи объявил, что вводятся новые продовольственные ограничения; что зима была трудной и «трудности превзошли всякое воображение»; что если немцы не напрягут до предела свои силы, то крушение Германии неизбежно…

Друзья мне предлагают тут же, на Песочной, две квартиры: одна — бывшая квартира писателя Амфитеатрова. А зачем? Уже ведь устроились…

Посмертно награжден орденом Красного Знамени писатель Орест Цехновицер. Послал газету с приказом Военного совета КБФ его матери. Но на стук двери не открыли… Уехали, эвакуировались? Завтра выясню.

Прочел «Новый мир» № 11–12. Горячие стихи Константина Симонова; очерки, новеллы… Интересны материалы об Идене и французские зарисовки — очерки Жан-Ришара Блока…

26 мая 1942 года.

…Сборник «Балтийцы на защите Ленинграда» расфасован по различным отраслевым сборникам «по родам оружия»… О, ведомство!..

Читаю сборник стихов Всеволода Азарова… Лирика, еще неуверенная («Два мира», «Балтийская баллада» и пр.).

Военные новости. Сводки фронта отмечают сосредоточение против Ленинграда новых трех-четырех немецких дивизий и танков. В районе Дно обучаются немецкие новобранцы и резервисты. Наши части готовятся к отпору. Н-ская армия роет новые линии окопов, части получают пополнение, но в недостаточном количестве. Я думаю, что поработает опять Балтийский флот — моряки.

…Ленинград существует, не дает сомкнуться германо-финскому кольцу, сковывает их, значит — сила. Ленинград бережет заводы. Есть флот, есть запасы.

Сегодня утром в море пошли катера-«охотники» и первые подводные лодки. В добрый час!

Наши летчики разведали одиннадцать немецких аэродромов.

…Идет переоценка ценностей — людей и их способностей. Есть в городе среди различных слоев населения приступы религиозных настроений: вешают иконы, молятся…

27 мая 1942 года.

Радиосводки. За неделю с 17 по 23 мая уничтожено 332 немецких самолета и пр. Английская и шведская печать говорят об огромной силе удара на Южном фронте. На харьковском направлении уничтожено до 900 танков. Бои развиваются. Активизируется и смоленское направление.

Немцы кричат о Керчи — «ключе к Кавказу». Но в Германии симптомы инфляции, усталости — кривая Германии идет вниз!

В 4 часа дня вызывали в горком на совещание.

На июнь надо сделать две радиопередачи — 14 июня о героизме балтийских моряков и 21 июня о годовщине войны.

…Из военных новостей. Наша морская авиация усилилась. В Н-ском авиасоединении получили новые «яки», прибыл еще один полк. Летчики абсолютно обстрелянные; четыре человека представлены к званию Героя Советского Союза; на очереди еще ряд товарищей. Костылев сбил двадцать шесть немецких машин. Очень умело вводят, обучают молодых летчиков. Тактично поправляют их и прикрывают в боях, когда те, в молодом рвении, кидаются в лоб, не видя опасности с хвоста. (Впрочем, лобовые удары — устрашающее средство, немцы их не выдерживают.)

…Главное — устоять летом 1942 года, тогда к зиме немцы проиграют и покатятся. Англичане опережают немцев в воздухе, но действуют в общем слабо. Могли бы бросать по тысяче самолетов на объект.

Просмотрел письма из германского тыла к убитым и пленным немцам (за апрель 1942 года). 80 процентов писем — стереотипных, осторожных («Живем по-старому, приезжай, бог тебя храни…»); 20 процентов — горьких, разочарованных и местами протестующих («Скорей конец войне, мы влипли… Солдаты 1918 года знали, что надо сделать…»). Жалобы на жесточайший недостаток вещей и продуктов… Жалобы на потери, беспокойство за исход войны…

…На Неве появились немецкие плавающие мины. Усилено наблюдение.

Нейтральная печать, в первую очередь шведская, усиливает свою ориентацию на демократию, на союзников. Обзоры о Красной Армии объективно-положительные.

В Берлине было военное совещание (Гитлер, Геринг, Браухич и др.) о летних операциях 1942 года. Удар наших войск на Западном фронте нарушил ряд немецких предположений.

Ночью тревога. Зеленовато-серая ночь, зенитный огонь. Фонтаны трассирующих пуль над Невой. «Всем под укрытие!..»

29 мая 1942 года.

…Написал тезисы доклада к совещанию 30 мая[53]. Устроил А. Крону новое обмундирование. Он обносился до крайности, небрит, грязный воротничок…

4 часа. Еду с Фадеевым к подводникам, идущим в море… Дружеская беседа с командиром подлодки Афанасьевым, комиссаром и другими. Фадеев и я провели беседу для военкомов и командиров, обрисовали обстановку…

Шел домой один белой ночью. Тишина… Великолепие улиц, садов, запахи сырого камня… Просторы Невы… Я поцеловал металл Троицкого моста… Здесь в 1917 году шли матросы, здесь закипала борьба.

Шел усталый, а было хорошо… В светлом небе — аэростаты заграждения…

30 мая 1942 года.

Поехали к двенадцати часам на совещание писателей… Солнечный день. Дом Красной Армии. Большинство в военной форме. Несколько встреч, разговоры на ходу. Атмосфера пленумов.

Совещание шло ровно, общая устремленность. Литературных споров и пр. нет. К чему они сейчас? Три доклада — один из них мой. Прения. Ряд интересных сообщений и характеристик. Раненый, без ног, требует: «Несите на партсобрание…» Раненые просят душевных рассказов, стихов…

…Наступило лето. Тепло, солнечно.

На заливе первые стычки: обстрелы с катеров; налеты наших штурмовиков на корабли противника…

С. К. поехала на форт «П» (на залив!).

31 мая 1942 года.

Ослепительный день и подозрительная тишина. К двенадцати часам поехали с Фадеевым и начальником политотдела базы Подплава на подводную лодку «Комсомолец». За Литейным мостом на барже, на мостках сидели команды с нескольких лодок. Дружно побеседовали на солнышке о ходе войны, о настроениях и пр. Привели некоторые данные о Москве, о тылах. В пасхальную ночь было разрешено служить