– Лерой, лапушка, тебя мама ждет, – сказала она. – Ты должна помочь ей собрать вещи.

По-видимому, удивить Лерой было не так легко, как Айру. Она сказала:

– А. Ладно. – И, умело метнув фрисби в Айру, вприпрыжку побежала к дому. Фрисби отскочил от левого колена Айры и упал на землю. Теперь Айра отсутствующе смотрел на него.

– Надо прибраться в машине, – сказала Мэгги. – Знала бы я, что у нас сегодня будет столько пассажиров…

Она подошла к «доджу», которому преградил выезд красный «мэверик», принадлежащий, надо полагать, миссис Стакки. Сразу было видно, что «додж» совсем недавно преодолел немалое расстояние. Он выглядел уставшим, запыленным. Она открыла заднюю дверцу и поцокала языком. По сиденью рассыпалась стопка библиотечных книг, там же лежал вязанный крючком свитер, который Мэгги искала вот уж несколько дней, – смятый, весь в морщинах, из-за того, конечно, что на нем сидел мистер Отис. Пол был словно вымощен матовыми крышечками от пластмассовых чашек с безалкогольными напитками. Она потянулась к книгам, серьезным романам Достоевского и Томаса Манна. В начале лета Мэгги, у которой случился приступ благих намерений, набрала эти книги в библиотеке, но так и не прочитала, а срок их возврата давно истек.

– Открой багажник, ладно? – попросила она Айру.

Он медленно направился к багажнику, открыл, лицо Айры оставалось прежним. Мэгги свалила туда книги и вернулась за свитером.

– Как это могло случиться? – спросил он.

– Понимаешь, мы разговаривали о ее мыльнице и…

– О чем? Я хотел сказать, уж больно быстро все произошло. Внезапно. Я оставляю вас наедине, чтобы немного поиграть с фрисби, и даже глазом моргнуть не успеваю, как появляешься ты, и дышишь пивом, и сообщаешь, что у нас будет полон дом нежданных гостей.

– Знаешь, Айра, я думала, ты обрадуешься, – сказала она. И, сложив свитер, отправила в багажник и его.

– Похоже, как только я закрыл за собой дверь, вы обе принялись за дело, – ответил он. – Как тебе это удается?

Она начала собирать с пола крышечки.

– Багажник можешь закрыть, – сказала Мэгги.

Она отнесла полную пригоршню крышечек за дом и свалила их в помятый мусорный бак. Крышка у бака была чисто символическая, ободранный металлический берет, Мэгги криво нахлобучила его сверху. Боковую стену дома покрывала плесень, от другого бака, топливного, закрепленного под окном, тянулись вниз ржавые потеки.

– Надолго они к нам? – спросил, когда она вернулась, Айра.

– Только до завтра.

– Нам завтра Дэйзи в колледж везти, ты не забыла?

– Нет, не забыла.

– Ага, – сказал он. – Твой дьявольский замысел: оставить Джесси и Фиону наедине. Я тебя знаю, Мэгги Моран.

– А может, и не знаешь. Совершенно, – ответила она.

Если ее надежды на сегодняшний вечер оправдаются, завтра и замыслов никаких не понадобится.

Она открыла переднюю дверцу с пассажирской стороны, опустилась на сиденье. В машине дохнуть было нечем. Мэгги промокнула верхнюю губу подолом юбки.

– И как же мы это изобразим? – спросил Айра. – «Сюрприз, сюрприз, Джесси, мой мальчик! Неважно, что вы годы назад расстались самым законным образом, мы решили, что вам пора воссоединиться».

– Ну, к твоему сведению, – ответила она, – я уже сказала ему, что они приезжают, и он придет к нам на ужин.

Айра наклонился к окну, чтобы посмотреть на нее.

– Сказала ему?

– Именно.

– Как? – спросил он.

– По телефону, конечно.

– Ты ему звонила? То есть вот сейчас?

– Именно.

– И он придет на ужин?

– Именно.

Айра выпрямился, прислонился к машине.

– Не понимаю, – помолчав, сказал он.

– Чего?

– Уж больно все просто.

Сейчас она видела только его живот – словно бы пустую внутри белую рубашку, вяло обвисшую над ремнем. Не обожжется ли он? Металл наверняка раскалился, как утюг. Хотя воздух уже не так горяч, и солнце начало соскальзывать к далекой заковыристой линии деревьев.

– Меня этот «мэверик» беспокоит, – сказала она пряжке Айриного ремня.

– Ммм?

– «Мэверик» миссис Стакки. Очень не хочется просить, чтобы она его переставила, а хватит ли нам места, чтобы объехать его, я не уверена.

Это его зацепило, как и надеялась Мэгги, – все-таки вопрос логистики. Он резко отступил от машины, Мэгги даже почувствовала, как та качнулась. Отошел, чтобы изучить расположение «мэверика», а она откинула голову и закрыла глаза.

Почему Айра так не расположен к Джесси? Почему, когда он говорит о сыне, его голос непременно становится скептическим? О, Джесси не совершенство – боже мой, нет, – но у него столько привлекательных качеств. Он такой щедрый, любящий. Конечно, он легко теряет терпение, но так же легко и обретает его, а злость никогда не затаивает, чего об Айре никак уж не скажешь.

Может быть, тут просто зависть – обремененный обязанностями, скованный ими человек завидует тому, кто по природе своей беззаботен?

Когда Джесси был совсем малыш, Айра то и дело повторял: «Не бери его на руки каждый раз, как он заплачет. Не корми каждый раз, как проголодается. Ты его избалуешь». «Избалую? – спрашивала Мэгги. – Тем, что кормлю, когда он голоден?»

Впрочем, спрашивала с уверенностью, какой на самом деле не чувствовала. Может, она и правда баловала его? До той поры ей иметь дело с младенцами не приходилось. В своей семье она была младшенькой, с малышами из семей некоторых ее подруг даже мимолетно не сталкивалась. А Джесси был таким непонятным ребенком – взять те же его колики – и нисколько не походил на веселого мальчика, каким стал впоследствии. Он мог ни с того ни с сего попунцоветь посреди ночи, забиться в крошечном припадке гнева. Мэгги приходилось бесконечно вышагивать с ним на руках, она даже дорожку на ковре столовой протоптала. Возможно ли, гадала она, чтобы малыш просто невзлюбил ее? Где написано, что ребенок обязательно должен уживаться со своими родителями? Ведь если вдуматься, просто поразительно, как много на свете семей, члены которых не ладят друг с другом. Остается надеяться лишь на везение – на то, что правильные личные гены лягут удачно, наподобие игральных костей. А в случае Джесси везение могло подкачать. Она просто чувствовала, как он злится на своих родителей. Таких узколобых, таких спокойных, таких консервативных.

Как-то раз Джесси раскричался в городском автобусе, Мэгги понесла его к двери и вдруг с удивлением почувствовала, что он притих у нее на руках. Замолк, и она заглянула ему в лицо. Джесси смотрел на принаряженную блондинку, которая занимала одно из сидений. Смотрел и улыбался. И тянулся к ней ручками. Вот, оказывается, тот, кто ему нужен! К сожалению, блондинка читала журнал и на Джесси даже не взглянула.