На протяжении тысячелетий фундаментальный характер терапевтического приема был в основном неизменным. Человек, который нормально функционировал и не задумывался о своем здоровье, теперь замечает: что-то не так, он плохо себя чувствует. Поэтому он ищет кого-то, кто мог бы помочь, как правило, человека со специальными знаниями. В различных культурах и эпохах этот «врач» мог называться шаманом, цирюльником, священником или врачом. Больной надеется, что тот поможет восстановить ему нормальную жизнь. Обычно практикующий врач оценивает здоровье пациента и дает рекомендации, часто предлагает изменить поведение, а затем — дает зелья или таблетки, втыкает в него иглы или манипулирует структурой тела, режет или проводит какой-то другой ритуал, потому что управляет целебным средством.

Подробности этой сделки и ее обоснование варьируются от культуры к культуре и с течением времени. Древнегреческие врачи думали, что они перегоняют «соки» в организме. Аюрведические практики использовали идею сознания дош в качестве основы для применения своих методов лечения. Древние китайские практики строили свои интервенции вокруг манипуляции энергией «ци». Шаманы и жрецы стремились предугадать духовную болезнь и изгнать демонов или злых духов. Затем, примерно на рубеже девятнадцатого века, около 200 лет назад, возникла новая идея — радикально иной способ понимания человека и его лечения в области здоровья и болезней. Он говорил о том, что все вещи состоят из небольших физических веществ и частей — химических веществ, клеток и других элементов, которые составляют органы и людей, и это лучше всего изучалось с помощью нового подхода к знаниям, называемого научным процессом. Современная биомедицина изучает человеческое тело как набор мелких частей и манипулирует ими, создавая теории о том, как они подходят друг другу и проверяя эти теории на точность. Родилась наука о малом и точном, иногда называемая «редукционизмом». Вместе с этим возникло понятие человека как совокупности механических и химических процессов. Все биологические и психологические процессы возникали в результате этих химических взаимодействий, организуясь во все более сложные массивы и проявления, достигшие своего пика в человеческом существе. Мы, с этой точки зрения, буквально мешок химикатов, элегантно организованных, чтобы выжить и размножаться. Мышление, чувства и даже наши души являются эпифеноменами этих химических взаимодействий. Это была мощная концепция.

Ценность этого мышления вскоре проявилась в глубоком и практическом плане. Химическая и клеточная модель жизни контролировала инфекционное заболевание — убийцу номер один для людей двести лет назад. Со временем химия изобрела антисептики, антибиотики и обезболивающие — подходы, которые значительно облегчили боль и страдания. У врача наконец появились инструменты, основанные не только на магических заклинаниях и исторических знаниях. Влияние этих открытий было настолько значимым, что многие старые способы мышления, более целостные взгляды на человека, были отброшены. Индустрия медицинского лечения выросла вокруг химии и физиологии и механической манипуляции телом. Родились фармацевтическая и хирургическая промышленности. Сегодня те, кто имеет при необходимости доступ к этому лечебному подходу, весьма благодарны. До недавнего времени наука о малом и частном пользовалась огромным успехом.

Отбрасывая более целостные, оздоровительные и нефизические сферы нашей человеческой сути, мы упустили что-то существенное в системе здравоохранении. В то время, как мы продвинулись в науке и лечении острых заболеваний, мы пожертвовали тем, что большинство людей ценят в жизни, и упустили то, как исцеление помогает при хронических недугах. Наши улучшения в области здоровья сократились. Стоимость медицинской помощи резко возросла. Значимость механического и редукционистского подхода достигла своих пределов. Но, проявляя внимание ко всему человеку и интегрируя это с научным процессом и лечебной медициной, мы можем высвободить силу исцеления и благополучия так, как человечество никогда еще не делало. В этой главе я расскажу, как вы можете получить доступ к исцелению и лечению и привнести их в свою жизнь наряду с интегративным здоровьем. Тревор показал мне, что может произойти, если мы не обращаем внимания на эти аспекты исцеления. Мэнди дала понять, чего не происходит, когда мы это делаем.

История Тревора

Тревор начал молиться. Он был на грани, насколько ему было известно. Сейчас он в пятый раз вернулся в больницу и ждал возможной пересадки почки. Казалось, что органа снова не будет. Это был третий раз за год и второй раз за три месяца, когда он был госпитализирован для пересадки, и каждый раз операция не могла состояться. Сейчас было 7 утра, и его жена собирала вещи, чтобы поехать домой. У него было сильное чувство, что если он вернется домой сейчас, то никогда не вернется обратно.

Почти два года назад он находился в этой же больнице после неудачной пересадки почки; его тело отвергло донорскую почку его жены, и ее пришлось удалить. Перспектива возвращения на диализ еще на долгое и неопределенное время без функционирующей почки и знание того, что его жена жила только с одной почкой, была разрушительны. Он наконец снова был вначале списка трансплантации и готов к пересадке.

«Дайте мне еще несколько минут, — взмолился он. — Что-то обязательно произойдет».

Его жена вздохнула. «Ты такой упрямый, — сказала она, -пришло время вернуться домой».

Она как всегда была права. Схема прошлых визитов была такой же. Персонал больницы звонил поздно вечером и просил их приехать, потому что у них может быть почка. Он и его жена обычно добирались до больницы около полуночи, что давало ему время для госпитализации и подготовки к операции. Совпадение почек будет подтверждено около 3 часов утра. Сейчас было 7 утра — уже не было никакой реальной надежды, что трансплантация состоится. Но он настаивал на том, чтобы ждать дольше. Тревор вернулся к молитве. Он должен был поверить, что произойдет чудо. Это все, что у него осталось.

Но в глубине души он знал, что его жена была права. Его «упрямый оптимизм», как она это назвала, привел его к такому состоянию. А также сделал его тем, кем он был -успешным адвокатом и одним из самых любимых государственных служащих в его общине, из которой он вышел и к которой вернулся, чтобы помочь. Он был счастливчиком, умным, успешным, тем, кто избежал жизни в нищете и заключении, и вернулся, чтобы помочь тем, кто не смог. Он был одним из пяти детей, родившихся в маленькой лачуге на грунтовой дороге; его отец собирал фрукты, а мать убирала дома. Ни один из его родителей не ходил в школу после пятого класса. Но они оба упорно трудились и дисциплинировали своих детей, чтобы те учились. Их любовь и поддержка помогли Тревору преуспеть в спорте, в учебе, стать популярным. Он получил футбольную стипендию в элитном колледже и закончил юридическую школу, получив диплом с отличием, а затем вернулся в свою общину в качестве общественного защитника, помогая тем, с кем он вырос, восстановить справедливость и вернуть свою общину и церковь. Он организовал общественные собрания, на которых успешные члены общины встречались с детьми, чтобы вдохновлять и наставлять их.