Тридцать восемь: Шерил спит. Дверь открыта. Внутрь льется свет.

Тридцать девять: комната пуста.

– Куда она ушла?

– Она спустилась вниз. Пришла на кухню, выпила несколько стаканов воды, а потом три или четыре часа просто сидела на стуле и молчала.

– А ты с ней говорил?

– Не сразу. Когда она начала выходить из состоянии фуги. Эксперимент закончился. Я не хотел причинять ей боль.

– И что она сказала?

– Ничего.

– Ничего?

– Вообще ничего. Я поначалу даже думал, что она меня просто не видит, не понимает, что я тоже нахожусь в комнате. Потом я приготовил для нее картошку, она ее съела.

– Она не позвонила в полицию?

– Нет.

– И никакого насилия?

– Нет. Она знала, что я сделал и почему. Это не было запланировано, но мы говорили о подобного рода экспериментах, довольно абстрактно, конечно. Никакого вреда она не получила. Максимум скинула вес, но это все.

– И где она теперь?

– Уехала на следующий же день. Не знаю, куда.

– И что это доказывает?

– Возможно, что и ничего. Но это интересное начало для моих исследований.

– Начало? Так это было только начало?

Стив не смог скрыть отвращения, которое у него вызывал Куэйд.

– Стивен…

– Ты мог ее убить!

– Нет.

– Она могла сойти с ума. Ты мог нанести ей травму на всю жизнь.

– Возможно. Но навряд ли. У нее железная сила воли.

– Но ты же сломал ее.

– Да. И это было путешествие, к которому она была готова. Мы говорили о том, что ей надо столкнуться с собственным страхом. С моей помощью она посмотрела ему в глаза. И ничего более.

– Ты ее заставил. Иначе она бы этого не сделала.

– Совершенно верно. И это будет для нее уроком.

– Так ты у нас теперь учитель?

Стив пожалел, что не сдержался. В его голосе явственно чувствовался сарказм. А еще гнев и немного страха.

– Да, я – учитель, – ответил Куэйд, искоса глядя на Стива, взгляд его блуждал. – Я учу людей ужасу.

Стив уставился в пол:

– И как, ты удовлетворен тем, чему научил?

– И узнал, Стив. Я многое узнал. Перспективы потрясающие: целый мир страхов для исследования. Особенно с умными подопытными. Даже перед лицом рационализации…

Стив встал:

– Я больше не хочу об этом слышать.

– Да? Хорошо.

– У меня завтра пары с утра.

– Нет.

– Что?

Сердце замерло.

– Нет. Не уходи пока.

– Почему?

Теперь оно понеслось вскачь. Стив боялся Куэйда, причем раньше не понимал, насколько сильно.

– Мне еще надо дать тебе книги.

Стив почувствовал, как покраснел. Еле заметно. О чем он думал? Что Куэйд сейчас повалит его, как регбист, и начнет очередной эксперимент?

Нет. Какая глупость!

– У меня есть книга о Кьеркегоре, которая тебе понравится. Наверху. Вернусь через две минуты.

Улыбаясь, Куэйд вышел из комнаты.

Стив присел на корточки и стал снова перебирать фотографии. Его завораживал момент, когда Шерил впервые взяла в руки гнилое мясо. На ее лице было выражение совершенно нехарактерное для женщины, которую Стив знал. В нем чувствовалось сомнение, смятение и глубокий…

Ужас.

Это было любимое слово Куэйда. Грязное слово. Непристойное слово, с этой ночи ассоциирующееся с пыткой, устроенной Куэйдом невинной девушке.

На секунду Стив задумался о том, как выглядит он сам, рассматривая фотографии. Нет ли на его лице такого же смятения и замешательства? А может, и ужаса, ждущего, чтобы вырваться на свободу.

За спиной он услышал какой-то шум, слишком тихий для Куэйда.

Если только тот не подкрадывался.

Боже, если только он не…

Тряпка, пропитанная хлороформом, закрыла Стиву рот и ноздри. Он невольно вдохнул пары, ему сразу обожгло пазухи, тут же заслезились глаза.

В уголке мира появился сгусток тьмы, где-то вне зоны видимости, и начал расти, пульсируя в ритм участившегося биения сердца.

Стив почти видел голос Куэйда, он казался ему саваном.

– Стивен.

Снова.

– …тивен!

– …ивен.

– …вен.

– …ен.

Сгусток мрака поглотил весь мир, стал миром. Все вокруг потемнело, исчезло. С глаз долой – из сердца вон.

Стив неловко упал прямо на рассыпанные фотографии.

Когда он очнулся, то даже не понял, что пришел в сознание. Повсюду царила тьма, со всех сторон. Около часа Стив лежал, широко раскрыв глаза, прежде чем понял, что они открыты.

На пробу он пошевелил сначала руками, потом ногами и головой. Он оказался не связан, только лодыжку что-то держало. Там была цепь или вроде того. Она терлась о кожу, когда Стив пытался отодвинуться подальше.

Пол оказался ужасно некомфортным, ощупав его ладонью, Стив понял, что лежит то ли на решетке, то ли на сетке. Она была металлической и уходила во все направления, насколько хватало рук. Просунув ладонь сквозь ячейки, Стив ощутил лишь пустоту. Лишь воздух, уходящий куда-то вниз.

На первых инфракрасных фотографиях заключения Стивена было видно, как он исследует местность. Как и ожидал Куэйд, подопытный подошел к ситуации довольно рационально. Никакой истерики. Никаких проклятий или слез. В этом и заключался вызов, связанный с этим конкретным образцом. Тот прекрасно понимал, что происходит; а значит, станет реагировать на страхи логически. В отличие от Шерил такой разум будет гораздо труднее сломать.

Но насколько же плодотворнее будут результаты, когда его психика даст трещину. Может, тогда откроется сама его душа, и Куэйд сможет ее увидеть и потрогать? Внутри человека скрывалось так много, что он хотел изучить.

Постепенно Стив привык к темноте.

Похоже, его темницей стала какая-то шахта. Круглая, примерно двадцати футов в ширину. Это был какой-то вентиляционный канал, туннель или подземная фабрика? Стив попытался мысленно представить территорию вокруг Пилгрим-стрит, чтобы понять, куда же Куэйд его отвез, но ничего не придумал.

Ничего.

Он оказался в месте, которое не мог узнать или изменить. В шахте не было углов, на которых можно было бы сосредоточиться; в стенах не нашлось ни единой трещины или дыры, где бы могло укрыться сознание.