Он смотрел на Настю так, будто она уже заразила его страшной болезнью. Похоже, он готов ее убить.

* * *

Пролетела весна, миновало лето. Настя по-прежнему продолжала жить жизнью добровольной затворницы. Ее душа стала успокаиваться. Но она по-прежнему сторонилась мирской суеты.

Мужчины продолжали к ней приставать. Сам этот факт опять начал волновать ее. Но она по-прежнему всех отталкивала. Сказка о СПИДе срабатывала безотказно. На нее смотрели как на прокаженную и спешили ретироваться.

Особенно пугались мужчины-самцы с эффектной внешностью, сердцееды, дамские угодники. Смешно было наблюдать и за богатыми. Куда только девалась их напористая самоуверенность!

Она мерила всех мужчин под одну гребенку. Все они одинаковы, не сомневалась она. Но, видно, все же ошибалась.

– Мне жаль огорчать вас, но мы не можем быть вместе. Увы, я больна, неизлечимо больна. СПИД, понимаете ли, смертельная болезнь.

Настя с печальным видом приготовилась наблюдать за переменами в облике очередного соискателя на ее расположение.

Как они все ей надоели! Липнут как пчелы на мед. Пора, видно, ей забыть дорогу в магазин. Продукты можно заказывать на дом. А свежим воздухом дышать на балконе.

– СПИД – это да, серьезная болезнь. Тут вы правы.

Странно, этот мужчина нисколько не испугался.

Настя посмотрела на него с интересом.

Человек, скажем так, не из красивых. Даже симпатичным не назовешь. Невысок, полноват. Круглое, с неправильными чертами лицо. Но глаза добрые.

И есть у него как будто что-то за душой, создающее вокруг него мощную ауру. Настя интуитивно поняла, что к нему можно относиться только серьезно и никак иначе.

На вид ему лет тридцать пять.

– Вы что, не боитесь этой болезни? – удивилась Настя.

Она продолжала изучать его.

Одет он был не ахти как. Чистые, аккуратно выглаженные брюки и пиджак. Но все далеко не новое, местами заштопанное. И туфли, какие на рынке продаются по рупь за пучок.

Но ей интересна не внешняя сторона медали, а внутренняя.

– Боюсь, конечно. Но о ней знаю.

– Вы врач?

– Нет, я далек от медицины.

Он покачал головой, глядя на нее теплым, все понимающим взглядом.

– Может, вы проводите меня? Сумки у меня тяжелые, – неожиданно для самой себя предложила она. – Не бойтесь, они не заразные.

– Конечно, конечно. Я рад вам помочь, – оживился он и с благодарностью во взгляде забрал в свои сильные руки нелегкую ношу. – А заразиться я не боюсь. СПИД передается только через кровь.

– И через сперму, – вызывающе добавила Настя.

Эти слова должны шокировать слух и смутить мужчину. Но он остался невозмутим.

– И через сперму, – подтвердил он.

– Но, уверяю вас, спать мы с вами не будем, уважаемый...

– Илья Германович, позвольте представиться. Для вас просто Илья.

Интеллигент. Возможно, ученый, быть может, даже со степенью. Когда-то, видно, жил себе, не тужил. Но времена поменялись. И он не вписался в рамки рыночной экономики, остался за бортом жизни, как многие другие. Так подумала о нем Настя.

– А меня зовите Настей, – позволила она.

Ее не раздражал этот мужчина. А это уже кое-что значит.

Она позволила ему проводить себя до порога своей квартиры.

– Может, хотите чашечку кофе? – предложила она, снова сама от себя этого не ожидая.

Будто кто-то тянул ее за язык.

Неужели ей так приятно общество этого человека?.. А ведь с виду в нем ничего особенного...

– С превеликим удовольствием. – В его добрых глазах вспыхнула искренняя радость.

Наверняка он не ожидал такого к себе отношения.

«Но я как будто заразная. И не боится ведь, черт!»

Илья Германович пил кофе маленькими глотками. И говорил неторопливо, содержательно, не употребляя лишних или мусорных слов.

Ей приятен был его голос, но в смысл его слов она не вникала. Он рассказывал о СПИДе, но не это ее сейчас интересовало. У нее появился другой интерес. Интерес не к беседе, а к самому этому мужчине.

Забыв о своем кофе, Настя смотрела на него с нарастающим интересом. Ей вдруг стало казаться, что ее гость нравится ей.

И что же она в нем такого нашла?

Да, красотой он не блещет. Да разве в этом дело? Красивые мужчины опасны. «Зачем вы, девушки, красивых любите?». Есть такая песня. Не с бухты-барахты взялись эти слова.

Он не богат. Сразу видно. Скорее всего за душой ни копейки. Но и это не порок. Зато он добрый, общительный, воспитанный. Он располагает к себе, дарит душевное тепло, поднимает настроение. С ним легко и уютно. Как будто она уже давно с ним знакома.

– И вообще, если один инфицирован, а другой нет, то они могут прожить друг с другом долгие годы, и все останется как было. А если и передаст ему любимая болезнь, тоже ничего страшного. Жить и умереть вместе, разве это не прекрасно?

Звучит и впрямь романтично. Но почему он покраснел? Ну, да, конечно, любимая – это она, и он не боится умереть вместе с ней. И, как это ни странно, говорит об этом вполне серьезно.

Но только она не инфицирована. И никого заразить не может.

Настя, наверное, продолжит с Ильей знакомство. Но в постель с ним не ляжет. Он славный, но как мужчина ее не возбуждает. Да и найдется ли вообще сейчас такой, кто снова разбудит ее страсть?

– Илья, вы знаете, я рада, что мы познакомились. – Должна же она сказать ему что-нибудь приятное.

Тем более ей хочется этого.

– А я сам, скажу не таясь, просто счастлив. – Он говорил искренне.

Похоже, он втрескался в нее по уши. И сейчас скажет ей об этом.

– А сейчас, с вашего позволения, я должен оставить вас, Настя.

Но сказал он почему-то совсем о другом.

Илья собирается уходить, но она ведь его не гонит!

– Дела, понимаете ли, срочные дела, – объяснил он.

– Да, конечно, я вас не задерживаю, – в тон ему ответила Настя.

Взгляд ее погрустнел. Ну не хочется ей, чтобы он уходил, и все тут!

Он ушел. И снова она одна.

Он ушел. И будто вынес тепло из квартиры.

Он ушел. И не договорился о новой встрече.

Настя вспомнила, как Илья подошел к ней, заговорил. Да, ему очень хотелось познакомиться. Но было видно, что он сам испугался собственной решимости. Но не отступил, держался молодцом до последнего. С таким не стоило нести чепуху о СПИДе.