Важным фактором на данном этапе процесса приватизации былоотношение Татьяны Дьяченко к тому или иному банкиру / олигарху, –вспоминает Стрелецкий. – Она шла к президенту и говорила: этот – хороший,а тот – плохой; этого надо поддержать, а того не надо». Больше всего, по словамполковника Стрелецкого, Татьяна отстаивала интересы Березовского. Она была вдружеских отношениях с Валентином Юмашевым, литературным обработчиком мемуаровЕльцина «Записки президента». «Они виделись каждый день, постоянноперезванивались, у них был общий круг знакомых», – вспоминает генералКоржаков. Именно Валентин Юмашев познакомил Березовского с Татьяной Дьяченко.

Вскоре автомобильный дилер и дочь президента стали близкимидрузьями. Березовский, по словам генерала Коржакова, осыпал Татьяну подарками –драгоценностями и автомобилями. «Первый крупный подарок Березовский сделалТатьяне Дьяченко в 1994 году – „Ниву“ (российская версия джипа), – говоритКоржаков. – Автомобиль был оборудован по спецзаказу стереосистемой,кондиционером, противоугонной системой и роскошным салоном. (На российскомрынке такая машина стоила бы 10 тысяч долларов.) Когда „Нива“ сломалась,Березовский подарил Татьяне Дьяченко „шевроле блейзер“ (вездеход стоимостью 50тысяч долларов на российском рынке).

В то время муж Татьяны Дьяченко, Леонид, занимался торговлейнефтью с Омского нефтеперерабатывающего завода; он особенно тесно сотрудничал спартнером Березовского Романом Абрамовичем.

Березовский умел выбирать друзей. По мере того как исчезалистарые друзья Ельцина – ветераны, поддерживавшие его в трудные времена, нопавшие жертвой коррупционных скандалов и политических интриг, – президентвсе больше опирался на семью. Скоро Татьяна стала его самым близкимполитическим советником. По всему было видно, что она – его любимая дочь.Единственный запоминающийся эпизод в «Записках президента» – страннаяистория о том, как Ельцин давал крошечной Тане свою грудь, чтобы она не плакалав поезде.

Как могло случиться, что дочь Ельцина, ничего не понимавшаяни в бизнесе, ни в государственных делах, участвовала в распределениисобственности лучших российских предприятий? «Татьяна Дьяченко – единственныйчеловек, к кому президент прислушивается, кого безгранично любит и комубезгранично доверяет, – продолжает Стрелецкий. – Возможно, сампрезидент и не распоряжался, кому быть на аукционах победителем, а кому проигравшим.Эту роль взял на себя Черномырдин – он выполнял все указания президента,угадывал его желания и был готов делать, что угодно. Это была одна цепочка(бизнесмены – Татьяна – Ельцин – Черномырдин), и Татьяна Дьяченко в ней –связующее звено».

Одним из первых победителей залоговых аукционов стал давнийпартнер Березовского Михаил Ходорковский. Еще в 1992–1993 годах, когдаБерезовский только занялся коммерцией, заключив несколько крупных сделок поэкспорту нефти, древесины и алюминия, его контракты, как утверждают, обслуживал«Менатеп-банк» Ходорковского. Когда летом 1995 года разрабатывалась схемазалоговых аукционов, «Менатеп-банк» помог «ЛогоВАЗу» выплатить долги«АвтоВАЗу». Во время самих аукционов «Менатеп-банк» и финансовые компанииБерезовского давали взаимные гарантии – способствовать победе друг друга.

Офис Михаила Ходорковского находился в угрюмом особняке вцентре Москвы. Здание обнесено высоким металлическим забором с острыми зубцами.Прилегающая территория кишела охранниками в хорошо сшитых костюмах или черномобмундировании и сапогах. Пропуска проверялись самым тщательным образом.

