Рогведа дрожит, таращит глаза, шепчет:

– Морена… молю, прими дар мой! Тело мое умирает! Продли мою жизнь!

Вздрогнув, Славка глядит пристальнее на женщину, и ее наполняет ужас.

Морена, богиня Нави, кривит тонкие темные губы, и в ее костлявых руках Славка видит почерневшее сердце козленка.

Жадно кусая сердце, Морена кивает Рогведе и приближает к Славке огромное лицо.

– Она, – робко шелестит губами Рогведа, и Морена хмурит тонкие брови.

– Да? – раздается страшный голос из ниоткуда и отовсюду, он сбивает Славку с ног, ей хочется прикрыть уши, но она боится.

Рогведа пятится, сгибается пополам, волосы липнут, закрывая глаза ведьмы, но она упрямо твердит:

– Она готова. Она – та, что нам нужна. Возьми ее душу! Дай мне тело!

Думая, что ослышалась, Славка вздрагивает и мотает головой, не отрывая глаз от Морены.

Грозная богиня Нави едва заметно кивает, глотая сердце козленка целиком. Морена приближается к девочке, становится еще больше, руки ее страшно вытягиваются. Она хватает Славку. Славка отчаянно кричит. Страшная боль пронзает ее. Могучая рука сдавливает ее тело, а изнутри оно набухает, как гнойник.

Рядом с ними бессильно падает Рогведа. Ведьма слабо барахтается, истончаясь на глазах.

Вдруг мощный вихрь окутывает Славку. Выпустив ее, разгневанная Морена яростно ревет, раскрывая громадный исказившийся рот:

– Она противится! Обма-а-ан!

Рогведа сквозь вихрь с ужасом глядит на Славку.

По всей черной реке бежит гул, поднимая громадные волны:

– Обману-у-ула меня?! Она-а-а принадлежит Мо-о-о-коши!

Рогведа корчится, прячась под волосами:

– А как же запах? Я чуяла запах! Это она! Она твоя!

Дернувшись в яростном порыве, Морена заносит над Славкой свою жуткую руку. Зажмурившись перед мощью богини, уже смирившись с неизбежной смертью, девочка закрывает лицо и…

Ворвавшись в вихрь, богиня Нави срывает с запястья Славки браслет из ниток. Принюхивается к нему и с досадой роняет на воду:

– Обма-ан…

Вода под Славкой начинает пениться, не принимая ее.

Роняя слезы, не вставая с колен, Рогведа шепчет:

– Ошиблась… я ошиблась…

Издав бешеный крик, Морена исчезает, и всё вокруг них окутывает темнота. Темнота кружит Славку, болтает, беспощадно швыряя из стороны в сторону, сжимая ребра до хруста. Измученная девочка кричит, глотая воздух ртом, и падает, падает… Рука ее нащупывает край лодки.

Она летит, и в голове у нее вертится только одно: «Слишком поздно».

Когда Славка очнулась, над ней шумел густой лес. Полежав немного в мягкой траве, послушав оглушительное пение птиц, девочка с наслаждением потянулась. Ветер всколыхнул ей волосы, защекотал. Славке вдруг показалось, что волосы у нее как будто рыжие. Подняв руку, чтобы отбросить надоевшую прядь, она удивленно заметила, что на коже появились молочно-белые пятна, а ногти стали гладкими и длинными.

Резко поднявшись, Славка села и огляделась. Она лежала, нагая, посреди поляны, заросшей высокой травой. Ее смуглое тело было сплошь покрыто белыми пятнами – Славка видела такие только на телятах, а лес вокруг нее был залит ярким солнечным светом. С силой потерев пятно на коленке, Славка попыталась его отмыть, но пятно не ушло, только кожа покраснела. Хмыкнув, Славка смирилась. Ей было хорошо. А вот кому-то рядом с ней – не очень.

На расстоянии вытянутой руки дрожала и стонала голая Рогведа, бессильно открывая кривой рот. Славка не сразу поняла, что это ведьма: таким тонким и беспомощным стало ее морщинистое тело. Рогведа вздрагивала то ли от холода, то ли от боли и всхлипывала тонко-тонко. Восковая фигурка на шее ведьмы стала алой и бесформенной, навсегда впечатавшись в кожу на груди. Рядом с Рогведой лежал разорванный почерневший бубен.

Заметив свой, целехонький, неподалеку в пряной, пахучей траве, Славка схватила бубен, перед тем как встать, и медленно поднялась. Перевернув его, девочка с удивлением обнаружила, что кривая черная трещина пересекла бубен пополам, но он по-прежнему был годен.

Славка осторожно подошла к ведьме (вернее, к тому, что от нее осталось) и заглянула в ее искаженное мукой лицо.

В глазах у девочки враз потемнело. На нее обрушилась страшная невыносимая боль, как если бы все тело обжигало огнем. Упав на четвереньки, она поползла прочь от ведьмы. Дальше и дальше.

Боль прошла. Снова спокойствие. К Славкиным ладоням со всех сторон ползли по земле крошечные букашки.

Поглядев на них, Славка села и стала думать: «Где мы? Почему я чувствую боль ведьмы как свою? Что с нами случилось? Эта гадина что, вправду хотела отобрать мое тело? Почему у нее не получилось? Что означают странные слова Морены, что я принадлежу Мокоши? Или все это мне померещилось?!»

Славка еще раз взглянула на пятна на руках, на ведьму.

Лишенная своей силы, Рогведа казалась очень слабой. Ее тело было так изранено, что какой-нибудь дикий зверь наверняка прикончит ведьму, если оставить ее здесь.

Но теперь Славка почему-то знала, как можно вылечить тело Рогведы. Здоровой, как раньше, ей уже не стать, но облегчить муки ведьмы, поставив ее на ноги, Славка могла.

Закрыв глаза, девочка УВИДЕЛА, где растет нужная для зелья трава, и даже ПОЧУЯЛА ее запах.

Вот только ей совсем не хотелось помогать ведьме. Медленно поднявшись, она пошла прочь, не оглядываясь на зовущую ее, хнычущую Рогведу.

Идти было легко и приятно. Кажется, даже трава теперь сама расстилалась перед Славкой, указывая путь.

Повстречав в лесу маленькое озерцо, Славка увидела, что ее темно-русые волосы стали виться и порыжели, что не только ее смуглое тело, но и все лицо покрыто теперь крупными молочно-белыми пятнами, а глаза у нее разные – один серый, как раньше, а другой карий.

Долго не могла Славка отойти от озера. Смотрящая из него женщина (уже вовсе не девочка!) была очень красивой, пусть и странной, необычной красотой. Еще эта женщина казалась Славке по-настоящему сильной и опасной.

Всем нутром своим Славка ощутила, что никакая тварь в этом лесу больше не могла навредить ей. А вот Славка могла навредить многим. Но пока не хотела.

В первой же деревне Славка почувствовала всю мощь своего нового обличья. Глядя в глаза оторопевшему мужику-барышнику, который пятился в страхе, осторожно прикрывая уши от ее голоса, Славка получила от него одежду, коня и снедь. Вообще никого в той деревне не удивило, что молодая пришлая женщина с бубном в руках была голой. Люди лишь отводили взгляд, пригибая спины, да улыбались Славке. Они явно боялись ее. Или восхищались ею? Она пока не понимала этого, но ей было все равно.