бы ни за что не справились. Завтра история заклятия перестанет быть тайной, но за одной отворенной дверью всегда находится другая, так что пожелай мне удачи.

В их прощальном поцелуе уже не было страсти, только бесконечная нежность и надежда на лучшее…

Глава 17

Завтракать путешественникам пришлось рано, потому что никакая магия уже не могла удержать Таэля. Он поднялся до рассвета и топтался по краю каньона, рискуя сорваться в пропасть. Мона не хотела, чтобы эльфы и патрульные сопровождали ее на ту сторону, но, оставшись совсем одна, она рисковала остаться совсем без помощи. Волшебнице пришлось прибегнуть к хитрости. Как только изрядно потрепанный отряд вышел из портала на каменистом плато перед зияющим створом ворот, Мона отдала магический приказ. Пока ее охрана и бойцы Джастина бестолково маршировали на месте, она вместе с волшебниками отправилась следом за Таэлем.

Вблизи старый замок просто подавлял своими размерами и мрачным запустением. Лестница с широкими крутыми ступенями вела к огромной металлической двери, которая стояла нараспашку, из-за чего каменный пол квадратного холла покрывал толстый слой песка. Ни единый предмет быта или лоскут ткани не оживляли внутреннюю обстановку. В замке не было ни мебели, ни картин, ни ковров, только серый камень повсюду.

Поначалу Таэль уверенно и целенаправленно шел по пустым переходам, но постепенно шаги его начали замедляться, потом он вовсе остановился и стал в тревоге к чему-то прислушиваться. Действительно, из глубины заброшенного строения доносились тихое поскуливание, лязг металла и скрежет камня о камень. Слабый сквозняк всколыхнул застойный воздух, и на волшебников пахнуло невыносимым зловонием.

— Что-то мне это напоминает… — мрачно изрек Ловерн.

— Ты прав, братец, так обычно воняет в темницах.

Лора в буквальном смысле двинулась на запах и за первым же поворотом обнаружила вход в бесконечно длинный зал, по обеим сторонам которого стояли клетки с прочными прутьями и крепкими запорами. Вдоль каждого ряда клеток тянулся каменный желоб с многочисленными ответвлениями в виде глубоких чаш. Все чаши были до краев заполнены кровью. В клетках сидели серокожие существа и таращились на незнакомцев пустыми бесцветными глазами. Их безгубые рты беспрерывно двигались, обнажая острые окровавленные зубы.

— Силы небесные!! — не сдержался потрясенный Виктор и мгновенно прикрыл собой Джулию.

От густого запаха крови и испражнений у волшебников начали слезиться глаза. Борясь с тошнотой, они шаг за шагом отступали обратно в проход, и только Мона осталась стоять в зале с клетками. Так вот какую тайну скрывало в себе древнее заклятие… Это была чудовищная и безупречная в своей простоте система: у пришедших на зов древнего заклятия сначала отбирали свежую кровь, а потом возвращали отходы в виде единственно доступной еды, делая из них вампиров и законченных уродов. Та же участь ожидала и Таэля…

— … ты слышишь меня, сестра? Тебе нужно на это взглянуть! — чтобы привлечь внимание Моны, Ловерну пришлось кричать ей в самое ухо.

Она полностью ушла в себя, потому что готовилась использовать всю магическую мощь домов Корвел, Амадиу и Мелман. Воздух вокруг волшебников уже начал потрескивать, а Светлая госпожа окуталась яркой светящейся аурой. Она повернулась в сторону прохода и увидела пять согбенных фигур в черных плащах с капюшонами. Магическое чутье подсказало волшебнице, что больше в огромном замке никого нет. Итак, пятеро против пятерых?

Те отрывочные сведения, которые Мона собирала на протяжении нескольких лет, оказались правдой — это действительно были Древние люди. Древние настолько, что кожа их стала похожа на пергамент, а сами они больше напоминали мумии. Сухие морщинистые покровы плотно обтягивали кости, почти лишенные плоти, мутные глаза смотрели из-под нависших век без всякого выражения.

В отличие от несчастных пленников, Древние не лишились волос, и они выбивались из-под капюшонов заношенных плащей, напоминая грязную паклю. У непосвященного их внешний вид мог бы вызвать жалость, но под черными обносками и иссохшей кожей Мона чувствовала древнюю силу, твердую и неподатливую, как сила камня. И такую же бездушную.

Ни единая искра эмоций не оживляла их внутренний мир. Они были мертвее, чем волшебники рядом с ней, от которых сейчас исходили магическая мощь и человеческое тепло. На гостей хозяева замка даже не взглянули, их внимание было целиком сосредоточено на Таэле. Один из древних прошаркал мимо него и открыл ближайшую к выходу клетку, чтобы поместить новенького подальше от остальных. Другой старец небрежно махнул рукой, и когда пленник не отреагировал на его знак, щелкнул узловатыми пальцами, словно сбивал прилипшую к одежде крошку.

Таэля резко шатнуло вперед, и, если бы Мона не защитила его, он стрелой влетел бы в распахнутую клетку. На лице эльфа впервые за долгое время, отразились настоящие эмоции, и он совершенно осознанно взглянул в глаза своей жене.

— Не оставляй меня здесь! Что угодно, только не это!!

Мона никогда особенно не любила момент магического озарения, а сейчас так просто ненавидела его. Истинная суть событий порой открывалась слишком поздно, и ей приходилось действовать впопыхах. Но, отправляясь сюда, волшебница знала, что ей предстоит не просто стереть грязное пятно с ткани мироздания, а совершить массовое жертвоприношение.

— Мне не оставили выбора, Ветер…

— Я знаю, — Таэль попытался улыбнуться, но одеревеневшие губы плохо слушались его. — Смерть все время ходила за мной по пятам, так что отдай меня лучше ей.

— Собственными руками?!

— Послушай, моя Светлая госпожа. Их надо уничтожить, потому что они не просто зло, они гораздо, гораздо хуже! Чтобы жить вечно, их племя питается людьми…

— Но вместе с ними погибнут все, кто отмечен знаком!

— Да, погибнут, зато избегнут этого кошмара! Лично я без колебаний выбираю смерть.

Непредвиденная задержка вызвала у Древних нечто вроде слабого приступа раздражения. Раз и навсегда отлаженная система до этого момента не давала сбоев, и старики, наконец, обратили внимание на странных чужаков.