Свидетельство Мукалова, убежденного монархиста, имело значение для эмигрантов.

Из Финляндии ждали Марию Захарченко, но приехал Радкевич.

Он тоном допроса потребовал объяснений у Стауница:

— Что произошло с Рейли?

Сверкая глазами, держал руку в кармане, похоже было, что готов применить оружие.

Стауниц был в смятении, просил Радкевича рассказать, какие сведения о гибели Рейли есть на финской стороне.

Радкевич остыл и рассказал, что в назначенный час он и капитан Рузенштрем подошли к границе, ждали и вдруг услышали крики и выстрелы. Кинулись к реке, думали, что проберется кто-то раненый. Не допускали мысли, что могло произойти с Рейли и его провожатыми. Решили, что перестрелка была с контрабандистами. До утра ждали Рейли на берегу реки Сестра. Напрасно. С русской стороны появились разъезды конных пограничников.

Радкевич окончательно убедился в правильности версии катастрофы у деревни Ала-Кюль и был отправлен за границу через «окно» в районе Столбцов. От варшавского представителя «Треста» Артамонова еще 8 октября пришло письмо;

«Происшествие, по-видимому, все же случайность. "Тресту" в целом опасность не угрожает. А это уже большое счастье, так же как и то, что Якушев не поехал провожать Рейли».

Доверие 2-го отдела польского генерального штаб к «Тресту» выразилось в том, что главным его деятелям — Якушеву, Потапову, Ланговому, Стауницу и Дорожинскому — опять были посланы маленькие браунинги с золотыми монограммами и часы каждому.

Тем временем ОГПУ готовило новую акцию «Треста» с целью укрепления его позиций в эмигрантских кругах за границей после поимки Рейли. Борьбу с монархистами, шпионами, террористами, направляемыми эмигрантскими организациями, ни в коем случае нельзя было ослаблять. Владимир Маяковский тогда писал;

Крепче

держись-ка!

Не съесть

врагу.

Солдаты

Дзержинского

Союз

берегут.

Встревоженная отсутствием известий о муже, Пепита Бобадилья послала в выборгский отель телеграмму с запросом. Ей ответили, что он в отеле не появлялся ни в назначенный день, ни на следующий. Тогда она сама приехала в Выборг, но узнала только то, что видели финские пограничники: о непонятной перестрелке на границе в ту ночь, когда Рейли должен был вернуться… Пепита Бобадилья сообщила о смерти мужа в печати. Однако ее обуяли сомнения. Жена Рейли Пепита не поверила в его смерть. Она так никогда и не смирилась с его гибелью и продолжала полагать, что его держат в заключении. Такого же мнения придерживалась его первая жена Маргарет. В письме капитану Уильяму Айзаку от 17 ноября 1931 г. Маргарет Рейли пишет: «Я твердо уверена, что Рейли все еще живет в России, работает на Англию против большевизма» (REILLY PAPERS CX 2616).

Они выдавали желаемое за действительное, в отличие от других, которые также отказывались верить в смерть Рейли уже по иным причинам. Так, Робин Брюс Локкарт, Эдвард Ван дер Роэр и Ричард Спейс уверены, что Рейли с 1925 году переметнуло на советскую сторону и что его смерть была «работой» по заметанию его следов[38].

Нам надо было создать видимость, что Рейли благополучно прибыл в Москву, ознакомился с «Трестом» и возвращался в Финляндию. И только чистая случайность (а случайность не предусмотришь ни в одной борьбе) — встреча с советскими пограничниками — помешала ему прорваться в Финляндию. Рейли убит, а «Трест» продолжает здравствовать.

…Факт гибели Рейли расследовали Захарченко-Шульц и ее муж. Они опросили финских пограничников, местных жителей, которые подтвердили, что слышали перестрелку на русской стороне и видели, как трупы погрузили на телегу. Захарченко-Шульц ничего другого не оставалось, как зафиксировать случайную смерть Рейли.

«Трест» направил Бунакову и Захарченко извещение о гибели Рейли, сделав весьма важную ссылку, что провал перехода границы — некая фатальность и в этом «Трест» не виноват.

С достоверностью узнали те, кому следовало, о расстреле за измену двадцатичетырехлетнего командира-пограничника Тойво Вяха. Он перестал существовать. Но через некоторое время на одной из южных застав появился молодой командир с орденом Красного Знамени на гимнастерке. Звали его Иван Михайлович Петров…

Английской разведке и Бунакову пришел достоверный ответ на вопрос: что с Рейли? Для них предельно ясно — Рейли был в Москве.

Свидетельство тому — его открытки, отправленные из СССР. Эксперты тщательно исследовали их и убедились: да, открытки написаны рукой Рейли. Стиль письма его. Почтовые штампы в порядке. Нет ни малейшего подозрения, что открытка написана под диктовку ЧК.

Огромное количество мифов о Рейли, изданные за многие годы, уже стали фольклором. Соломон Розенблюм — Сидней Рейли окончил жизнь точно так же, как и начал, под покровом тайны.

Передо мною папка, на титульном листе которой значится:

«ОБЪЕДИНЕННОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ.

Отпечатано в I экз. Сов, секретно

Разработка «ТРЕСТ»[39]

ОО ВЧК-1921 г. — КРО ОПТУ—1927 г.

II часть

/1921-1925/

№ 302330».

На первом месте дела три фотографии[40]. Стал смотреть дальше, перелистывая листы, и убедился в том, что содержание этого дела мне было известно уже давно.

Каким образом? Из периодической печати 20-х годов, литературных источников, но главным образам от участника этой чекистской операций Ивана Михайловича Петрова.

Человек-легенда

— Мария Сергеевна, а правда ли то, что 40 лет вы не знали того, что ваш муж Иван Михайлович Петров на самом деле Тойво Вяхя?

— Было…[41]

(Из разговора с женой легендарного пограничника Тойво Вяхя в городе Петрозаводске.)

— Иван Михайлович, вы родились 12 апреля?

— Да, в этот день.

— Значит, в день космонавтики?

— Ну, в начале века было еще очень далеко до космоса. (Из разговора с И. М. Петровым.)

Вошли в легенду имена многих наших пограничников. Это — Герой Советского Союза Никита Федорович Карацупа, знаменитый следопыт и ныне здравствующий Виталий Дмитриевич Бубенин — герой событий на острове Даманском, Алексей Васильевич Лопатин — отважный воин, вставший на пути гитлеровских захватчиков. К числу прославленных имен можно отнести и Ивана Михайловича Петрова — Тойво Вяхя. Так кто он такой, Иван Петров? Почему Тойво Вяхя?