- Наверное, отбивные не любят… - кисло сострил Чертанов.

- Гы. Гы-гы. Смешно, но не вовремя. Ты того, Серега, ты думай, как нам отсюда выбраться, пока эти папуасы дрыхнут.

- А они дрыхнут? - оживился Сергей.

- Ну так ночь - чего б им не дрыхнуть?

- Я думал, они сразу нас… ну…

- Так поужинать они уже поужинали. А мы, получается, на завтрак пойдем. Или на обед. Во, положи ухо на эту щелку… да не на эту, а на эту! Ты что, слепой, не видишь, куда показываю? Слышишь, булькает? Это они для нас котлы готовят. Варить будут. Я видел, когда нас вели - пять штук, каждому по одному.

- А тех… ука-ука… их они варить не будут?…

- Не будут. И жарить не будут. И сырыми жрать не будут. Они их вообще с собой не взяли - так там и бросили. А своих мертвых в озере утопили.

- Почему?

- Светка думает, они людей просто так не едят - сначала нужно убить по особым правилам. Ну чтоб вроде как кошерно получилось, понимаешь?

Чертанов схватился за голову, застонал и начал биться лбом об стену. Правда, уже после первого удара остановился - это оказалось больно.

- Серега, возьми себя в руки, - строго приказал Колобков. - Знаешь, что главное в танке? Не бздеть! Не плачь, солдат, все образуется!

- Как?!!

- Как-нибудь. До рассвета еще часов десять - мало ли что там произойдет? А вдруг будет землетрясение и все отменят?

- Сомневаюсь что-то…

Света завозилась, сонно почмокала губами, а потом приподнялась на локте, растерянно глядя на отца и дядю Сережу.

- Мне бабушка приснилась… - вздохнула она.

- Да, мне тоже, бывает, кошмары снятся, - посочувствовал Колобков. - И тоже всегда про Матильду.

- Шеф, с вами все нормально?… - разомкнул налитые кровью глаза Валера. - Может, врезать кому-нибудь?…

- Светулик, прелесть моя блондинистая, помоги ребятам, а то им совсем плохо. Валерыч, тебе повязку поменять не надо?

- Терплю…

- Это есть гут. Серега, а ты с этой рогатой там определись - у вас с ней понимание, тебе и карты в руки. Шнель!

Чертанов послушно поднялся на ноги… и тут же снова упал. Похоже, ему разбили коленную чашечку - больно было неимоверно. Он крепко сжал челюсти, с трудом удерживаясь от дикого крика - привлекать внимание сторожей совсем не хотелось.

Света занялась телохранителями. Гена, в принципе, обещал скоро прийти в норму - его только оглушили и еще сломали пару ребер. А вот насчет Валеры она крепко беспокоилась - сняв грязные бинты, самозваная докторша обнаружила, что рана воспалилась и начала гноиться. Влажный климат тропиков крайне скверно действует на всякие болячки - простейшие самых разных типов тут же радостно лезут в новый дом. Аж в проходе застревают.

К тому же аптечка серьезно пострадала - мбумбу переворошили все вещи пленников. Кое-что забрали, в том числе и браунинги. Саму аптечку не тронули, но большую часть медикаментов и инструментов из нее вытащили. Особенно Свету огорчала потеря йода - его зачем-то прихватил шаман. Собственно, им оставили только бинты и марлю.

Перебинтовывая Валеру заново, она огорченно цокала языком - судя по бледности телохранителя, липкому холодному поту, поверхностному дыханию и слабому, но частому пульсу, открылось внутреннее кровотечение. Скорее всего, в животе - ударили его в спину, но в нижней части. В таких случаях надо приложить лед или еще что-нибудь холодное, но у Светы ничего такого не было - разве что каменный пол. И она очень сильно сомневалась, что Валеру удастся спасти - даже если в срочном порядке доставить его на «Чайку», совершенно не факт, что это чем-то поможет. Да, на борту есть небольшой лазарет, но ни одного профессионального медика - только сама Света. Единственная надежда на трех старых волшебников.

То есть, вообще никакой надежды.

- О-э-у… о-э-у… - еле слышно доносилось снаружи. То напевал шаман, беседующий с ночными духами. - О-э-у… а-аро-о… а-аро-о… э-эро… э-эро…

Колобков слушал это пение даже с некоторым удовольствием - ему понравилась мелодия. Сергей и Света раздраженно смотрели на улыбающегося бизнесмена и единодушно думали, что Петр Иванович вряд ли расстроится, даже если все прямо сейчас провалится в тартарары.

- О-э-у… о-э-у…

А потом раздался грохот пистолетного выстрела, чей-то болезненный вскрик и все стихло. Пленники одновременно прильнули к щелям, но больше никаких звуков не доносилось…

- Башку он себе, что ли, продырявил? - прошептал Колобков. - Дорвался папуас до пистолета… там как раз один патрон оставался…

- О-э-у… о-э-у…

Петр Иванович разочарованно чертыхнулся. Пратгуста не зря прославился, как самый мудрый человек в племени, - он сообразил, что во время выстрела браунинг следует направить дулом от себя. Поэтому и подстрелил всего-навсего чью-то жену, пробирающуюся к отхожему месту. По меркам мбумбу - невелика потеря, женщин в племени пока хватает.

- Где я?! - воскликнула Стефания, резко вскакивая и выставляя вперед скрюченные пальцы. - А, это вы… Ну-ка, отдай!

- Что, что?! - испугался Чертанов, прижимаясь к стене.

- Молчи, смертный! - пропыхтела чертовка, копаясь у него за пазухой. - Ага!

Изящная багровая ладошка сжимала золотую свистульку в форме чертика. При обыске ее не заметили. А может быть, просто не тронули - воровать чужие амулеты плохо, духи могут разгневаться. Бусы, найденные на острове Волхвов, тоже остались в неприкосновенности - ни у кого не поднялась рука без разрешения касаться вещи, сделанной шаманом. Пусть и из другого племени.

- И больше не вызывайте!… - рявкнула Стефания, дуя в свисток. - Пока, уроды!…

Спустя миг она исчезла, а золотой чертик шлепнулся на пол. Чертанов торопливо подобрал его, обтер и спрятал обратно во внутренний карман - ему почему-то ужасно не хотелось расставаться с этим амулетиком.

- И их осталось пятеро… - хмыкнул Колобков. - Могла бы и нас прихватить…

- В Ад? - приподнял бровь Чертанов.

- А что - тут лучше? Так, так, так… ну-ка, взялись дружненько - попробуем эту заслонку отодвинуть…

Колобков, Света и Чертанов одновременно уперлись плечами в жернов, загораживающий выход. Но после пяти минут кряхтения даже ежу стало понятно, что трех человеческих сил тут маловато. Тем более - далеко не самых крупных сил. Вот если бы Гена с Валерой приложили свои бицепсы…

- Светулик, а ты не стараешься! - уличил дочь в преступлении Петр Иванович. - Ну-ка, напрягись немножко!

- Прости, пап, я вообще не толкала, я только вид делала… - стыдливо призналась Светлана. - Мне нельзя тяжести…

- Гхрм… Так это что же, выходит, Серега у нас один напрягается?! - возмутился Колобков.

- Никак нет, Петр Иваныч, я тоже только вид делал, - равнодушно ответил Чертанов. - Вот если б пожрать чего-нибудь…