волшебницы заглянул Ловерн, даже в слабом свете ночной лампадки было видно, как сверкают его глаза.

— Сестра, кажется, мы близки к цели нашего путешествия!

Но Мона не разделила его восторга. Она вышла к костру и молча выслушала доклад Джастина. Лицо волшебницы было замкнутым, только во взгляде читались облегчение пополам с обреченностью. Когда капитан закончил, она только кивнула, а потом повернулась и ушла, так и не произнеся ни слова.

***

Когда путешественники добрались, наконец, до пункта назначения, день был еще в разгаре. В этом месте Черный лес упирался в глубокий каньон с отвесными стенами, который тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз. Посередине расщелины, давно отделенный от монолитной плиты, находился своеобразный каменный остров. На первый взгляд, причудливый рельеф казался обычным природным явлением, но строгая симметрия узкого круглого утеса с плоской вершиной наводила на мысль, что тут поработали не только вода и ветер. Кто-то намеренно отделил часть каменистого плато, обрушив вокруг него породу, чтобы сделать это место неприступным. И этот кто-то обладал невиданной мощью.

На острове высился замок, выстроенный из грязно-серого камня. Он не был похож ни на затейливые эльфийские постройки, ни на дома волшебников, ни на крепости людей. Это было монументальное сооружение, сложенное из грубо отесанных каменных блоков, напоминающее огромную гробницу. Замок окружала высокая каменная стена, в которой зияла брешь. Если там когда-то и были ворота, то от них не осталось и следа. Все вместе выглядело старым, даже древним, но отнюдь не ветхим.

Лучники Кинниала вскарабкались на деревья, чтобы составить общую картину местности, но и без дополнительного обзора было ясно, что неизвестные строители не проложили к Каменному острову ни одного моста. Со стороны он казался абсолютно неприступным, но какое-то время спустя наблюдатели все же заметили вампира, который с трудом выбрался из каньона. Благодаря острым длинным когтям кровососы могли карабкаться по отвесным стенам, но людям и эльфам без соответствующего снаряжения это было не под силу.

Подобравшись поближе к краю, путешественники увидели множество серых тел, устилавших дно ущелья, значит, далеко не всем вампирам удавалось выбраться на поверхность. Но были они пленниками или обитателями мрачной цитадели, оставалось пока непонятным. Растянувшись в линию по обе стороны от лагеря, эльфийские лучники наблюдали за странным сооружением, пока не стемнело.

Вечером все, кроме дозорных, собрались у костра, чтобы обсудить дальнейшие действия. Задумчиво похлопывая перчатками по ладони, Ловерн первым высказал то, что сегодня многим приходило в голову.

— Если эти серые монстры и есть обитатели замка, как же они жили там, находясь в полной изоляции? Только голод мог заставить их рисковать жизнью, преодолевая этот каньон.

— Или их держали тут в плену, потому что они вампиры, — добавила его сестра.

— А что случилось с теми, кто их охранял?

— Может, они все умерли от старости, поэтому их пленники разбежались?

— А почему все держалось в таком секрете?

— И по чьему указанию? Никто никогда не слышал об этом месте.

— Не связана ли эта история с появлением Черного леса? Говорят, что в прежние времена он был вполне обычным…

— Самое место для таких тварей…

— Наверное, они просто съели своих тюремщиков…

Дискуссия набирала обороты, рождались все новые и новые версии, но Мона не участвовала в общем разговоре. Все это время она наблюдала за своим мужем. С тех пор, как путешественники разбили лагерь, он тихо сидел на большом валуне, неотрывно глядя на край пропасти, словно ожидая какого-то знака или сигнала. Джастин и Кэйд тоже присматривали за Таэлем, а Виктор и вовсе глаз с него не спускал, готовый в любую секунду применить заклинание. Только магия Светлой госпожи и темная магия Виктора могли на время обездвижить бедного одержимого.

Как только окончательно стемнело, над пропастью появилось свечение, и от одного края до другого протянулся призрачный магический мост. Таэль резко вскочил, бросился к полупрозрачному переходу, но тут его связало заклинание Виктора, и он, как подкошенный, рухнул на камни. Мечники быстро отнесли брэнина в палатку, где Мона вновь погрузила его в глубокий сон.

Светящийся мост некоторое время повисел над пропастью, а потом просто растаял во мраке. В замке было темно и тихо, он выглядел необитаемым, но за этой нарочитой заброшенностью таилось нечто тяжелое и опасное. Мона о чем-то тихо поговорила со своей охраной и скрылась за пологом палатки. Джастин мельком увидел, как она сидит на одеяле, устроив голову мужа у себя на коленях, и медленно гладит его по волосам. Капитан знал, что заснуть сегодня ночью ему не удастся, поэтому первым заступил на дежурство.

Огни в лагере были погашены, только в костре еще продолжали тлеть толстые поленья. После долгих, возбужденных споров люди и эльфы, наконец, улеглись спать. Дождавшись восхода первой луны, Джастин обошел редколесье, подал сигнал своему напарнику и повернул обратно. Их больше не защищал магический барьер, сегодня никто не ждал нападения вампиров.

Когда между деревьями внезапно мелькнуло светлое пятно, сердце Джастина рванулось в груди, но не от тревоги, а от радости. В неподвижном воздухе разлился аромат эльфийских цветов и раздался нежный шепот.

— Это я, Джас.

Боги, как же ему нравилось, когда она звала его этим уменьшительным именем! Джастин выхватил из темноты прекрасного призрака, и они крепко обнялись, обмениваясь теплом и магией своих тел. Мона поднялась на цыпочки, потерлась щекой о проступившую на подбородке капитана щетину, а потом поцеловала его в губы. Джастин вспыхнул, как сухое дерево, и вложил в свой поцелуй то, что он не мог, не имел права высказать словами.

Он охранял лагерь, и долг предписывал ему держать себя в узде, но отпустить Мону — значило расстаться, а это было трудно.

— Мы никогда не проводили вместе так много времени, — волшебница отстранилась ровно настолько, чтобы обласкать взглядом любимое лицо. — Я рада, что ты настоял на своем, Джас, без вашей помощи мы