Женщина, больше напоминающая статую, ростом около шести футов, с пышными формами Венеры Милосской, с объемом бедер сорок два дюйма каждое.

— Миссис Алексис… — пробормотал Риджер. — Возможно, она меня и не помнит.

И действительно, миссис Алексис едва удостоила нас взглядом. Миссис Алексис было не до того — она следила за тем, как разжигают поленья в огромном камине, украшавшем входной вестибюль. Процессом, результатом которого были клубы вонючего дыма и робкие язычки пламени.

Если не считать дыма, синими слоями плавающего под потолком, помещение производило приятное впечатление: уютные обитые ситцем кресла, сияющие медными боками кувшины, всеобщая аура процветания и порядка. В глубине помещения виднелся бар — открытый, но без бармена за стойкой. Из камина торчал туго обтянутый брюками зад незадачливого истопника, что вызывало неподдельный интерес и веселое оживление у сидевших в креслах немногочисленных постояльцев.

— Ради Бога, Уилфред, принеси эти чертовы мехи! — громко сказала миссис Алексис. — Ты выглядишь полным идиотом! Торчишь, словно свекла на грядке, выставив задницу!

По моим оценкам, ей было глубоко за пятьдесят. Держалась она самоуверенно, с видом человека, привыкшего командовать. Красивая, статная, дорого одетая, чудовищно несдержанная на язык. Я поймал себя на том, что улыбаюсь, и тут же заметил, как уголки губ Риджера поползли вниз.

Незадачливый Уилфред выполз из камина, явив присутствующим красное, как свекла, лицо, и послушно отправился за мехами. Миссис Алексис, сверкая глазами, осведомилась, чего мы желаем.

— Выпить, — туманно ответил я.

— Тогда пошли, — она повела нас к бару. — Первый раз в этом сезоне разжигаем. Пока не займется как следует, дымит как черт знает что… — Подняв голову, она хмуро обозрела висевшее под потолком облако. — А уж в этом году, хуже чем всегда…

— Наверное, каминную трубу надо прочистить, — заметил Риджер.

Миссис Алексис окинула его беглым взглядом — цепким и золотисто-желтым, как у ястреба.

— Каждый год весной прочищаем… А вы случайно не тот полицейский, который как-то предупредил меня, что если я буду обслуживать команду местных регбистов после того, как они выиграют, то парни наверняка станут раскачиваться на люстрах и лить в пианино пиво?

Риджер закашлялся. Я с трудом подавил смешок и был вознагражден сверкающим взором ястребиных глаз.

— Вы что, тоже легавый? — спросила она, впрочем, довольно беззлобно.

— Нет, — ответил я, чувствуя, что глаза у меня все равно смеются. — Просто зашли выпить, вот и все.

Она поверила моим словам не больше, чем клятвам какого-нибудь воришки, пойманного с поличным, однако зашла за стойку и вопросительно уставилась на нас.

— Виски «Беллз» и томатный сок, будьте любезны.

Она подставила мерный стаканчик под перевернутую бутылку виски и стала ждать, пока он наполнится.

— Что-нибудь еще?

Я сказал «нет, спасибо», и она подтолкнула стакан ко мне, а бокал с томатным соком — к Риджеру, взяла у меня деньги, отсчитала сдачу. Мы отошли к Двум глубоким креслам с маленьким столиком посередине, где Риджер снова аккуратно записал расходы.

— Так что все-таки случилось с этими регбистами? — спросил я.

На лице его отразилось глубочайшее отвращение.

— Она знала, что неприятности будут. И все равно их пустила. Ребята грубые. Ну и стали выдергивать люстры из потолка, прямо вместе со штукатуркой, и тогда она заставила их выстроиться вдоль стены. И держала под прицелом, пока не прибыли мы.

— Под прицелом? — изумился я.

— Да. Правда, ружье заряжено не было, но ребята не на шутку труханули. К тому же были наслышаны о том, какой она выдающийся охотник на фазанов.

— Так это был дробовик?

— Совершенно верно. Она держит его здесь, за стойкой. И мы ничего не можем с ней поделать, потому как лицензия у нее имеется. Говорит, что держит ружье, чтоб отпугивать разных злодеев. Хотя вряд ли в здешних краях найдется злодей, который осмелится сунуться к ней.

— Так это она вызвала тогда полицию?

— Нет, конечно, не она. Один из посетителей. Она была далеко не в восторге, когда мы явились. Сказала, что не родился еще на свет мужчина, с которым бы она не справилась… — похоже, Риджер твердо верил в истинность ее слов. — Ей даже в суд не пришлось подавать, чтоб возместили ущерб. Выплатили все тут же как миленькие.

Да, подумал я, надо быть очень отважным мужчиной, чтоб сообщить миссис Алексис, что вместо «Беллз» она подает «Рэннох», чего на самом деле не наблюдалось. Самый настоящий чистейший «Беллз», ничем не испорченный.

— Жаль, — заметил Риджер, когда я выложил ему эту новость.

Я задумчиво сощурился.

— А вон там, на верхней полке, у нее стоит «Лэфройг».

— Правда? — Риджер тотчас же воспрял духом. — Будете пробовать?

Я кивнул и направился к бару, но миссис Алексис снова ушла к камину, где Уилфред, вооружившись мехами, производил еще больше дыма.

— Похоже, труба забита, — задыхаясь, заметил он.

— Забита? — Миссис Алексис была возмущена до глубины души. — Как это может быть? — Она на секунду задумалась. — Разве что какая-нибудь чертова птичка умудрилась свить там гнездо, как три года тому назад?..

— Подождем, пока придет трубочист и прочистит снова, — предложил Уилфред.

— Подождем? Ну уж нет, увольте! — Она решительно устремилась к бару. — Сейчас подойду, — бросила она мне. — Там гнездо, точно гнездо! Почему-то эти поганые птицы так и норовят вить свои кретинские гнезда именно в моем камине. Такое уже бывало. Я задам этим разбойникам перцу! До конца своих дней будут помнить!

Я не стал напоминать ей, что в октябре гнезда наверняка необитаемы. Ей было лучше знать.

Злорадно ухмыляясь, она нагнулась, пошарила под стойкой и вышла из бара, держа в руке совершенно сказочной красоты дробовик и вгоняя в затвор патрон. Чувства мои при виде этой картины, очевидно, разделяли и все остальные присутствующие. Она решительно шагнула к камину, и никто не вздумал ее остановить.

У Риджера прямо челюсть отвисла.

Миссис Алексис сунула ствол в просторную пасть камина и, долго не раздумывая, спустила курок. Внутри прозвучал приглушенный хлопок, затем раздался грохот — это она после отдачи уронила ружье на поленья. Все так и вытаращили глаза, но миссис Алексис невозмутимо подобрала свою собственность и вернулась к бару.

— Еще один «Беллз»? — спросила она, пряча дробовик под стойку. — Томатный сок?

— Э-э… — протянул я. Она рассмеялась.

— Самый быстрый и надежный способ прочистить каминную трубу. Вы что, не знали?

— Нет.

— Старое ружье, ствол немного кривоватый. С хорошим ружьем я бы не стала так обращаться, — она оглянулась на камин. — Смотрите-ка, а этот чертов дым вроде бы рассеивается.