«Лично мне не принадлежит ни одной акции в моей компании. Уменя только зарплата и машина», – сказал Ходорковский в нашу первуювстречу. Однако он возглавлял одну из крупнейших империй в стране и входил вчисло самых богатых людей России. Его холдинг включал Банк «Менатеп», дюжинудругих банков, крупную недвижимость в Москве, сталелитейный завод, крупнейшие вРоссии заводы по производству титана и магния, а также множество пищевыхкомбинатов, текстильных фабрик, предприятий по производству минеральныхудобрений и химикатов.

И все же, сидя в своем кабинете у изразцовой печи зачашечкой кофе, со шкурой уссурийского тигра в ногах, Ходорковский, тридцатиодного года от роду, держался подчеркнуто скромно, как прилежный старшекурсник.За плечами у него была классическая карьера крупного предпринимателя ельцинскойэпохи. В 1987 году, занимая высокий пост в московском комсомоле, Ходорковскийосновал торговый кооператив на партийные деньги; год спустя создал банк. В1990–1993 годах Ходорковский работал в правительстве России, сначала на постуэкономического советника российского премьер-министра, затем заместителемминистра топлива и энергетики. Группа «Менатеп» между тем разрасталась. Ееторговые компании получали большие прибыли от нефти, зерна, сахара и металлов.Банк «Менатеп» богател на обслуживании счетов московских учреждений и различныхфедеральных структур.

Ходорковский предусмотрительно обзаводился нужными связямиза границей. Первым заместителем председателя Банка «Менатеп» был КонстантинКагаловский, женатый на Наташе Гурфинкель-Кагаловской, главе отдела «Bank ofNew York» по работе с Россией. (Гурфинкель уйдет со своего поста в 1999 году,когда американское правительство займется расследованием дела об отмыванииденег через «Bank of New York».) Ходорковский старался создать «Менатепу» имяза границей. В 1994 году он истратил миллион долларов на рекламу во всюстраницу в «Wall Street Journal» и «New York Times». Он нанял компанию «ArthurAndersen», чтобы провести аудит, выпустил через «Bank of New York» АДР(Американские депозитные квитанции).

Однако некоторые крупные внешнеторговые сделки Ходорковскогоне вызывали восторга в США. Он тесно работал с беглым американским коммерсантомМарком Ричем. С 1994 по 1996 год «Менатеп» продал Кубе нефти на сотни миллионовдолларов в обмен на кубинский сахар. Ходорковский также способствовал созданиюструктуры под названием «Еuropean Union Bank» на острове Антигуа в Карибскомморе, небезызвестном райском местечке для отмывания денег, особеннонаркодолларов.

На залоговых аукционах Ходорковского интересовал недавносозданный холдинг «Юкос» – вторая по величине нефтяная компания в России. Вхолдинг входила добывающая компания «Самаранефтегаз» – экспортом ее продукциизанимался Березовский – и Самарский НПЗ, на котором за два года до этогопроизошло несколько убийств. По запасам нефти «Юкос» считался одной избогатейших компаний в мире и на залоговых аукционах был самым лакомым куском. Наторги выставили 45 процентов акций. В начале ноября 1995 года «Менатеп» прямовелел остальным потенциальным желающим от участия в торгах воздержаться. «Двухмнений быть не может, – заявил прессе первый зампредседателя „Менатепа“Константин Кагаловский, – „Юкос“ будет нашим».

Месяц спустя, 8 декабря, консорциум из «Инкомбанка»,«Альфа-банка» и банка «Российский кредит» предложил за акции «Юкоса» 350миллионов долларов – намного больше, чем другие участники. Но структурой,ведавшей регистрацией заявок на участие в аукционе по продаже «Юкоса», был«Менатеп-банк». И он не принял заявку консорциума по следующей причине: частьзалога консорциум внес государствеными краткосрочными облигациями, а неденьгами. В итоге «Юкос» достался компании, представлявшей интересы «Менатепа»,она заплатила за пакет акций «Юкоса» всего на 9 миллионов долларов большестартовой цены в 150 миллионов.